Название: Проклятие
Автор: flamarina
Иллюстратор: Stina
Персонажи/пейринг: Мастер (Гарольд Саксон) / Роза, Десятый Доктор.
Дисклеймер: всё вокруг постмодернизм
Тип: Гет
Рейтинг: R
Жанр: Action, Adventure, Romance, Психология, Философия
Размер: макси, ~31 тыс. слов
Саммари: Во время битвы при Кэнери Уорф Мастер попадает в «мир Пита», и барабаны в его голове стихают. Но наслаждаться спокойствием долго ему не суждено: вскоре на Мастера выходит Торчвуд. Мастеру удаётся от них сбежать, но приходится взять с собой Розу Тайлер. Они оба хотят вернуться в свой прежний мир и найти Доктора, вот только цели у них совершенно разные…
Примечания: фик написан на Big Who Bang 2017
Предупреждения: AU
Ссылка на пост иллюстраций: смотреть
Ссылка на скачивание: doc | fb2
Глава № 1: Вторжение
«А пока мы заканчиваем наш выпуск, чтобы дать возможность нашим зрителям подготовиться к дневной призрачной сессии. Сессия начнётся по расписанию – через десять минут».
Мастер, он же Гарольд Саксон, помощник министра обороны Великобритании, щёлкнул клавишей пульта, и телевизор умолк. Мастер соединил кончики пальцев домиком и положил на них подбородок. Прикрыл глаза, вслушиваясь и всматриваясь в ревущий водоворот временной воронки. О да. Скоро будет… что–то. Ближайшая неделя тонула в зыбком тумане, но потом он видел чётко – Земля на месте, Британия на месте, «призраков» больше нет. Себя Мастер, разумеется, разглядеть не мог – видение собственной судьбы для таймлордов было закрыто, т.к. могло породить парадокс, – но точно знал, что он не умрёт и не пострадает. Вполне достаточно.
«Серое пятно», которое быстро встало в фокус и забрало вместе с собой «призрачную» аномалию, косвенно указывало на Доктора. Что же, заодно будет возможность «сверить часы»… Мастер потянулся в кресле, заложил руки за голову и задумчиво уставился в потолок. Да, что–то будет. Инопланетное, в меру опасное, с беготнёй, лучевыми пушками и некоторым количеством геноцида – то, что надо.
В конце концов, «Гарольд Саксон» уже засиделся в помощниках. А ничто так быстро не продвигает по службе, как неприятности космического масштаба. Мастер, разумеется, не верил в призраков и теперь гадал, кто мог скрываться за этой странной маскировкой. Фигуры антропоморфные, имеется сходная с людьми координация движений, но более тяжеловесная. «Скорее всего, кибермены», – заключил он и удовлетворённо кивнул самому себе.
Он коснулся стола, выдвигая секретный ящик, и вытащил из него прозрачную капсулу. Внутри виднелось нечто, отдалённо напоминавшее корень имбиря или ветку коралла. Росток ТАРДИС. Доктор, разумеется, думал, что, сломав свою машину времени, навсегда запрёт Мастера на Земле начала двадцать первого века. Как бы ни так. Пусть придётся подождать, но Мастер своё возьмёт… Он рассеяно погладил поверхность капсулы, и с его пальцев сорвалось несколько золотистых искр, быстро юркнув внутрь кораллового стебля.
А ТАРДИС Доктора он превратит в нечто иное. Посмотрим, как ему это понравится!
* * *
Мастер знал, что надвигается буря, но даже он не ожидал, что события будут развиваться так быстро. Дневная призрачная сессия пошла не по плану и быстро оборвалась. А через несколько часов…
Телефон сошёл с ума, факс выплёвывал лист за листом, по коридору носились какие–то люди, разыскивавшие министра. Мастер их останавливал и каждого заверял, что обо всём сообщит лично. «Хоть кто–то из них да выживет. И расскажет, что Гарольд Саксон встретил этот день на посту». Спустя пятнадцать минут беготни он решил, что уже достаточно примелькался очевидцам. Провёл рукой по волосам, поправил узел галстука, сделал несколько поверхностных и суетливых вдохов, чтобы сбить дыхание и добиться взволнованного вида – и резко распахнул дверь в кабинет своего пока–ещё–начальника, врываясь туда со скоростью, которая делала невозможной попытки к сопротивлению.
– Господин министр, там…
Мастер придал голосу максимально встревоженную интонацию и, приобняв министра обороны за плечи, чуть ли не подтащил того к экрану на стене. Набрал код камер наблюдения, установленных в Кэнери Уорф. Министр предсказуемо застыл на месте – в ужасе («О да, ещё бы… Кем ты был до того, как получил этот пост? Кажется, учителем истории. Ну что, как тебе нравится очутиться в моменте, когда история пишется? Нет? Тогда уступи место тем, кому нравится!»).
За их спинами, на небольшом столике стоял графин с водой и полный стакан. Это была причуда министра – он считал, что в день надо выпивать не менее двух литров чистой воды и утверждал, что «это полезно для работы мозга». Мастер, пользуясь моментом, опустил в стакан небольшую капсулу.
В желудке она превратится в концентрированный алкоголь. Всосётся в кровь… И это недоразумение, «глава силового блока» будет так пьян, словно принял два литра, но вовсе не воды, а виски. «В тяжкий для страны момент он испугался, напился до беспамятства и оставил наши доблестные вооружённые силы без контроля». Мастеру уже виделись газетные заголовки. А вместе с ними – Гарольд Саксона, занимающий кресло вместо этого недотёпы.
– Что делать, о боже, что делать! – причитал Мастер, закрывая рот рукой, якобы в припадке страха, а на самом деле – чтобы не расхохотаться в самый ответственный момент.
– Действовать по обстоятельствам. Соберитесь, мистер Саксон! – повысил голос министр, единым глотком осушая случившийся под рукой стакан. – Это будет не первое сражение Британии с инопланетной угрозой… Но мы выживем. Как обычно.
Мастер с удовлетворением отметил, что последние слова министра прозвучали скомкано и нечётко. Значит, средство уже начинало действовать.
– Ох, что–то мне нехорошо…
Министр тяжело осел в кресло, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд перед собой. Языком он ворочал с трудом.
– Я позову врача! – воскликнул Мастер и раньше, чем ему успели ответить, скрылся за дверью.
Второй пункт плана можно считать выполненным.
«Итак, повеселимся? Для начала…» Но размышления Мастера были прерваны самым подлым образом. На повороте его сбил какой–то тип в одежде спецназовца и придавил своим телом к полу. Спустя секунду в коридоре раздались вспышки и крики, что–то рвануло, запахло палёным металлом. По плитам пола забарабанили мелкие камешки и куски штукатурки. Тип же резко вскочил и чуть ли не бегом скрылся за поворотом, вопя что–то о подмоге.
Его униформа была очень похожа на ту, что носили спецподразделения Торчвуда, но… слегка отличалась. Мастер мысленно перебрал все известные ему службы сначала Британии, потом США и Коммонвелфа, затем иностранных спецслужб, но совпадений не нашёл. «Странные дела, – подумал он, и ещё раз: – Странные дела».
В коридоре, судя по звукам, продолжался бой. Мастер перевернулся на живот и ползком добрался до угла. Он едва выглянул из–за стены и сразу же спрятался обратно. «Кибермены, как я и думал!» Мимо снова прогромыхали подмётками спецназовцы вроде того, который прикрыл собой Мастера. Они вступали в бой с киберменами и – не всегда, но довольно часто – им удавалось вывести их из строя! Вторая странность: Мастер точно помнил, что у землян в две тысячи одиннадцатом не было подходящего вооружения. Это он, он должен был «в критической ситуации, когда судьба страны висела на волоске», – якобы экспериментальным путём создать эффективное оружие, а потом пускать в бой отряд за отрядом, наслаждаясь зрелищем с верхнего этажа небоскрёба. Неужели… Неужели кто–то его обошёл? Ну уж нет, кресло министра Гарольд Саксон не уступит никому! У него и так не слишком много времени, чтобы подготовиться к встрече со «старыми друзьями», а тут ещё какие–то… подражатели нарисовались.
Раздался громкий вскрик. «Ага, не всё у них выходит», – с мстительным удовлетворением подумал Мастер. Едва ли не в шаге от него на землю тяжело грохнулось тело. В правой руке всё ещё был зажат автомат, а из левой ладони выскользнуло и покатилось, подскакивая как резиновое, что–то круглое и плоское, похожее на жёлтую линзу. Мастер проворно подхватил странный предмет. Покрутил в руках. «Похоже на кнопку».
Что же, если не считать привычки пробовать всё на зуб и трогать оголённые провода, стремление нажать любую попавшую в их руки кнопку, безусловно, было одной из характерных особенностей Повелителей Времени.
* * *
Телепорт выплюнул Мастера посреди Гайд–парка. То есть… в первый момент он подумал именно так. Но потом поднял взгляд на дирижабли, парившие в небе. Уловил чуть другой оттенок солнечного света. «Параллельный мир»…
Параллельный мир! Этого не могло быть, но всё же это было. Лицо Мастера зажглось недоверием и любопытством. Странные спецназовцы, определённо, были людьми… Так неужели Протокол Теней и Высший совет Галифрея вот так просто разрешили этим облысевшим макакам крутить дырки в пространстве–времени? Или именно поэтому они и пошлют Доктора разобраться?
«Разберётся, как же». Мастер фыркнул. Ему было интересно, кто заварил эту кашу. Какой–нибудь таймлорд? Наверняка, вот только подходящая кандидатура – кроме себя самого, разумеется, – чтобы сделать нечто настолько безумное, как переброс многомиллионной армии киберменов в параллельный, Мастеру всё не вспоминалась. Он почти завидовал, что не ему первому пришло это в голову.
Мысли о том, что люди или даже кибермены могли сами это сделать, он не допускал. Путешествия между параллельными вселенными – не то, чему можно научиться за пару дней с перерывами на чай. Значит, за ними кто–то стоял. Их кто–то подталкивал…
«Может быть, Рани? Хотя нет, даже ей такое не по зубам…»
– Что же, не думал, что скажу это, но, похоже, мне придётся слегка помочь Доктору, – пробормотал сквозь зубы Мастер, подкидывая жёлтый диск и ловя его одной рукой. – Конкуренты нам не нужны.
* * *
Он вновь нажал на кнопку и окунулся в самую гущу неразберихи. Никто даже не заметил, как он возник буквально из ниоткуда. Не прошло и минуты, как Мастер украсился бесполезным бронежилетом. Не прошло и получаса, как он организовал оборону Министерства. Типов с жёлтыми дисками он больше не встречал и буквально рвался их найти (и допросить как следует), но тот факт, что здание окружала толпа киберменов, несколько затруднял осуществление плана.
«Когда всё это закончится, – думал Мастер, отдавая приказы. – Я отомщу. Обязательно отомщу всем. Я не приспособлен даже играть в героизм. Если я спасу сегодня выводок этих макак, кто–нибудь из них точно серьёзно поплатится».
В здании было душно. Кондиционеры перестали работать после первой же атаки, и запах десятков и сотен потеющих тел, пронизанных страхом, сводил с ума. Но вдруг Мастеру на мгновение стало холодно. В разум как будто воткнулась тупая игла: где–то там, высоко над городом кто–то использовал технологии таймлордов. Мастер подбежал к окну. Он и сам не знал, что ожидал увидеть, но точно не это. Не сотни и сотни далеков, паривших в летнем небе, будто мухи над сладким сиропом. Его пальцы впились в подоконник. Полчища летающих машин смерти. Давненько он их не видел.
– Собирайте лучевые пушки киберменов, – коротко приказал Мастер, почти не слыша собственного голоса. Уши отказывались принимать сигналы, всё усилие его восприятия ушло в зрение, бессильное оторваться от созерцания бесчисленных, как саранча, механизмов, марширующих по воздуху, время от времени испуская почти бесцветные в ярком свете дня лучи смерти. – Их придётся слегка модифицировать…
«Кстати. Далеки ведь умеют перемещаться между мирами». Значит, это они устроили прорыв? И не было никаких других таймлордов, никто не собирался захватить власть вместо него… Не было ничего, кроме ещё одной банальной попытки этих летающих перечниц закрепиться на Земле. Мастер был почти разочарован.
«А от Доктора всё ещё ни слуху, ни духу».
Кресло министра, похоже, не собиралось доставаться легко. И ведь теперь Мастер не мог повернуть назад. Ему придётся быть на виду. Уже одно воспоминание о предыдущей встрече с далеками посылало нервную щекотку по его позвоночнику. «Вот бы найти какой–нибудь дальний подвал и переждать там». Нет, он решительно не годился для геройских поступков, а уж ради землян и подавно.
* * *
Кажется, это была последняя чёткая мысль, посетившая Мастера. А дальше, на виду у всех, но какая уж здесь конспирация, его начало поднимать в воздух. Он попытался ухватиться за дверь, но только сорвал её с петель, вышиб ей пуленепробиваемое окно и устремился по воздуху, будто на ковре–самолёте, оставляя после себя алмазный шлейф мелких осколков.
Только что виденные им далеки тоже ощутили это. Их строй сломался и смешался, ряды слились в единый ком, и теперь они бестолково болтались в пространстве, даже не пытаясь стрелять или лавировать. Их несло. Их тащило. Их… засасывало. Готовилось засосать. И Мастера вместе с ними. «Что происходит?» – спрашивать было бессмысленно. Происходил, разумеется, Доктор. «Ну каким клиническим идиотом надо быть, чтобы открыть Пустоту?!»
Скорость нарастала. Пальцы свело, и Мастер, рассудив, что цепляться за бесполезный кусок металла не имело смысла, разжал руки. Дверь падала долго – с глухим лязгом натыкаясь на далеков и отскакивая, – а когда упала, Мастер был уже далеко. Он видел небоскрёб Торчвуда и окно на предпоследнем этаже. Оконный проём буквально давился плотной лентой брыкающегося в воздухе металла: киберменов пополам с далеками.
Пустота.
Хуже, чем смерть. К смерти он привык. А это было небытие, забвение. Пустота стирала тебя из всех миров, не оставляя и следа. Мастер отчаянно перекувыркнулся в воздухе, пытаясь найти хоть какую–то опору. Что угодно. Действительно что угодно. Он не хотел так уходить. А вообще говоря, предпочёл бы остаться в живых. Окно было совсем близко. И тогда Мастер решился.
Сунул руку в карман и нажал кнопку.
* * *
Мастер ожидал, что врежется в какое–нибудь дерево, телевышку… Да что там – искусственный спутник, – слишком уж быстро и высоко он летел. Но вместо этого снова материализовался на одной из дорожек фальшивого «Гайд–парка». В прошлый раз аллеи оказались почти пусты, но сейчас было людно, очень людно. То здесь, то там раздавались вспышки и на дорожках по одиночке и группами материлизовывались давешние спецназовцы. Впрочем, на Мастера никто по–прежнему не обращал внимания. Он посмотрел по сторонам, оглянулся. За спиной возвышался небоскрёб, сильно напоминавший здание Торчвуда в «его» мире. «Вот значит почему я попадаю именно сюда».
Он собирался скрыться из виду, уйти как можно дальше от бестолково суетившихся людей и как следует собраться с мыслями, но вместо этого рассеяно присел на лавочку. Бесполезный (он сразу почувствовал – теперь бесполезный) телепортационный диск выпал из его руки. Пахло летом. Травой, ультрафиолетом и пылью, когда пронизанный солнцем воздух падает в ладони, как пригоршня янтаря или россыпь липких карамелек, позвякивая и перекатываясь.
Блики воды на поверхности пруда отражались в небе. Мастер запрокинул голову. Ему вдруг вспомнились другие небеса, тёплые и оранжевые. Уютный полумрак вечного заката, влажный, как от дыхания далекого моря ветер. В низинах он никогда не бывал сильным, свежим или хотя бы просто порывистым – воздух был почти недвижим, будто бы ты стоял не под открытым небом, а в комнате. Но на склонах гор ветер разгонялся, трепал волосы и гнал бесконечные волны по морю багровой травы.
Мастер смотрел в небо, пока оно не начинало казаться чёрным, будто атмосфера расступалась под его взглядом, обнажая самоцветный рисунок космоса.
«Эй, ты будешь лежать так бесконечно? Клянусь, за последний час ты даже не пошевелился!»
Голос – звонкий, детский, требовательный – прозвучал в ушах так громко, что Мастер вздрогнул, на мгновение стряхивая с себя оцепенение. Но нет: вокруг по-прежнему раздавался гул летнего города, тысячеголосая симфония нагретой природы и раскалённой цивилизации. Голос пришёл из памяти, из колючих стеблей травы и первых летних звёзд.
«Что? Я думал».
«О посвящении?»
«Да, Тета, о посвящении».
Он помнил досадливый вздох и тяжёлую тягучую паузу.
«Мне кажется, в нём нет ничего интересного, Кощей, – напускная беспечность, за которой даже тогда скрывалась тревога. – А ещё говорят, что это больно. Как будто умереть».
Последние слова Тета произнёс почти шёпотом. Другой голос, незнакомый в своей знакомости, чужой в своей уверенности, перебил его, задыхаясь от быстрого темпа речи, а может и от ветра, гудевшего над вершинами:
«Увидеть всё. Услышать всё! Стать каждым моментом времени во вселенной… Представляешь? Как будто глаза сходятся на затылке… – он счастливо рассмеялся. – Иногда, когда я смотрю на степь, мне кажется, я вижу у себя за спиной – как заяц. И это так… – он издал ещё один нечленораздельный восторженный вопль, – это лучше всего, что может с нами случиться!»
Мастер перевёл дух, выныривая из воспоминания. Провёл рукой по сидению скамьи, цепляясь за доски, ощущая их шершавую тёплую поверхность. В дереве будто бился пульс. Почему он вспомнил это? Почему именно сейчас? Вечер накануне посвящения, когда он и Доктор – тогда ещё «Тета Сигма» – как и сотни раз до этого, тайком прокрались из спальни мальчиков, проскользнули мимо охраны и сбежали за ограду Академии. Туда, где начинались бескрайние поля и острые холмы, переходящие в настоящие скалы. Их любимое место.
Воспоминание было ярким и живым. Буквально – живым. Оно не ждало, когда его пролистают, а охватывало, обволакивало, тащило за собой, распускаясь цветами и фейерверками бесчисленных деталей: вот на листе замер сверчок, вот в углублении неподалёку от просёлочной дороги мелькнуло «озерцо» воды, оставшейся от предыдущего дождя. Никогда после этого вечера Мастером не завладевало такое полное и бесповоротное чувство растворённости в мире. И это было… странно. Да, странно, ведь, как он теперь вспоминал, в детстве Мастер – тогда ещё «Кощей» – то и дело раздражал учителей своей рассеянностью…
Умение выстроить между собой и миром стену, «смотреть, но не участвовать», «касаться, но не владеть», было ключевым в воспитании таймлордов, но Кощей был будто глух к этой науке. Он мог часами блуждать по базарам, или лежать в лесу на подложке из прошлогодних листьев, или посещать чужие свадьбы, теряясь в толпе детей. И всюду его охватывало расслабляющее ощущение потока, реки, властно несущейся сквозь сознание. Он растворялся в чужих мыслях и жил чужими настроениями, как воздушный шар, который носит ветром.
Так он и познакомился с Тетой. То есть с «Доктором», как с долей иронии напомнил себе Мастер. Тета всё время куда-то бежал, что-то предлагал или о чём-то просил. И Кощея просто затягивало в этот водоворот. Он не умел отказываться. И до поры до времени это вполне сходило за дружбу.
Всё изменилось… Да. После Посвящения. Мастер обнаружил, что теперь ему куда легче сказать «нет». Легче концентрироваться. Забывать о второстепенном и фокусироваться на своих целях. О небеса, тогда у него впервые появились цели. Мир будто бы ушёл в тень, и Доктор вместе с ним. Из скромного «середнячка» Мастер стал лучшим студентом потока, а гипноз, который раньше решительно ему не давался, – скорее уж он сам впадал в самопроизвольный транс – внезапно стал его специализацией. Он по-прежнему (по привычке, не иначе) иногда давал Доктору списывать контрольные, но тот всё равно считал, что друг отдаляется. Он думал, что из тщеславия. А Мастер просто впервые в жизни сумел сконцентрироваться на себе. Как пульс, стучавший в ушах, как временной вихрь, крутившийся на обратной стороне сознания, как идеи, роившиеся в голове, теперь Мастер больше никогда не останавливался. Он пронзал своей линией жизни галактики и столетия, рождался и умирал, уходил и возвращался, движимый безостановочным топотом в барабанных перепонках.
Он никогда больше не мечтал. Его мечты были просто планами на завтра. Или на вчера.
И вот сейчас Мастер сидел на рассохшейся скамье, борясь, как муха, попавшая в липкий сироп. Ощущения накатывали, топили его в себе и растаскивали на куски, наполняя тело абсолютной слабостью, будто от потери крови. Его почти тошнило. Предметы были тяжёлыми, яркими, скалились острыми краями, громоздились один на другой, а он среди них казался эфемерным, будто призрак. Но всё же, всё же это было… «Прекрасным».
Мысль была настолько необычной, что ощущалась чужой. Но это была его мысль, его внутренний голос, гулкий и звучный посреди сонма внешних шумов, наполнивших… Тишину.
Мастер глубоко вдохнул, не смея, не решаясь в это поверить. Барабаны. Он больше их не слышал.
Глава № 2: Пришелец
Роза проснулась и резко села на постели. Ей снова снились звёзды. Раньше – до залива Злого Волка – они снились ей чуть ли не каждую ночь: галактики и туманности, чёрные дыры и пульсары, вращение бесконечных часов вселенной, мириады светящихся «шестерёнок». И каждая звезда нашёптывала ровно одно слово: «Доктор». Звёзды держали Розу на своей орбите. Это они заставили её пересечь всю Европу, чтобы на пустынном пляже Норвегии сказать «одно последнее прощай». Если верить Доктору, одна из звёзд поплатилась за это жизнью.
А остальные, будто обидевшись на сказанное в запале «ну и пусть», перестали тревожить сны Розы на долгие полгода. Да и откуда им было взяться: на небо она больше не смотрела, благодаря Лондон за милосердное сияние городских огней, не позволявшее звёздному свету пробиться к ней.
Беззвёздное небо было одной из причин, почему Роза съехала из загородного дома Тайлеров и поселилась в небольшой квартире в Лондоне. Вторая причина, разумеется, заключалась в Джеки, которая ненавязчиво, но настойчиво пыталась подтолкнуть Розу к «нормальной жизни»: забыть прошлое, думать о будущем, жизнь настоящим и всё такое прочее. Гладкие аккуратные слова, которые сводились к одному: пора обустраиваться «здесь». Иными словами, навсегда отказаться от мысли, что в жизни Розы хоть когда-нибудь снова будет «там». Джеки хотела как лучше, она никогда не советовала дочери того, чего не желала бы себе, и это лишало Розу последних сил – вспылить, обидеться, разозлиться. Придумать что-нибудь, наконец. Однажды ей удалось. И этот прошлый успех (чуть не стоивший ей жизни, но какая, в сущности, разница?) мешал смириться, сидя занозой в виске.
Теперь Роза жила одна, чтобы мать не видела, с каким выражением лица она встаёт с кровати, как иногда плачет, как смотрит в одну точку, напряжённо и бессмысленно думая об одном: как? Как ей вернуться? И уж тем более теперь Джеки не могла видеть, какого труда Розе стоило каждый день собирать себя из осколков и ехать на работу, чтобы восемь часов в день, пять дней в неделю – не считая сверхурочных – то надеяться, то терять надежду.
И вот сегодня ей снова снились звёзды. Но не та переменчивая и многоцветная морзянка Вселенной, от которой в душе расцветает восторг. Розе снилось колдовское, сумасшедшее, безумное небо, прорезанное десятками и сотнями вихрей, будто сошедших с полотна Ван Гога. В глубине терзавших небосклон воронок расцветало болезненное и притягательное золотистое свечение. Во сне Роза знала: эти закрученные спирали, сминающие пространство, будто пластилин, вели прямо сквозь время. Тысячи временных воронок, между которыми звёзды задерживались в минутном замешательстве, а потом беззвучно лопались и гасли.
Сон оставил её внезапно. Роза сидела на постели, ощущая себя неестественно бодрой и отдохнувшей. Обычно утренний подъём давался ей тяжело: сказывалась приобретённая за время путешествий в ТАРДИС привычка спать столько, сколько захочется. По утрам глаза слипались, мысли путались, в желудке стоял тугой ком, а превращение в человеческое существо начиналось в лучшем случае со второй чашки кофе. Но сейчас сознание Розы было таким ясным, словно она и не спала вовсе.
Она откинула одеяло, опустила ноги на прохладный пол, повернула голову в сторону часов – чтобы увидеть, как прямо на её глазах цифры 6:59 сменяются 7:00. Тоненькая трель будильника прорезала утренний воздух и затихла. Роза убрала руку с кнопки и вздохнула.
«Мне что-то снилось. Что-то странное и тревожное. Вот только что именно?»
* * *
Рабочий день был в самом разгаре, когда под потолком заверещала сирена.
«Тревога. Тревога. Инопланетная угроза в секторе 20-70. Повторяю, присутствие инопланетных технологий в секторе 20-70. Уровень опасности – оранжевый».
Отдел оперативного реагирования Торчвуда в полном составе кинулись надевать обмундирование. Роза щёлкнула по виску шлемофона, проверяя связь.
– Сектор 20-70 – это ведь банковское хранилище, так?
Короткое шипение – и в шлемофоне раздался голос Рейли, второго координатора:
– Совершенно верно. Новое хранилище, спроектированное после указа Хариет Джонс. Эванс, сколько займёт дорога?
Снова шипение, под аккомпанемент которого Роза поправила бронежилет, затянула на руках защитные перчатки и проверила пистолет в кобуре.
– Минут двадцать, если вы, копуши, не перестанете меня задерживать! – со смехом отозвался Джулиан Эванс, водитель. – Инопланетяне-грабители… Какой-то сюрреализм. Зачем им золото?
Он снова рассмеялся. Роза, с размаху плюхнувшаяся на сидение патрульного микроавтобуса прямо за водительским местом, резко оборвала:
– Ничего смешного. Золото используется для микросхем и контактов.
Глаза Рейли, обрамлённые прорезью шлема, сощурились, выдавая тревогу:
– Думаешь, это снова кибермены?
– Не знаю, – покачала головой Роза. – Не думаю. Сигнал слишком слабый. К тому же на киберменов у нас красный код. Но ничего нельзя скидывать со счетов.
Самое засекреченное подразделение британских силовых ведомств спешило на встречу с неведомой силой, ввинчиваясь в плотный поток машин. У здания банка их встретила толпа. Рейли, глядя на собравшихся на улице зевак, нахмурился.
– Что здесь происходит? – возмутился он. – Кто-то уже проболтался прессе?
Но скоро его сомнения разрешились – один из прохожих дёрнул Розу за рукав, встревожено и заговорчески шепча:
– Вы ведь группа захвата, правда? Как в кино? Тот тип в банке взял заложников и уже начал их расстреливать? Потому что этот парень… он ведь просто вышел с шестого этажа на мостовую! Клянусь! Я подумал, что это самоубийство, но раз вы здесь…
– Не волнуйтесь, всё находится под контролем, – отделалась общими словами Роза, выпутывая локоть из его хватки. – Но вам лучше разойтись по домам.
По глазам зевак она поняла, что те вряд ли станут внимать подобным рекомендациям, скорее уж наоборот. Ну и пусть. Главное, чтобы неизвестная угроза не вышла за стены банка. Однако первый шаг уже сделан: шаг неизвестного охранника прямо в пропасть. Вызванная кем–то скорая, бесшумно сверкая проблесковыми маячками медленно прокладывала себе путь сквозь неохотно раздвигавшуюся толпу, однако шестой этаж оставлял мало шансов для благополучного финала. Роза обменялась понимающими взглядами с Рейли: после такого начала встреча с инопланетным разумом вряд ли будет мирной.
* * *
Группа захвата заняла комнату на этаж ниже предполагаемой угрозы. Тилли, ксенобиолог команды, крутила ручки настроек биосканнера, пытаясь дистанционно определить расу или хотя бы класс опасности пришельца.
– Нет в базе, – сокрушённо поморщилась она. – Хорошие новости: это не робот и вообще не что–то в металле. Антропоидный вид, но температура тела что–то около двадцати по цельсию.
– Силурианец? – нахмурился Рейли.
С силурианцами часто возникали проблемы. Их даже нельзя было назвать «пришельцами»: они–то как раз были здесь всегда. Скорее уж люди, расселившиеся по Земле гораздо позже, были в их глазах «пришельцами» и «захватчиками». Что, конечно, совсем не способствовало удачному протеканию переговоров.
Тилли отрицательно помотала головой:
– Паттерн кровообращения не совпадает. Дублированная кровеносная система, два сердца…
Собственное сердце Розы от неожиданности, казалось, пропустило удар.
– Два? – переспросила она чуть громче, чем собиралась. – Ты уверена?!
Её прошила наэлектризованная игла надежды, смешанной с дикой, граничившей с ужасом тревогой. Тилли только обиженно передёрнула плечами и жестом указала на сканнер, будто призывая его в свидетели.
– У тебя есть гипотеза? – быстро спросил Рейли.
Спросил Розу, не Тилли, за что удостоился укоризненного взгляда последней, но вряд ли его заметил. Розу же в который раз царапнуло ноющее чувство вины: остальные в команде были профессионалами, а она сама – лишь удачливым любителем. Участвуя в операциях, Роза каждый раз ощущала, что занимает чужое место, и то, что Рейли требовал её совета при любом удобном случае, совершенно не облегчало ситуацию.
– Я бы хотела вначале дослушать, – хмуро пробормотала Роза, отводя глаза.
Или не хотела. Откуда–то из глубины поднималась лихорадочная дрожь, паника, желание поставить мир на паузу и дать себе время отдышаться. В голове теснились и жужжали непрошеные мысли.
«Это может быть только он».
«Это не может быть он».
«Он сразу пришёл бы ко мне».
«У него могли быть дела, требующие мгновенного вмешательства. Например, починить ТАРДИС».
И наконец:
«А если в этой вселенной есть другие расы с двумя сердцами?»
Но внешне Роза хранила спокойствие. Тилли насупилась, склоняясь над экраном.
– Обходная система дыхания?
– Да.
Собственный голос показался Розе хриплым и чужим.
– Изменчивая структура ДНК?
– Да.
– Следы хюонной радиации?
– Совпадает, – почти беззвучно прошептала она. И, сама ещё до конца не веря звукам, слетавшим с её губ, вынесла вердикт: – Это Повелитель Времени.
Как странно – ещё несколько месяцев назад Роза, забыв о происшествии с охранником, забыв обо всём, бросилась бы наверх. Но Торчвуд научил, что у сказок о пришельцах редко бывают хэппи–энды. Если что–то вообще могло пойти не так, оно обязательно шло. «Что если в этой вселенной есть свои таймлорды? И они вообще другие? Может быть, даже опасны?» Антропоид без оружия, но Роза помнила, что и в таком положении Доктор мог навести больше страха, чем любой далек. Да что там – армия далеков. Следовательно, если вдруг это окажется какой–то «местный» таймлорд… и если он пришёл с враждебными намерениями… Торчвуду придётся потрудиться, чтобы захватить его без жертв.
Роза резко выпрямилась и заговорила – быстро, чётко, почти не делая пауз, не давая себе шанса передумать:
– Нам понадобится два стрелка, которые возьмут на прицел сердца. Они слегка смещены от центра грудной клетки – одно вправо, другое влево. И не меньше… трёх, нет, лучше четырёх снайперов, которые будут целиться в голову.
Не покидало ощущение, будто она совершает непоправимую ошибку. Предаёт тайны, которые не имела права выбалтывать. Оскорбляет оказанное когда–то доверие. Но Роза продолжала:
– После сильных повреждений тела таймлорды регенерируют, поэтому если дойдёт дело до стрельбы, после первого выстрела – даже в голову – стреляйте ещё раз, как только появится золотистое свечение. Если опоздаете, нас всех размажет по комнате потоком энергии. Так! И ещё: он, скорее всего, телепат.
Команда синхронно, не спрашивая ни о чём, полезла в рюкзаки за заглушками телепатических волн, внешне напоминавшими наушники-вкладыши. Заглушки поступили в распоряжение Торчвуда всего несколько месяцев назад и ещё толком не испытывались, но руководство возлагало на них большие надежды. Роза, снова погрузившись в свои мысли, едва не забыла достать свой комплект, и только когда рюкзак открыл Рейли, спохватилась, наспех запихивая в уши тускло блестевшие чёрные раковины.
С шестого этажа раздался приглушённый шум и лязганье. Дальше откладывать было нельзя. Группа захвата заняла позиции у лестниц и медленно двинулась вверх.
* * *
Первый, кто бросился им в глаза, был тип в спортивной куртке с эмблемой какого-то футбольного клуба на рукаве. Он стоял к ним спиной перед самой дверью хранилища, склонившись над кодовым замком.
Группа захвата заняла позиции, как им указала Роза. Остальные, включая её саму, Тилли и Рейли, стояли прямо за ними.
– Не с места! Руки вверх. Отойдите от стены и повернитесь. Медленно.
Голос Рейли разнёсся под сводами зала резко и повелительно, а сам он вышел чуть вперёд, на ходу снимая пистолет с предохранителя. Грабитель повернулся – как и было сказано: медленно и с поднятыми руками.
Повисла тишина.
Грабитель напоминал… грабителя. Мелкие подвижные черты лица и быстрые движения делали его похожим на хорька, застигнутого в курятнике. А курносый нос, невысокий рост и неопределённого цвета волосы, чуть кучерявившиеся на висках, довершали образ «парня с соседней улицы»… – если вы, конечно, живёте не в самом благополучном районе Лондона.
Роза с детства видела предостаточно подобных типов – чьи-то старшие братья и кузены, подвизавшиеся в автомастерской, на стройке или за прилавком, но на самом деле по большей части выполнявшие мелкие поручения для местных банд: то машину украсть, то сейф взломать. Никакой стрельбы, никакой поножовщины – ну разве в пабе кому-нибудь порезать руку осколком бутылки – насилие они обычно оставляли другим, так как по жизни обычно были трусоваты. Вот и замирали на непрочной грани между хулиганством и серьёзной преступностью, пока их банду не ловили и их вместе с ней. Тогда они садились в тюрьму всерьёз и надолго. И разве что мать, да какая-нибудь не в меру впечатлительная дурочка, считавшаяся его «девушкой», жалели об этом.
Одним словом, незнакомец у двери настолько хорошо вписывался в то, что он делал, что… как бы выпадал из фокуса. Ну не мог быть инопланетянином кто-то настолько «обычный». Казалось совершенно очевидным – пришелец не он, а некто другой, кто сейчас где-то поблизости. И надо поскорее найти того другого. А этот… ну что же, наверное, его взяли с собой, чтобы он взломал сейф. Логично? Логично!
Разумеется, ни в чьей голове факты не выстраивались в подобную длинную цепочку. Это было просто мгновенное узнавание, после которого вывод казался самоочевидным. И кто-то из торчвудовцев слева от Розы уже дёрнулся в сторону, собираясь продолжить прочёсывать помещение.
– Лейтенант Спиллер! – окликнул Рейли. – Я что, давал приказ покинуть позицию? Стойте, где стоите!
– Но, сэр… – робко попыталась возразить женщина, названная Рейли «Спиллер»: Роза видела её первый раз. – Надо исключить…
– Ничего не надо исключать, – ещё более резко прервал её Рейли. – Мы всё уже нашли.
Грабитель поднял глаза на группу захвата. Его взгляд быстро перебегал с фигуры на фигуру. Даже Роза, глядя на него, никак не могла понять, почему Рейли запретил искать дальше. Почему удовлетворился такой странной кандидатурой на роль «инопланетной угрозы».
– Что вы здесь делаете? – обратился он к грабителю, беря его на прицел, что, впрочем, было излишним, учитывая, сколько человек уже держало на мушке неприметного парня в спортивной куртке. – И как вы сюда проникли?
– Это вы мне? – грабитель глуповато улыбнулся. – Я… ну, я здесь, чтобы украсть немного золота. Зачем ещё надо посещать банковское хранилище? А проник я сюда через дверь.
Он лёгким кивком в сторону показал на дверной проём. И в этот момент до Розы, наконец, дошло, что было не так с этим незнакомцем. Страх. Вернее, его отсутствие.
Будь ты даже не заурядный медвежатник, а матёрый головорез, всё равно – внезапное появление отряда вооружённых до зубов спецназовцев, как правило, пугает. Но грабитель смотрел на торчвудовцев скорее с любопытством, будто находил их поведение забавным.
– Вы арестованы, – коротко проинформировал Рейли, не снимая палец со спускового крючка. – Вам придётся пройти с нами. Советую не сопротивляться.
Незнакомец вскинул брови в фальшивом удивлении.
– Слушайте, капитан… или кто вы там. Давайте не будем заниматься глупостями. Арестовать меня за эту мелкую шалость? Я же даже ничего не успел украсть. Поэтому давайте вы просто меня отпустите, а?
Неслыханная наглость! Роза было подумала, на что он, собственно, надеялся, когда Рейли невольно ответил на её незаданный вопрос:
– А он и правда телепат, Тайлер, – хмыкнул он. – Напомни мне сказать техникам, что заглушки выше всяких похвал. Правда в ушах щёлкает, как будто там стая взбесившихся цикад поселилась.
Впервые с момента их встречи, на лице грабителя отразилось что-то, похожее на неуверенность.
– Отпустите меня. Сейчас же, – сказал он с нажимом.
Но никто из торчвудовцев даже не шелохнулся. Он прищурился, ещё раз окидывая внимательным взглядом окруживших его вооружённых людей. Особенно долго останавливаясь на группе захвата. Медленно кивнул, будто каким-то своим мыслям.
– Вы не охрана банка, – без тени вопросительной интонации заключил он. – И не полиция. ЮНИТ?
– Торчвуд, – сквозь зубы процедил Рейли, даже не пытаясь скрыть удовлетворения. – А вы не с Земли. Как вы уже, должно быть, заметили, ваша телепатия не особенно действует. К пулям вы, если я не ошибаюсь, не имунны, так что самое время перестать пытаться сбежать и начать отвечать на вопросы. Начнём с простейших. Как вас зовут? Откуда вы прибыли? С какой целью? Что можете сказать в своё оправдание?
– Вы спрашиваете, как меня называют? – уточнил пришелец.
Роза поняла, что он имел в виду, и, несмотря на серьёзность ситуации, едва подавила улыбку. Вышла вперёд. Подражая Рейли, тоже сняла пистолет с предохранителя, но направлять не спешила.
– Нет. Как вы сами обычно себя называете. Не имя. Но ваше постоянное самоназвание.
Он повернулся в её сторону, смерил тяжёлым взглядом исподлобья. Глаза у него были не то зелёные, не то светло-карие, с крупными зрачками и чересчур блестящие для человека: будто сияющие изнутри. Роза вздрогнула, чувствуя предательскую щекотку узнавания. Эти глаза больше, чем что-либо другое убедили, что перед ней был именно таймлорд.
– Что ж, – он поджал губы, на этот раз без тени улыбки, – на вопрос «откуда вы», похоже, можно не отвечать. Да и снайперы вроде бы в курсе… Что же до моего «постоянного самоназвания», – он перестал держать ладони поднятыми и сделал указательными и средними пальцами издевательский жест кавычек, – то меня зовут Мастер. Советую запомнить. Кстати, вы не имеете право меня судить. Согласно Протоколу Теней, у Земли нет межпланетной юрисдикции. Вы можете меня только выслать.
С последним словом он коротко ухмыльнулся. Он признал себя инопланетянином, и от этого его почти безупречно антропоморфная внешность внезапно показалась жуткой. Искусной бутафорией, идеальным камуфляжем. Роза, чьё внимание обострилось до предела, замечала неуловимые сигналы страха со всех сторон. От округлившихся, будто у детей, слушающих жуткую сказку, глаз – и до пальцев, крепче сжавших приклады, – в каждом жесте сквозила первобытная настороженность перед неведомым и опасным: безымянным злом, поджидающим в темноте. Невидимым злом, ибо оно, будто зеркало, вместо истинного лица подсовывало отражение: нечто слишком похожее, но смертельно отличное. Иметь дело с синекожими амфибиями, с ног до головы покрытыми бородавками, определённо, было проще.
«Мастер». Это имя с запозданием ударило в барабанные перепонки, оглушая разочарованием. Роза и сама не подозревала, что до этой самой минуты в глубине души продолжала надеяться, что это мог быть Доктор. Другая инкарнация, другой характер, амнезия… Бог знает, что ещё. Но Роза почему-то не сомневалась – пришелец ответил правду. Значит, Мастер. Кем же надо быть, чтобы выбрать себе подобное имя?
– Выслать? – Рейли сухо, безрадостно рассмеялся. – Не надейтесь. Не знаю, что такое «Протокол Теней», но если кто-то захочет оспорить наше решение – пусть. Вы арестованы за незаконное проникновение, попытку ограбления и убийство.
…Из здания Мастера выводили четыре сотрудника Торчвуда, а ещё шесть по-прежнему держали его на мушке. Он не пытался сопротивляться – напротив, отдался движению. Роза шла следом, глядя на наручники, больше похожие на кандалы, на дула автоматов, сиявшие на солнце. На какую-то долю секунды её снова обожгло чувство вины.
Только спустя полтора часа группа, конвоировавшая «особо опасного пришельца», наконец, была свободна. Роза вытащила из ушей давившие заглушки-наушники и хотела было убрать обратно в рюкзак. Но что-то привлекло её внимание. Что-то было не так. Она повертела их из стороны в сторону, взвесила в руке… И вдруг поняла: заглушки не светились. Когда они работали, сбоку появлялся маленький синий огонёк. Роза нажала кнопку питания – и они послушно засияли, выходя на режим.
Значит, не сломались – просто были выключены. Она впопыхах забыла их активировать.
Глава № 3: Узник Торчвуда
Роза не рассказала о происшествии с заглушками никому. И, прежде всего, Джеки. Собственно, она вообще не сообщила ей, что Торчвуд нашёл пришельца той же расы, что и Доктор, не без основания полагая, что мать воспримет это в штыки. Пару дней после задержания Мастера Роза побаивалась, не упомянет ли об их новом пленнике Пит, но он то ли действительно не заинтересовался этой историей, то ли заключил с «дочерью» негласный пакт: не вмешивать Джеки в то, что касалось пришельцев и особенно – прежней жизни Розы.
А Торчвуд вцепился в Мастера мёртвой хваткой. Его допрашивали, тестировали, брали пробы крови – с помощью робота-хирурга, потому что начальник отдела, Сэмюэль Джонсон, выслушав первый же отчёт Розы, строго-настрого запретил сотрудникам подходить к пришельцу-таймлорду ближе, чем на два метра, и входить в комнату с ним без оружия и антителепатической защиты.
Роза не могла не вспомнить другой Торчвуд, существовавший на «её» Земле. Они потратили полтора века, чтобы обнаружить Доктора и арестовать его. Если бы в тот день и час не началась атака киберменов, что бы они с ним сделали? Тоже заточили в камеру и начали исследовать. Порой она сомневалась: а имело ли вообще значение, что Мастер успел нарушить земные законы? Или это было только поводом?
Впрочем, если ей случалось почти поверить, что смерть банковского охранника стала просто несчастной случайностью («Я сказал ему выйти как можно скорее, – пробормотал Мастер, выглядя при этом почти растерянным. – Откуда мне было знать, что он выйдет в окно?»), – то вскоре Роза получила неопровержимое доказательство обратного.
Это случилось примерно через месяц после того, как Мастера заключили на одном из этажей штаб-квартиры Торчвуда. Лаборанты всегда использовали любую возможность протестировать на пришельцах инопланетную технику, а Мастер был очень удобным пришельцем: он знал практически всё. Вот и сейчас ему на осмотр принесли два цилиндра, размером чуть больше термоса. Роза, Рейли, Джонсон и вся смена наблюдали за происходящим по видеосвязи. Могли бы заняться другими делами, но один из лаборантов был любимчиком Тилли, и Джонсон не мог отказать себе в удовольствии посмотреть, как тот справится – вернее не справится, в этом и был смысл – с Мастером. Джонсон поставил двадцать фунтов, что Роджер (так звали лаборанта) уйдёт ни с чем, и ещё пять – что Мастер скажет ему какую-то гадость. Рейли дипломатично поставил десятку на «конструктивный разговор, но ничего особенного». Роза воздержалась: не участвовать в общем веселье было не слишком хорошо для её положения в команде, но не так скверно, как ещё больше испортить отношения с Тилли.
Изображение чуть подрагивало. Джонсон вывел звук на максимум и приготовился смотреть.
– О, опять вы, – завидев лаборантов, Мастер вздохнул с видом усталого, но всё ещё великодушного монарха, осыпающего незаслуженной милостью нерадивых подданных. Грустно улыбнулся. – Знаете, а ведь даже джинна отпускают после того, как он исполнит три желания. Может и здесь сработает? Три желания, три любых просьбы или вопроса в обмен на свободу. Честная сделка. А? Как вам такое предложение?
Лаборанты явно чувствовали себя не в своей тарелке. Не надеясь на ответ, Мастер всё же задавал вопрос с такой пронзительной серьёзностью, почти с затаённой мольбой, что отмахнуться было невозможно. Он заставлял их принять на себя ответственность за его заточение. Принять – или пробормотать невразумительное «это не от нас зависит». Не умыть руки и отойти в сторону, нет – признаться в собственной никчёмности и незначительности, в неспособности думать и решать за себя. То, что обычно называлось «работой в команде» и «субординацией» будто по мановению волшебной палочки вдруг превращалось в трусость. В потворство злу и несправедливости.
Лаборанты знали, что так будет, поэтому и не шли в эту не слишком тщательно замаскированную ловушку, но совсем отмахнуться не могли. Так и стояли, переминаясь с ноги на ногу, с вспотевшими ладонями и бегающим взглядом, будто школьники, не выучившие урок и мучительно надеявшиеся, что их не спросят. Мастер молчал. Держал паузу. Вот он поднял голову и посмотрел прямо в камеру: как показалось Розе, с вызовом. Скривился в горькой усмешке.
– Впрочем, о чём я говорю… Ладно, что там у вас?
Он оживился, словно сбрасывая тень тяжёлого сновидения и просыпаясь к новой жизни. Глубоко вздохнул, шумно втягивая воздух ноздрями, хлопнул в ладоши и потёр их друг о друга, будто разговор вёлся о меню дорогого ресторана, из которого предстояло выбрать самое вкусное. Лаборанты, выкарабкавшись из зыбкого состояния неопределённости на твёрдую почву, тоже приободрились, сверкая стёклами очков и кивая друг другу.
Мастеру продемонстрировали тяжёлый на вид цилиндр. Он задумался, кивком указал на выдвижной ящик, вмонтированный в ограду, через который в камеру передавали предметы и забирали их обратно. Взвесил контейнер на ладони. Чуть–чуть потряс, приложил ухо, задумчиво послушал – и положил обратно.
– Это, – уверенно заявил он. – Квантовая пневмопочта. Кажется из галактики Скорпиона. Если открыть во-он ту дверцу, то туда можно положить любое послание или мелкий предмет, и в то же мгновение достать его с другой стороны. Физика связанных частиц. Очень удобно.
Он широко улыбнулся.
– Попробуйте. Вот, например, ключи или зажигалка отлично подойдут. Сожалею, что не могу продемонстрировать сам, здесь у меня не так-то много непривинченных предметов…
Он вздохнул и пожал плечами, пародируя мимику радушного хозяина, вынужденного признать, что продукты в холодильнике закончились, и угощать гостей нечем.
Лаборанты переглянулись. Вот один из них нашарил что-то в кармане, поставил цилиндр на стол и…
Жуткое ощущение неправильности, подвоха, ловушки – буквально подбросило Розу в кресле.
– Стойте! Остановитесь немедленно!
Она вжала до упора кнопку селектора, и теперь её голос гулким эхом разносился по камере.
– Не открывайте дверцу! Это ядерный топливный элемент. Направленная зет-радиация. Превращает в пепел даже камень.
Роза запнулась и судорожно сглотнула. Тяжело оперлась о стол и выдохнула. Успела. Роджер медленно и аккуратно поставил цилиндр на стол. Отошёл на пару шагов и вопросительно посмотрел вверх, в камеру. В неверном синеватом свете, днём и ночью заливавшим помещение, где располагалась камера Мастера, топливные элементы выглядели неопределённо и безобидно. Действительно немного похоже на кассету пневмопочты. И если бы не пристальный, почти алчный взгляд Мастера, с которым он следил за движениями лаборантов, тревожная лампочка в голове Розы могла бы и не зажечься. Нажимая кнопку, она ещё не знала, что скажет. Ей двигало просто горячее желание это остановить. Воспоминание пришло позже.
– Зачем спрашивать, если и так знаете? – Мастер рассмеялся и послал в камеру воздушный поцелуй. – Бинго, сообразительная обезьянка. Мои аплодисменты.
Он и вправду захлопал в ладоши: медленно и с удовольствием. Показал в камеру два поднятых больших пальца. И отвернулся.
* * *
Будь на месте Роджера Стивенса и Айка Ренделла обычные лаборанты, учёные или даже полицейские, их, вероятно, сейчас бы уже отпаивали горячим чаем, гладили по спине, предлагали отпуск и психотерапевта – для борьбы с шоком. Но Торчвуд так не работал. Здесь смерть ходила рядом каждый день, и единственным разрешённым способом борьбы со стрессом было идти дальше. Если сегодня заострить внимание на том, что Роджер и Айк только что избежали мучительной гибели, а Роза их спасла, то завтра всем троим станет сложнее – и друг с другом, и с работой.
Поэтому Джонсон вместо пачки носовых платков и чашки чая с ромашкой приготовил для подчинённых выговор, вернее даже разнос: в самый раз, чтобы после работы обсуждать не чудесное спасение, а своего «идиота»-начальника. Роза удостоилось скупого «молодец» – и инцидент был исчерпан. «На сладкое» их отдел ещё раз промотал запись встречи – так сказать, в порядке работы над ошибками.
Они ловили сигналы опасности, разбирали каждый жест и каждое слово, делали пометки в блокнотах, превращая опасность в ровные строчки отчётов, формул и графиков. Это было… правильно. Доктор всегда поступал так же: шёл дальше. Но всё же… В том, как старательно они все вернулись к работе, будто ничего не произошло, в их нервном возбуждении и двусмысленных шуточках Розе чудилось нечто противоестественное.
– А что он имел в виду под «джин»? Алкоголь? Или генетику? Бессмыслица какая-то, – Джонсон откинулся на спинку кресла, поигрывая пультом от видеокамеры. – Этот парень часто говорит странные вещи, но тут он просто превзошёл себя.
– Что? – мысли Розы были далеко.
На стоп-кадре застыло лицо Мастера, когда он просил его отпустить. Роза знала, что смотрит, вероятно, на опаснейшего преступника в известной вселенной. Охранник, а теперь ещё и два курсанта Торчвуда, чуть не простившихся с жизнью… Как легко он пожертвовал ими! Да и само это имя – «Мастер». Для повелителей времени имя – судьба и обещание. Так что же обещал он? Контролировать, владеть, писать историю так, как ему хочется, стирать границы миров и вычерчивать заново – и делать это «на отлично», мастерски. Но, против воли, Роза не чувствовала ужаса: только что-то наподобие чувства вины. В полутёмном подвале, в обрамлёнии стальных дверей, электрического напряжения и нарочито толстых прутьев, Мастер казался памятником человеческому страху перед непознанным. Всё это было слишком для невысокого худощавого пришельца, как слишком – при всём уважении к скорби родственников по его жертве – фактически отдать Мастера «на опыты». Навечно. Без надежды на помилование…
– Он имел в виду джиннов, – наконец, рассеяно пояснила она. – Духов пустыни, которых можно заключить в бутылку, а если освободить, то они должны выполнить три желания.
Джонсон недоверчиво усмехнулся.
– И они как, действительно существуют?
– М-м, никогда об этом не задумывалась, – Роза закусила колпачок ручки, размышляя. – Нет, думаю, это просто легенда.
– Поразительно, – Рейли подошёл к экрану, всмотрелся в изображение и развернулся, опираясь ладонями о стол за спиной. – Ты не только знаешь о пришельцах почти всё, ты ещё и в курсе их мифов. Тайлер, ты настоящая находка! Что бы мы без тебя делали, а?
Он широко улыбнулся и подмигнул, задерживая на Розе долгий ласковый взгляд. Она знала, что нравится Рейли, и это было неожиданно приятно, хотя её собственные чувства к нему были чисто дружескими. Роза уже собиралась беззаботно рассмеяться и поправить его, сказав, что предания о джиннах – штука вполне земная и к инопланетянам отношения не имеющая, как вдруг осеклась на полувздохе. Догадка прошила сознание внезапной молнией и медленно расцвела во всём блеске тревожных грозовых лепестков. Ладно Джонсон – допустим, он никогда не читал сказки «Тысяча и одной ночи», а для мультсериала «Алладин» был уже несколько староват («Хотя должен же он был включать его хотя бы своим детям? Или внукам?»). Ладно Рейли. Но в комнате, не считая их, находились двенадцать сотрудников Торчвуда – и ни один не заметил ничего необычного. Не рассмеялся, не удивился, даже не приподнял бровь. В этом мире не знали, кто такие джинны: параллельные вселенные изобилуют подобными мелкими несовпадениями.
Но Мастер знал. А это означало… Это означало… Роза вперила немигающий взгляд в экран, машинально щёлкая шариковой ручкой. Мастер был из другого мира. Повелитель времени, который умеет перемещаться между параллельными вселенными. Он как-то попал сюда, а значит, теоретически, знал, как отсюда выбраться.
Мастер был её шансом.
* * *
Случай незаметно проникнуть на этаж, где содержали Мастера, Розе подвернулся только спустя почти неделю. Она дождалась ночи, выключила камеры наблюдения и отправилась навстречу судьбе. Впервые с момента поимки, она должна была увидеть пленного таймлорда живьём, а не по видеосвязи.
Роза старалась ступать бесшумно. За поворотом коридора её ждало обширное пустое пространство – дальняя часть зарешёчена толстыми прутьями, по которым перебегали молнии. Видоизменённая «клетка Фарадея», в которой Мастер проводил всё своё время с тех пор, как его доставили в Торчвуд. Даже спать ему приходилось, не выходя из обнесённого электрическим полем загона.
Специалисты Торчвуда клялись, что этого достаточно, чтобы исключить риск освобождения пленника, но всё же Роза взяла с собой портативную лазерную пушку и вставила в уши глушители телепатических волн. Она и так не должна находиться здесь, тем более одна. Не хватало ещё, чтобы он застал её врасплох.
Несколько скользящих шагов по бетонному полу – и вот она уже видит его спину, склонённую над столом. Мастер как обычно что-то чинил: после инцидента торчвудовцы почти перестали с ним говорить, но продолжали подкидывать ему разную сломанную инопланетную технику, в устройстве которой, не будь его, они разбирались бы годами. Мастер заставлял её работать – судя по всему, от скуки. А, может быть, в надежде рано или поздно снова притупить бдительность охранников и при первой же возможности устроить сюрприз, сделав из очередного «космического привета» нечто по-настоящему опасное. Пока же он напевал себе под нос, и непонятный механизм у него в руках отзывался гулом, повторявшим мелодию. Музыкальный инструмент? Картина казалась почти идиллической и от этого противоестественной. Роза медленно, стараясь даже не дышать, вошла в комнату и остановилась на пороге. С чего начать разговор она не знала.
– Итак, Роза Тайлер. Давно не виделись. Что вы здесь делаете?
Голос прорезал тишину с внезапностью выстрела. От неожиданности Роза вздрогнула, и Мастер, резко крутанувшийся в кресле, успел поймать ускользающую тень её невольного испуга. Он улыбнулся, удовлетворённый произведённым эффектом. Роза же буквально заставила себя расслабиться, как ни в чём не бывало подойти ближе, положить пистолет на стол и усесться на старый стул с потёртым сидением, закинув ногу за ногу.
– Как вы узнали, что это я?
Его улыбка стала шире:
– Раскрывать фокусы – это скучно. Впрочем, ладно: я слышу, как ты дышишь, и как бьётся твоё сердце. Представителей твоего вида можно отличить по характеристикам дыхания и сердцебиения. Ничего сложного.
Он уселся напротив, всего в двух шагах от решётки и уставился на неё немигающим взглядом. В его словах была не просто констатация факта, а намёк на угрозу: так Сливины говорили «я чувствую твой запах». Время шло, а Мастер так и не моргнул ни разу, только склонил голову набок. Надо было обладать известным самообладанием, чтобы сидеть так близко от металлических прутьев под напряжением. Роза не заставила его переспрашивать второй раз.
– Я пришла, потому что у меня есть к вам вопрос.
– И почему я на него отвечу?
Она проигнорировала издевательский тон этой реплики.
– Как вы попали в этот мир?
– А как ты попала в этот мир, Роза?
И снова она только усилием воли заставила себя не вздрогнуть. «Как он узнал, что я из параллельной вселенной?» Впрочем, не стоило придумывать сложных объяснений: наверняка кто-то из торчвудовцев болтал, а Мастер просто подслушал. В том, как он произнёс её имя, была неприятная тягучая фамильярность. Розе хотелось запретить ему это делать, сказать, чтобы обращался только по фамилии. Не время. Не сейчас. Если он перестанет говорить, она проиграла. Если она сделает хоть одну ошибку – она проиграла.
Мастер и так был поставлен в условия, когда от слишком многих предложений Торчвуда он не мог себе позволить отказаться. Чтобы получить от него что-то, чего не могли получить они, Розе следовало действовать по-другому. «И предложить то, чего они никогда не предложат». Но это уже позже. Сначала надо попытаться хоть немного его заинтересовать.
– Ответьте на мой вопрос – и я отвечу на ваш.
– А мне не настолько важно, – Мастер откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и уставился в потолок. – Впрочем, ты можешь сказать мне, как догадалась, что я не отсюда.
Реплика прозвучала нарочито равнодушно. Слишком нарочито. Ему любопытно! Роза подавила улыбку и ответила ровно одним словом:
– Джинн.
Он снова вперил в неё взгляд. На этот раз Розе даже показалось, что она поймала проблеск интереса в глубине его зрачков.
– А я ведь видел, что ваши юные «дознаватели» как-то странно отреагировали на это слово… – задумчиво протянул Мастер, теребя верхнюю губу. – И? Что не так с «джинном»?
Теперь уже настал черёд Розы улыбаться: переход от нарочитой незаинтересованности к любопытству был таким быстрым и таким знакомым, что на какое-то краткое мгновение ей даже показалось, что она может различить черты сходства между Мастером – и Доктором.
– На этой Земле нет легенд о джиннах, – заговорчески произнесла она. – И вообще о волшебных существах. Никаких фей, никаких эльфов. У Шекспира нет «Сна в летнюю ночь». У Барри – «Питера Пена». А с «Властелином колец» и «Гарри Поттером» вообще такая ерунда творится…
Она говорила, шаг за шагом разворачивая перед Мастером своё маленькое расследование. На этой Земле не знали о «волшебных существах»: эльфах, феях, гномах, духах… Ей раньше никогда не приходила в голову идея, что волшебные существа из сказок имеют какое-то отношение к таймлордам. Но теперь она находила сходство в каждой детали.
Над ними было невластно время. Они путешествовали. Их местообитание было скрыто, а открывшему потайную дверь представал целый мир, внутри куда больший, чем казался снаружи. Они могли помогать или карать, исполнять желания, казаться кем угодно. Завораживать словами. А ещё они не называли своих имён. Волшебные создания проникали в каждую складку, каждую пору той, знакомой Розе с детства реальности. Здесь же их не было.
Всё началось с элементарного: если кто-то знает о чём-то, чего в этом мире нет, – значит, он не отсюда. Но теперь, проговаривая это вслух, Роза вдруг подумала: а что если причина глубже? Что если сказок об эльфах и джиннах в этой вселенной не написали именно потому, что здесь не побывали их прототипы? И в этой реальности таймлорды не существовали в принципе?
Это напугало её, но и странным образом обнадёжило. До конца не осознавая почему, Роза вдруг поняла, что ей было бы не по себе, будь эта вселенная полна повелителей времени. В некотором смысле, для неё это стало бы искушением…
Так или иначе, излагая свои доводы, Роза постепенно расслабилась. Сравнивая, доказывая, то откидываясь на спинку стула, то подаваясь вперёд, бурно жестикулируя в попытке объяснить как можно лучше. Она отчасти гордилась собой – куда больше, чем когда её незаслуженно хвалили коллеги по Торчвуду. Ведь её знания об инопланетянах были чем-то пассивным, взятым взаймы. Сложись всё иначе, и десяток толковых книг (например, «Межгалактический путеводитель») с успехом заменил бы её. Но сейчас…
– Конечно, школьная программа это веский повод задуматься, – резко прервал её Мастер. – Или ты всё-таки смотрела какие-нибудь мифы? Король Артур? Старшая Эдда? Или хотя бы рассказ о Томе-кузнеце?
Роза осеклась на полуслове, словно наскочив с размаху на запертую дверь. Не стоило забывать, с кем она имела дело. Мастер отчитывал её, будто нерадивую служанку, и неприкрыто наслаждался её замешательством. Конечно, Роза повидала за свою жизнь немало хамов. Но обычно им не удавалось её задеть или напугать – если только рассмешить. А вот слова Мастера почему-то имели совсем другое действие: растворённые в медлительном, тягучем тембре его голоса в обрамлении издевательски-правильного лондонского произношения, они проедали в душе бороздки, будто едкая кислота. Заставляя казаться хуже, меньше, незначительнее. Заставляя усомниться в себе…
Ну уж нет!
продолжение в комментариях
Автор: flamarina
Иллюстратор: Stina
Персонажи/пейринг: Мастер (Гарольд Саксон) / Роза, Десятый Доктор.
Дисклеймер: всё вокруг постмодернизм
Тип: Гет
Рейтинг: R
Жанр: Action, Adventure, Romance, Психология, Философия
Размер: макси, ~31 тыс. слов
Саммари: Во время битвы при Кэнери Уорф Мастер попадает в «мир Пита», и барабаны в его голове стихают. Но наслаждаться спокойствием долго ему не суждено: вскоре на Мастера выходит Торчвуд. Мастеру удаётся от них сбежать, но приходится взять с собой Розу Тайлер. Они оба хотят вернуться в свой прежний мир и найти Доктора, вот только цели у них совершенно разные…
Примечания: фик написан на Big Who Bang 2017
Предупреждения: AU
Ссылка на пост иллюстраций: смотреть
Ссылка на скачивание: doc | fb2
Глава № 1: Вторжение«А пока мы заканчиваем наш выпуск, чтобы дать возможность нашим зрителям подготовиться к дневной призрачной сессии. Сессия начнётся по расписанию – через десять минут».
Мастер, он же Гарольд Саксон, помощник министра обороны Великобритании, щёлкнул клавишей пульта, и телевизор умолк. Мастер соединил кончики пальцев домиком и положил на них подбородок. Прикрыл глаза, вслушиваясь и всматриваясь в ревущий водоворот временной воронки. О да. Скоро будет… что–то. Ближайшая неделя тонула в зыбком тумане, но потом он видел чётко – Земля на месте, Британия на месте, «призраков» больше нет. Себя Мастер, разумеется, разглядеть не мог – видение собственной судьбы для таймлордов было закрыто, т.к. могло породить парадокс, – но точно знал, что он не умрёт и не пострадает. Вполне достаточно.
«Серое пятно», которое быстро встало в фокус и забрало вместе с собой «призрачную» аномалию, косвенно указывало на Доктора. Что же, заодно будет возможность «сверить часы»… Мастер потянулся в кресле, заложил руки за голову и задумчиво уставился в потолок. Да, что–то будет. Инопланетное, в меру опасное, с беготнёй, лучевыми пушками и некоторым количеством геноцида – то, что надо.
В конце концов, «Гарольд Саксон» уже засиделся в помощниках. А ничто так быстро не продвигает по службе, как неприятности космического масштаба. Мастер, разумеется, не верил в призраков и теперь гадал, кто мог скрываться за этой странной маскировкой. Фигуры антропоморфные, имеется сходная с людьми координация движений, но более тяжеловесная. «Скорее всего, кибермены», – заключил он и удовлетворённо кивнул самому себе.
Он коснулся стола, выдвигая секретный ящик, и вытащил из него прозрачную капсулу. Внутри виднелось нечто, отдалённо напоминавшее корень имбиря или ветку коралла. Росток ТАРДИС. Доктор, разумеется, думал, что, сломав свою машину времени, навсегда запрёт Мастера на Земле начала двадцать первого века. Как бы ни так. Пусть придётся подождать, но Мастер своё возьмёт… Он рассеяно погладил поверхность капсулы, и с его пальцев сорвалось несколько золотистых искр, быстро юркнув внутрь кораллового стебля.
А ТАРДИС Доктора он превратит в нечто иное. Посмотрим, как ему это понравится!
* * *
Мастер знал, что надвигается буря, но даже он не ожидал, что события будут развиваться так быстро. Дневная призрачная сессия пошла не по плану и быстро оборвалась. А через несколько часов…
Телефон сошёл с ума, факс выплёвывал лист за листом, по коридору носились какие–то люди, разыскивавшие министра. Мастер их останавливал и каждого заверял, что обо всём сообщит лично. «Хоть кто–то из них да выживет. И расскажет, что Гарольд Саксон встретил этот день на посту». Спустя пятнадцать минут беготни он решил, что уже достаточно примелькался очевидцам. Провёл рукой по волосам, поправил узел галстука, сделал несколько поверхностных и суетливых вдохов, чтобы сбить дыхание и добиться взволнованного вида – и резко распахнул дверь в кабинет своего пока–ещё–начальника, врываясь туда со скоростью, которая делала невозможной попытки к сопротивлению.
– Господин министр, там…
Мастер придал голосу максимально встревоженную интонацию и, приобняв министра обороны за плечи, чуть ли не подтащил того к экрану на стене. Набрал код камер наблюдения, установленных в Кэнери Уорф. Министр предсказуемо застыл на месте – в ужасе («О да, ещё бы… Кем ты был до того, как получил этот пост? Кажется, учителем истории. Ну что, как тебе нравится очутиться в моменте, когда история пишется? Нет? Тогда уступи место тем, кому нравится!»).
За их спинами, на небольшом столике стоял графин с водой и полный стакан. Это была причуда министра – он считал, что в день надо выпивать не менее двух литров чистой воды и утверждал, что «это полезно для работы мозга». Мастер, пользуясь моментом, опустил в стакан небольшую капсулу.
В желудке она превратится в концентрированный алкоголь. Всосётся в кровь… И это недоразумение, «глава силового блока» будет так пьян, словно принял два литра, но вовсе не воды, а виски. «В тяжкий для страны момент он испугался, напился до беспамятства и оставил наши доблестные вооружённые силы без контроля». Мастеру уже виделись газетные заголовки. А вместе с ними – Гарольд Саксона, занимающий кресло вместо этого недотёпы.
– Что делать, о боже, что делать! – причитал Мастер, закрывая рот рукой, якобы в припадке страха, а на самом деле – чтобы не расхохотаться в самый ответственный момент.
– Действовать по обстоятельствам. Соберитесь, мистер Саксон! – повысил голос министр, единым глотком осушая случившийся под рукой стакан. – Это будет не первое сражение Британии с инопланетной угрозой… Но мы выживем. Как обычно.
Мастер с удовлетворением отметил, что последние слова министра прозвучали скомкано и нечётко. Значит, средство уже начинало действовать.
– Ох, что–то мне нехорошо…
Министр тяжело осел в кресло, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд перед собой. Языком он ворочал с трудом.
– Я позову врача! – воскликнул Мастер и раньше, чем ему успели ответить, скрылся за дверью.
Второй пункт плана можно считать выполненным.
«Итак, повеселимся? Для начала…» Но размышления Мастера были прерваны самым подлым образом. На повороте его сбил какой–то тип в одежде спецназовца и придавил своим телом к полу. Спустя секунду в коридоре раздались вспышки и крики, что–то рвануло, запахло палёным металлом. По плитам пола забарабанили мелкие камешки и куски штукатурки. Тип же резко вскочил и чуть ли не бегом скрылся за поворотом, вопя что–то о подмоге.
Его униформа была очень похожа на ту, что носили спецподразделения Торчвуда, но… слегка отличалась. Мастер мысленно перебрал все известные ему службы сначала Британии, потом США и Коммонвелфа, затем иностранных спецслужб, но совпадений не нашёл. «Странные дела, – подумал он, и ещё раз: – Странные дела».
В коридоре, судя по звукам, продолжался бой. Мастер перевернулся на живот и ползком добрался до угла. Он едва выглянул из–за стены и сразу же спрятался обратно. «Кибермены, как я и думал!» Мимо снова прогромыхали подмётками спецназовцы вроде того, который прикрыл собой Мастера. Они вступали в бой с киберменами и – не всегда, но довольно часто – им удавалось вывести их из строя! Вторая странность: Мастер точно помнил, что у землян в две тысячи одиннадцатом не было подходящего вооружения. Это он, он должен был «в критической ситуации, когда судьба страны висела на волоске», – якобы экспериментальным путём создать эффективное оружие, а потом пускать в бой отряд за отрядом, наслаждаясь зрелищем с верхнего этажа небоскрёба. Неужели… Неужели кто–то его обошёл? Ну уж нет, кресло министра Гарольд Саксон не уступит никому! У него и так не слишком много времени, чтобы подготовиться к встрече со «старыми друзьями», а тут ещё какие–то… подражатели нарисовались.
Раздался громкий вскрик. «Ага, не всё у них выходит», – с мстительным удовлетворением подумал Мастер. Едва ли не в шаге от него на землю тяжело грохнулось тело. В правой руке всё ещё был зажат автомат, а из левой ладони выскользнуло и покатилось, подскакивая как резиновое, что–то круглое и плоское, похожее на жёлтую линзу. Мастер проворно подхватил странный предмет. Покрутил в руках. «Похоже на кнопку».
Что же, если не считать привычки пробовать всё на зуб и трогать оголённые провода, стремление нажать любую попавшую в их руки кнопку, безусловно, было одной из характерных особенностей Повелителей Времени.
* * *
Телепорт выплюнул Мастера посреди Гайд–парка. То есть… в первый момент он подумал именно так. Но потом поднял взгляд на дирижабли, парившие в небе. Уловил чуть другой оттенок солнечного света. «Параллельный мир»…
Параллельный мир! Этого не могло быть, но всё же это было. Лицо Мастера зажглось недоверием и любопытством. Странные спецназовцы, определённо, были людьми… Так неужели Протокол Теней и Высший совет Галифрея вот так просто разрешили этим облысевшим макакам крутить дырки в пространстве–времени? Или именно поэтому они и пошлют Доктора разобраться?
«Разберётся, как же». Мастер фыркнул. Ему было интересно, кто заварил эту кашу. Какой–нибудь таймлорд? Наверняка, вот только подходящая кандидатура – кроме себя самого, разумеется, – чтобы сделать нечто настолько безумное, как переброс многомиллионной армии киберменов в параллельный, Мастеру всё не вспоминалась. Он почти завидовал, что не ему первому пришло это в голову.
Мысли о том, что люди или даже кибермены могли сами это сделать, он не допускал. Путешествия между параллельными вселенными – не то, чему можно научиться за пару дней с перерывами на чай. Значит, за ними кто–то стоял. Их кто–то подталкивал…
«Может быть, Рани? Хотя нет, даже ей такое не по зубам…»
– Что же, не думал, что скажу это, но, похоже, мне придётся слегка помочь Доктору, – пробормотал сквозь зубы Мастер, подкидывая жёлтый диск и ловя его одной рукой. – Конкуренты нам не нужны.
* * *
Он вновь нажал на кнопку и окунулся в самую гущу неразберихи. Никто даже не заметил, как он возник буквально из ниоткуда. Не прошло и минуты, как Мастер украсился бесполезным бронежилетом. Не прошло и получаса, как он организовал оборону Министерства. Типов с жёлтыми дисками он больше не встречал и буквально рвался их найти (и допросить как следует), но тот факт, что здание окружала толпа киберменов, несколько затруднял осуществление плана.
«Когда всё это закончится, – думал Мастер, отдавая приказы. – Я отомщу. Обязательно отомщу всем. Я не приспособлен даже играть в героизм. Если я спасу сегодня выводок этих макак, кто–нибудь из них точно серьёзно поплатится».
В здании было душно. Кондиционеры перестали работать после первой же атаки, и запах десятков и сотен потеющих тел, пронизанных страхом, сводил с ума. Но вдруг Мастеру на мгновение стало холодно. В разум как будто воткнулась тупая игла: где–то там, высоко над городом кто–то использовал технологии таймлордов. Мастер подбежал к окну. Он и сам не знал, что ожидал увидеть, но точно не это. Не сотни и сотни далеков, паривших в летнем небе, будто мухи над сладким сиропом. Его пальцы впились в подоконник. Полчища летающих машин смерти. Давненько он их не видел.
– Собирайте лучевые пушки киберменов, – коротко приказал Мастер, почти не слыша собственного голоса. Уши отказывались принимать сигналы, всё усилие его восприятия ушло в зрение, бессильное оторваться от созерцания бесчисленных, как саранча, механизмов, марширующих по воздуху, время от времени испуская почти бесцветные в ярком свете дня лучи смерти. – Их придётся слегка модифицировать…
«Кстати. Далеки ведь умеют перемещаться между мирами». Значит, это они устроили прорыв? И не было никаких других таймлордов, никто не собирался захватить власть вместо него… Не было ничего, кроме ещё одной банальной попытки этих летающих перечниц закрепиться на Земле. Мастер был почти разочарован.
«А от Доктора всё ещё ни слуху, ни духу».
Кресло министра, похоже, не собиралось доставаться легко. И ведь теперь Мастер не мог повернуть назад. Ему придётся быть на виду. Уже одно воспоминание о предыдущей встрече с далеками посылало нервную щекотку по его позвоночнику. «Вот бы найти какой–нибудь дальний подвал и переждать там». Нет, он решительно не годился для геройских поступков, а уж ради землян и подавно.
* * *
Кажется, это была последняя чёткая мысль, посетившая Мастера. А дальше, на виду у всех, но какая уж здесь конспирация, его начало поднимать в воздух. Он попытался ухватиться за дверь, но только сорвал её с петель, вышиб ей пуленепробиваемое окно и устремился по воздуху, будто на ковре–самолёте, оставляя после себя алмазный шлейф мелких осколков.
Только что виденные им далеки тоже ощутили это. Их строй сломался и смешался, ряды слились в единый ком, и теперь они бестолково болтались в пространстве, даже не пытаясь стрелять или лавировать. Их несло. Их тащило. Их… засасывало. Готовилось засосать. И Мастера вместе с ними. «Что происходит?» – спрашивать было бессмысленно. Происходил, разумеется, Доктор. «Ну каким клиническим идиотом надо быть, чтобы открыть Пустоту?!»
Скорость нарастала. Пальцы свело, и Мастер, рассудив, что цепляться за бесполезный кусок металла не имело смысла, разжал руки. Дверь падала долго – с глухим лязгом натыкаясь на далеков и отскакивая, – а когда упала, Мастер был уже далеко. Он видел небоскрёб Торчвуда и окно на предпоследнем этаже. Оконный проём буквально давился плотной лентой брыкающегося в воздухе металла: киберменов пополам с далеками.
Пустота.
Хуже, чем смерть. К смерти он привык. А это было небытие, забвение. Пустота стирала тебя из всех миров, не оставляя и следа. Мастер отчаянно перекувыркнулся в воздухе, пытаясь найти хоть какую–то опору. Что угодно. Действительно что угодно. Он не хотел так уходить. А вообще говоря, предпочёл бы остаться в живых. Окно было совсем близко. И тогда Мастер решился.
Сунул руку в карман и нажал кнопку.
* * *
Мастер ожидал, что врежется в какое–нибудь дерево, телевышку… Да что там – искусственный спутник, – слишком уж быстро и высоко он летел. Но вместо этого снова материализовался на одной из дорожек фальшивого «Гайд–парка». В прошлый раз аллеи оказались почти пусты, но сейчас было людно, очень людно. То здесь, то там раздавались вспышки и на дорожках по одиночке и группами материлизовывались давешние спецназовцы. Впрочем, на Мастера никто по–прежнему не обращал внимания. Он посмотрел по сторонам, оглянулся. За спиной возвышался небоскрёб, сильно напоминавший здание Торчвуда в «его» мире. «Вот значит почему я попадаю именно сюда».
Он собирался скрыться из виду, уйти как можно дальше от бестолково суетившихся людей и как следует собраться с мыслями, но вместо этого рассеяно присел на лавочку. Бесполезный (он сразу почувствовал – теперь бесполезный) телепортационный диск выпал из его руки. Пахло летом. Травой, ультрафиолетом и пылью, когда пронизанный солнцем воздух падает в ладони, как пригоршня янтаря или россыпь липких карамелек, позвякивая и перекатываясь.
Блики воды на поверхности пруда отражались в небе. Мастер запрокинул голову. Ему вдруг вспомнились другие небеса, тёплые и оранжевые. Уютный полумрак вечного заката, влажный, как от дыхания далекого моря ветер. В низинах он никогда не бывал сильным, свежим или хотя бы просто порывистым – воздух был почти недвижим, будто бы ты стоял не под открытым небом, а в комнате. Но на склонах гор ветер разгонялся, трепал волосы и гнал бесконечные волны по морю багровой травы.
Мастер смотрел в небо, пока оно не начинало казаться чёрным, будто атмосфера расступалась под его взглядом, обнажая самоцветный рисунок космоса.
«Эй, ты будешь лежать так бесконечно? Клянусь, за последний час ты даже не пошевелился!»
Голос – звонкий, детский, требовательный – прозвучал в ушах так громко, что Мастер вздрогнул, на мгновение стряхивая с себя оцепенение. Но нет: вокруг по-прежнему раздавался гул летнего города, тысячеголосая симфония нагретой природы и раскалённой цивилизации. Голос пришёл из памяти, из колючих стеблей травы и первых летних звёзд.
«Что? Я думал».
«О посвящении?»
«Да, Тета, о посвящении».
Он помнил досадливый вздох и тяжёлую тягучую паузу.
«Мне кажется, в нём нет ничего интересного, Кощей, – напускная беспечность, за которой даже тогда скрывалась тревога. – А ещё говорят, что это больно. Как будто умереть».
Последние слова Тета произнёс почти шёпотом. Другой голос, незнакомый в своей знакомости, чужой в своей уверенности, перебил его, задыхаясь от быстрого темпа речи, а может и от ветра, гудевшего над вершинами:
«Увидеть всё. Услышать всё! Стать каждым моментом времени во вселенной… Представляешь? Как будто глаза сходятся на затылке… – он счастливо рассмеялся. – Иногда, когда я смотрю на степь, мне кажется, я вижу у себя за спиной – как заяц. И это так… – он издал ещё один нечленораздельный восторженный вопль, – это лучше всего, что может с нами случиться!»
Мастер перевёл дух, выныривая из воспоминания. Провёл рукой по сидению скамьи, цепляясь за доски, ощущая их шершавую тёплую поверхность. В дереве будто бился пульс. Почему он вспомнил это? Почему именно сейчас? Вечер накануне посвящения, когда он и Доктор – тогда ещё «Тета Сигма» – как и сотни раз до этого, тайком прокрались из спальни мальчиков, проскользнули мимо охраны и сбежали за ограду Академии. Туда, где начинались бескрайние поля и острые холмы, переходящие в настоящие скалы. Их любимое место.
Воспоминание было ярким и живым. Буквально – живым. Оно не ждало, когда его пролистают, а охватывало, обволакивало, тащило за собой, распускаясь цветами и фейерверками бесчисленных деталей: вот на листе замер сверчок, вот в углублении неподалёку от просёлочной дороги мелькнуло «озерцо» воды, оставшейся от предыдущего дождя. Никогда после этого вечера Мастером не завладевало такое полное и бесповоротное чувство растворённости в мире. И это было… странно. Да, странно, ведь, как он теперь вспоминал, в детстве Мастер – тогда ещё «Кощей» – то и дело раздражал учителей своей рассеянностью…
Умение выстроить между собой и миром стену, «смотреть, но не участвовать», «касаться, но не владеть», было ключевым в воспитании таймлордов, но Кощей был будто глух к этой науке. Он мог часами блуждать по базарам, или лежать в лесу на подложке из прошлогодних листьев, или посещать чужие свадьбы, теряясь в толпе детей. И всюду его охватывало расслабляющее ощущение потока, реки, властно несущейся сквозь сознание. Он растворялся в чужих мыслях и жил чужими настроениями, как воздушный шар, который носит ветром.
Так он и познакомился с Тетой. То есть с «Доктором», как с долей иронии напомнил себе Мастер. Тета всё время куда-то бежал, что-то предлагал или о чём-то просил. И Кощея просто затягивало в этот водоворот. Он не умел отказываться. И до поры до времени это вполне сходило за дружбу.
Всё изменилось… Да. После Посвящения. Мастер обнаружил, что теперь ему куда легче сказать «нет». Легче концентрироваться. Забывать о второстепенном и фокусироваться на своих целях. О небеса, тогда у него впервые появились цели. Мир будто бы ушёл в тень, и Доктор вместе с ним. Из скромного «середнячка» Мастер стал лучшим студентом потока, а гипноз, который раньше решительно ему не давался, – скорее уж он сам впадал в самопроизвольный транс – внезапно стал его специализацией. Он по-прежнему (по привычке, не иначе) иногда давал Доктору списывать контрольные, но тот всё равно считал, что друг отдаляется. Он думал, что из тщеславия. А Мастер просто впервые в жизни сумел сконцентрироваться на себе. Как пульс, стучавший в ушах, как временной вихрь, крутившийся на обратной стороне сознания, как идеи, роившиеся в голове, теперь Мастер больше никогда не останавливался. Он пронзал своей линией жизни галактики и столетия, рождался и умирал, уходил и возвращался, движимый безостановочным топотом в барабанных перепонках.
Он никогда больше не мечтал. Его мечты были просто планами на завтра. Или на вчера.
И вот сейчас Мастер сидел на рассохшейся скамье, борясь, как муха, попавшая в липкий сироп. Ощущения накатывали, топили его в себе и растаскивали на куски, наполняя тело абсолютной слабостью, будто от потери крови. Его почти тошнило. Предметы были тяжёлыми, яркими, скалились острыми краями, громоздились один на другой, а он среди них казался эфемерным, будто призрак. Но всё же, всё же это было… «Прекрасным».
Мысль была настолько необычной, что ощущалась чужой. Но это была его мысль, его внутренний голос, гулкий и звучный посреди сонма внешних шумов, наполнивших… Тишину.
Мастер глубоко вдохнул, не смея, не решаясь в это поверить. Барабаны. Он больше их не слышал.
Глава № 2: Пришелец
Роза проснулась и резко села на постели. Ей снова снились звёзды. Раньше – до залива Злого Волка – они снились ей чуть ли не каждую ночь: галактики и туманности, чёрные дыры и пульсары, вращение бесконечных часов вселенной, мириады светящихся «шестерёнок». И каждая звезда нашёптывала ровно одно слово: «Доктор». Звёзды держали Розу на своей орбите. Это они заставили её пересечь всю Европу, чтобы на пустынном пляже Норвегии сказать «одно последнее прощай». Если верить Доктору, одна из звёзд поплатилась за это жизнью.
А остальные, будто обидевшись на сказанное в запале «ну и пусть», перестали тревожить сны Розы на долгие полгода. Да и откуда им было взяться: на небо она больше не смотрела, благодаря Лондон за милосердное сияние городских огней, не позволявшее звёздному свету пробиться к ней.
Беззвёздное небо было одной из причин, почему Роза съехала из загородного дома Тайлеров и поселилась в небольшой квартире в Лондоне. Вторая причина, разумеется, заключалась в Джеки, которая ненавязчиво, но настойчиво пыталась подтолкнуть Розу к «нормальной жизни»: забыть прошлое, думать о будущем, жизнь настоящим и всё такое прочее. Гладкие аккуратные слова, которые сводились к одному: пора обустраиваться «здесь». Иными словами, навсегда отказаться от мысли, что в жизни Розы хоть когда-нибудь снова будет «там». Джеки хотела как лучше, она никогда не советовала дочери того, чего не желала бы себе, и это лишало Розу последних сил – вспылить, обидеться, разозлиться. Придумать что-нибудь, наконец. Однажды ей удалось. И этот прошлый успех (чуть не стоивший ей жизни, но какая, в сущности, разница?) мешал смириться, сидя занозой в виске.
Теперь Роза жила одна, чтобы мать не видела, с каким выражением лица она встаёт с кровати, как иногда плачет, как смотрит в одну точку, напряжённо и бессмысленно думая об одном: как? Как ей вернуться? И уж тем более теперь Джеки не могла видеть, какого труда Розе стоило каждый день собирать себя из осколков и ехать на работу, чтобы восемь часов в день, пять дней в неделю – не считая сверхурочных – то надеяться, то терять надежду.
И вот сегодня ей снова снились звёзды. Но не та переменчивая и многоцветная морзянка Вселенной, от которой в душе расцветает восторг. Розе снилось колдовское, сумасшедшее, безумное небо, прорезанное десятками и сотнями вихрей, будто сошедших с полотна Ван Гога. В глубине терзавших небосклон воронок расцветало болезненное и притягательное золотистое свечение. Во сне Роза знала: эти закрученные спирали, сминающие пространство, будто пластилин, вели прямо сквозь время. Тысячи временных воронок, между которыми звёзды задерживались в минутном замешательстве, а потом беззвучно лопались и гасли.
Сон оставил её внезапно. Роза сидела на постели, ощущая себя неестественно бодрой и отдохнувшей. Обычно утренний подъём давался ей тяжело: сказывалась приобретённая за время путешествий в ТАРДИС привычка спать столько, сколько захочется. По утрам глаза слипались, мысли путались, в желудке стоял тугой ком, а превращение в человеческое существо начиналось в лучшем случае со второй чашки кофе. Но сейчас сознание Розы было таким ясным, словно она и не спала вовсе.
Она откинула одеяло, опустила ноги на прохладный пол, повернула голову в сторону часов – чтобы увидеть, как прямо на её глазах цифры 6:59 сменяются 7:00. Тоненькая трель будильника прорезала утренний воздух и затихла. Роза убрала руку с кнопки и вздохнула.
«Мне что-то снилось. Что-то странное и тревожное. Вот только что именно?»
* * *
Рабочий день был в самом разгаре, когда под потолком заверещала сирена.
«Тревога. Тревога. Инопланетная угроза в секторе 20-70. Повторяю, присутствие инопланетных технологий в секторе 20-70. Уровень опасности – оранжевый».
Отдел оперативного реагирования Торчвуда в полном составе кинулись надевать обмундирование. Роза щёлкнула по виску шлемофона, проверяя связь.
– Сектор 20-70 – это ведь банковское хранилище, так?
Короткое шипение – и в шлемофоне раздался голос Рейли, второго координатора:
– Совершенно верно. Новое хранилище, спроектированное после указа Хариет Джонс. Эванс, сколько займёт дорога?
Снова шипение, под аккомпанемент которого Роза поправила бронежилет, затянула на руках защитные перчатки и проверила пистолет в кобуре.
– Минут двадцать, если вы, копуши, не перестанете меня задерживать! – со смехом отозвался Джулиан Эванс, водитель. – Инопланетяне-грабители… Какой-то сюрреализм. Зачем им золото?
Он снова рассмеялся. Роза, с размаху плюхнувшаяся на сидение патрульного микроавтобуса прямо за водительским местом, резко оборвала:
– Ничего смешного. Золото используется для микросхем и контактов.
Глаза Рейли, обрамлённые прорезью шлема, сощурились, выдавая тревогу:
– Думаешь, это снова кибермены?
– Не знаю, – покачала головой Роза. – Не думаю. Сигнал слишком слабый. К тому же на киберменов у нас красный код. Но ничего нельзя скидывать со счетов.
Самое засекреченное подразделение британских силовых ведомств спешило на встречу с неведомой силой, ввинчиваясь в плотный поток машин. У здания банка их встретила толпа. Рейли, глядя на собравшихся на улице зевак, нахмурился.
– Что здесь происходит? – возмутился он. – Кто-то уже проболтался прессе?
Но скоро его сомнения разрешились – один из прохожих дёрнул Розу за рукав, встревожено и заговорчески шепча:
– Вы ведь группа захвата, правда? Как в кино? Тот тип в банке взял заложников и уже начал их расстреливать? Потому что этот парень… он ведь просто вышел с шестого этажа на мостовую! Клянусь! Я подумал, что это самоубийство, но раз вы здесь…
– Не волнуйтесь, всё находится под контролем, – отделалась общими словами Роза, выпутывая локоть из его хватки. – Но вам лучше разойтись по домам.
По глазам зевак она поняла, что те вряд ли станут внимать подобным рекомендациям, скорее уж наоборот. Ну и пусть. Главное, чтобы неизвестная угроза не вышла за стены банка. Однако первый шаг уже сделан: шаг неизвестного охранника прямо в пропасть. Вызванная кем–то скорая, бесшумно сверкая проблесковыми маячками медленно прокладывала себе путь сквозь неохотно раздвигавшуюся толпу, однако шестой этаж оставлял мало шансов для благополучного финала. Роза обменялась понимающими взглядами с Рейли: после такого начала встреча с инопланетным разумом вряд ли будет мирной.
* * *
Группа захвата заняла комнату на этаж ниже предполагаемой угрозы. Тилли, ксенобиолог команды, крутила ручки настроек биосканнера, пытаясь дистанционно определить расу или хотя бы класс опасности пришельца.
– Нет в базе, – сокрушённо поморщилась она. – Хорошие новости: это не робот и вообще не что–то в металле. Антропоидный вид, но температура тела что–то около двадцати по цельсию.
– Силурианец? – нахмурился Рейли.
С силурианцами часто возникали проблемы. Их даже нельзя было назвать «пришельцами»: они–то как раз были здесь всегда. Скорее уж люди, расселившиеся по Земле гораздо позже, были в их глазах «пришельцами» и «захватчиками». Что, конечно, совсем не способствовало удачному протеканию переговоров.
Тилли отрицательно помотала головой:
– Паттерн кровообращения не совпадает. Дублированная кровеносная система, два сердца…
Собственное сердце Розы от неожиданности, казалось, пропустило удар.
– Два? – переспросила она чуть громче, чем собиралась. – Ты уверена?!
Её прошила наэлектризованная игла надежды, смешанной с дикой, граничившей с ужасом тревогой. Тилли только обиженно передёрнула плечами и жестом указала на сканнер, будто призывая его в свидетели.
– У тебя есть гипотеза? – быстро спросил Рейли.
Спросил Розу, не Тилли, за что удостоился укоризненного взгляда последней, но вряд ли его заметил. Розу же в который раз царапнуло ноющее чувство вины: остальные в команде были профессионалами, а она сама – лишь удачливым любителем. Участвуя в операциях, Роза каждый раз ощущала, что занимает чужое место, и то, что Рейли требовал её совета при любом удобном случае, совершенно не облегчало ситуацию.
– Я бы хотела вначале дослушать, – хмуро пробормотала Роза, отводя глаза.
Или не хотела. Откуда–то из глубины поднималась лихорадочная дрожь, паника, желание поставить мир на паузу и дать себе время отдышаться. В голове теснились и жужжали непрошеные мысли.
«Это может быть только он».
«Это не может быть он».
«Он сразу пришёл бы ко мне».
«У него могли быть дела, требующие мгновенного вмешательства. Например, починить ТАРДИС».
И наконец:
«А если в этой вселенной есть другие расы с двумя сердцами?»
Но внешне Роза хранила спокойствие. Тилли насупилась, склоняясь над экраном.
– Обходная система дыхания?
– Да.
Собственный голос показался Розе хриплым и чужим.
– Изменчивая структура ДНК?
– Да.
– Следы хюонной радиации?
– Совпадает, – почти беззвучно прошептала она. И, сама ещё до конца не веря звукам, слетавшим с её губ, вынесла вердикт: – Это Повелитель Времени.
Как странно – ещё несколько месяцев назад Роза, забыв о происшествии с охранником, забыв обо всём, бросилась бы наверх. Но Торчвуд научил, что у сказок о пришельцах редко бывают хэппи–энды. Если что–то вообще могло пойти не так, оно обязательно шло. «Что если в этой вселенной есть свои таймлорды? И они вообще другие? Может быть, даже опасны?» Антропоид без оружия, но Роза помнила, что и в таком положении Доктор мог навести больше страха, чем любой далек. Да что там – армия далеков. Следовательно, если вдруг это окажется какой–то «местный» таймлорд… и если он пришёл с враждебными намерениями… Торчвуду придётся потрудиться, чтобы захватить его без жертв.
Роза резко выпрямилась и заговорила – быстро, чётко, почти не делая пауз, не давая себе шанса передумать:
– Нам понадобится два стрелка, которые возьмут на прицел сердца. Они слегка смещены от центра грудной клетки – одно вправо, другое влево. И не меньше… трёх, нет, лучше четырёх снайперов, которые будут целиться в голову.
Не покидало ощущение, будто она совершает непоправимую ошибку. Предаёт тайны, которые не имела права выбалтывать. Оскорбляет оказанное когда–то доверие. Но Роза продолжала:
– После сильных повреждений тела таймлорды регенерируют, поэтому если дойдёт дело до стрельбы, после первого выстрела – даже в голову – стреляйте ещё раз, как только появится золотистое свечение. Если опоздаете, нас всех размажет по комнате потоком энергии. Так! И ещё: он, скорее всего, телепат.
Команда синхронно, не спрашивая ни о чём, полезла в рюкзаки за заглушками телепатических волн, внешне напоминавшими наушники-вкладыши. Заглушки поступили в распоряжение Торчвуда всего несколько месяцев назад и ещё толком не испытывались, но руководство возлагало на них большие надежды. Роза, снова погрузившись в свои мысли, едва не забыла достать свой комплект, и только когда рюкзак открыл Рейли, спохватилась, наспех запихивая в уши тускло блестевшие чёрные раковины.
С шестого этажа раздался приглушённый шум и лязганье. Дальше откладывать было нельзя. Группа захвата заняла позиции у лестниц и медленно двинулась вверх.
* * *
Первый, кто бросился им в глаза, был тип в спортивной куртке с эмблемой какого-то футбольного клуба на рукаве. Он стоял к ним спиной перед самой дверью хранилища, склонившись над кодовым замком.
Группа захвата заняла позиции, как им указала Роза. Остальные, включая её саму, Тилли и Рейли, стояли прямо за ними.
– Не с места! Руки вверх. Отойдите от стены и повернитесь. Медленно.
Голос Рейли разнёсся под сводами зала резко и повелительно, а сам он вышел чуть вперёд, на ходу снимая пистолет с предохранителя. Грабитель повернулся – как и было сказано: медленно и с поднятыми руками.
Повисла тишина.
Грабитель напоминал… грабителя. Мелкие подвижные черты лица и быстрые движения делали его похожим на хорька, застигнутого в курятнике. А курносый нос, невысокий рост и неопределённого цвета волосы, чуть кучерявившиеся на висках, довершали образ «парня с соседней улицы»… – если вы, конечно, живёте не в самом благополучном районе Лондона.
Роза с детства видела предостаточно подобных типов – чьи-то старшие братья и кузены, подвизавшиеся в автомастерской, на стройке или за прилавком, но на самом деле по большей части выполнявшие мелкие поручения для местных банд: то машину украсть, то сейф взломать. Никакой стрельбы, никакой поножовщины – ну разве в пабе кому-нибудь порезать руку осколком бутылки – насилие они обычно оставляли другим, так как по жизни обычно были трусоваты. Вот и замирали на непрочной грани между хулиганством и серьёзной преступностью, пока их банду не ловили и их вместе с ней. Тогда они садились в тюрьму всерьёз и надолго. И разве что мать, да какая-нибудь не в меру впечатлительная дурочка, считавшаяся его «девушкой», жалели об этом.
Одним словом, незнакомец у двери настолько хорошо вписывался в то, что он делал, что… как бы выпадал из фокуса. Ну не мог быть инопланетянином кто-то настолько «обычный». Казалось совершенно очевидным – пришелец не он, а некто другой, кто сейчас где-то поблизости. И надо поскорее найти того другого. А этот… ну что же, наверное, его взяли с собой, чтобы он взломал сейф. Логично? Логично!
Разумеется, ни в чьей голове факты не выстраивались в подобную длинную цепочку. Это было просто мгновенное узнавание, после которого вывод казался самоочевидным. И кто-то из торчвудовцев слева от Розы уже дёрнулся в сторону, собираясь продолжить прочёсывать помещение.
– Лейтенант Спиллер! – окликнул Рейли. – Я что, давал приказ покинуть позицию? Стойте, где стоите!
– Но, сэр… – робко попыталась возразить женщина, названная Рейли «Спиллер»: Роза видела её первый раз. – Надо исключить…
– Ничего не надо исключать, – ещё более резко прервал её Рейли. – Мы всё уже нашли.
Грабитель поднял глаза на группу захвата. Его взгляд быстро перебегал с фигуры на фигуру. Даже Роза, глядя на него, никак не могла понять, почему Рейли запретил искать дальше. Почему удовлетворился такой странной кандидатурой на роль «инопланетной угрозы».
– Что вы здесь делаете? – обратился он к грабителю, беря его на прицел, что, впрочем, было излишним, учитывая, сколько человек уже держало на мушке неприметного парня в спортивной куртке. – И как вы сюда проникли?
– Это вы мне? – грабитель глуповато улыбнулся. – Я… ну, я здесь, чтобы украсть немного золота. Зачем ещё надо посещать банковское хранилище? А проник я сюда через дверь.
Он лёгким кивком в сторону показал на дверной проём. И в этот момент до Розы, наконец, дошло, что было не так с этим незнакомцем. Страх. Вернее, его отсутствие.
Будь ты даже не заурядный медвежатник, а матёрый головорез, всё равно – внезапное появление отряда вооружённых до зубов спецназовцев, как правило, пугает. Но грабитель смотрел на торчвудовцев скорее с любопытством, будто находил их поведение забавным.
– Вы арестованы, – коротко проинформировал Рейли, не снимая палец со спускового крючка. – Вам придётся пройти с нами. Советую не сопротивляться.
Незнакомец вскинул брови в фальшивом удивлении.
– Слушайте, капитан… или кто вы там. Давайте не будем заниматься глупостями. Арестовать меня за эту мелкую шалость? Я же даже ничего не успел украсть. Поэтому давайте вы просто меня отпустите, а?
Неслыханная наглость! Роза было подумала, на что он, собственно, надеялся, когда Рейли невольно ответил на её незаданный вопрос:
– А он и правда телепат, Тайлер, – хмыкнул он. – Напомни мне сказать техникам, что заглушки выше всяких похвал. Правда в ушах щёлкает, как будто там стая взбесившихся цикад поселилась.
Впервые с момента их встречи, на лице грабителя отразилось что-то, похожее на неуверенность.
– Отпустите меня. Сейчас же, – сказал он с нажимом.
Но никто из торчвудовцев даже не шелохнулся. Он прищурился, ещё раз окидывая внимательным взглядом окруживших его вооружённых людей. Особенно долго останавливаясь на группе захвата. Медленно кивнул, будто каким-то своим мыслям.
– Вы не охрана банка, – без тени вопросительной интонации заключил он. – И не полиция. ЮНИТ?
– Торчвуд, – сквозь зубы процедил Рейли, даже не пытаясь скрыть удовлетворения. – А вы не с Земли. Как вы уже, должно быть, заметили, ваша телепатия не особенно действует. К пулям вы, если я не ошибаюсь, не имунны, так что самое время перестать пытаться сбежать и начать отвечать на вопросы. Начнём с простейших. Как вас зовут? Откуда вы прибыли? С какой целью? Что можете сказать в своё оправдание?
– Вы спрашиваете, как меня называют? – уточнил пришелец.
Роза поняла, что он имел в виду, и, несмотря на серьёзность ситуации, едва подавила улыбку. Вышла вперёд. Подражая Рейли, тоже сняла пистолет с предохранителя, но направлять не спешила.
– Нет. Как вы сами обычно себя называете. Не имя. Но ваше постоянное самоназвание.
Он повернулся в её сторону, смерил тяжёлым взглядом исподлобья. Глаза у него были не то зелёные, не то светло-карие, с крупными зрачками и чересчур блестящие для человека: будто сияющие изнутри. Роза вздрогнула, чувствуя предательскую щекотку узнавания. Эти глаза больше, чем что-либо другое убедили, что перед ней был именно таймлорд.
– Что ж, – он поджал губы, на этот раз без тени улыбки, – на вопрос «откуда вы», похоже, можно не отвечать. Да и снайперы вроде бы в курсе… Что же до моего «постоянного самоназвания», – он перестал держать ладони поднятыми и сделал указательными и средними пальцами издевательский жест кавычек, – то меня зовут Мастер. Советую запомнить. Кстати, вы не имеете право меня судить. Согласно Протоколу Теней, у Земли нет межпланетной юрисдикции. Вы можете меня только выслать.
С последним словом он коротко ухмыльнулся. Он признал себя инопланетянином, и от этого его почти безупречно антропоморфная внешность внезапно показалась жуткой. Искусной бутафорией, идеальным камуфляжем. Роза, чьё внимание обострилось до предела, замечала неуловимые сигналы страха со всех сторон. От округлившихся, будто у детей, слушающих жуткую сказку, глаз – и до пальцев, крепче сжавших приклады, – в каждом жесте сквозила первобытная настороженность перед неведомым и опасным: безымянным злом, поджидающим в темноте. Невидимым злом, ибо оно, будто зеркало, вместо истинного лица подсовывало отражение: нечто слишком похожее, но смертельно отличное. Иметь дело с синекожими амфибиями, с ног до головы покрытыми бородавками, определённо, было проще.
«Мастер». Это имя с запозданием ударило в барабанные перепонки, оглушая разочарованием. Роза и сама не подозревала, что до этой самой минуты в глубине души продолжала надеяться, что это мог быть Доктор. Другая инкарнация, другой характер, амнезия… Бог знает, что ещё. Но Роза почему-то не сомневалась – пришелец ответил правду. Значит, Мастер. Кем же надо быть, чтобы выбрать себе подобное имя?
– Выслать? – Рейли сухо, безрадостно рассмеялся. – Не надейтесь. Не знаю, что такое «Протокол Теней», но если кто-то захочет оспорить наше решение – пусть. Вы арестованы за незаконное проникновение, попытку ограбления и убийство.
…Из здания Мастера выводили четыре сотрудника Торчвуда, а ещё шесть по-прежнему держали его на мушке. Он не пытался сопротивляться – напротив, отдался движению. Роза шла следом, глядя на наручники, больше похожие на кандалы, на дула автоматов, сиявшие на солнце. На какую-то долю секунды её снова обожгло чувство вины.
Только спустя полтора часа группа, конвоировавшая «особо опасного пришельца», наконец, была свободна. Роза вытащила из ушей давившие заглушки-наушники и хотела было убрать обратно в рюкзак. Но что-то привлекло её внимание. Что-то было не так. Она повертела их из стороны в сторону, взвесила в руке… И вдруг поняла: заглушки не светились. Когда они работали, сбоку появлялся маленький синий огонёк. Роза нажала кнопку питания – и они послушно засияли, выходя на режим.
Значит, не сломались – просто были выключены. Она впопыхах забыла их активировать.
Глава № 3: Узник Торчвуда
Роза не рассказала о происшествии с заглушками никому. И, прежде всего, Джеки. Собственно, она вообще не сообщила ей, что Торчвуд нашёл пришельца той же расы, что и Доктор, не без основания полагая, что мать воспримет это в штыки. Пару дней после задержания Мастера Роза побаивалась, не упомянет ли об их новом пленнике Пит, но он то ли действительно не заинтересовался этой историей, то ли заключил с «дочерью» негласный пакт: не вмешивать Джеки в то, что касалось пришельцев и особенно – прежней жизни Розы.
А Торчвуд вцепился в Мастера мёртвой хваткой. Его допрашивали, тестировали, брали пробы крови – с помощью робота-хирурга, потому что начальник отдела, Сэмюэль Джонсон, выслушав первый же отчёт Розы, строго-настрого запретил сотрудникам подходить к пришельцу-таймлорду ближе, чем на два метра, и входить в комнату с ним без оружия и антителепатической защиты.
Роза не могла не вспомнить другой Торчвуд, существовавший на «её» Земле. Они потратили полтора века, чтобы обнаружить Доктора и арестовать его. Если бы в тот день и час не началась атака киберменов, что бы они с ним сделали? Тоже заточили в камеру и начали исследовать. Порой она сомневалась: а имело ли вообще значение, что Мастер успел нарушить земные законы? Или это было только поводом?
Впрочем, если ей случалось почти поверить, что смерть банковского охранника стала просто несчастной случайностью («Я сказал ему выйти как можно скорее, – пробормотал Мастер, выглядя при этом почти растерянным. – Откуда мне было знать, что он выйдет в окно?»), – то вскоре Роза получила неопровержимое доказательство обратного.
Это случилось примерно через месяц после того, как Мастера заключили на одном из этажей штаб-квартиры Торчвуда. Лаборанты всегда использовали любую возможность протестировать на пришельцах инопланетную технику, а Мастер был очень удобным пришельцем: он знал практически всё. Вот и сейчас ему на осмотр принесли два цилиндра, размером чуть больше термоса. Роза, Рейли, Джонсон и вся смена наблюдали за происходящим по видеосвязи. Могли бы заняться другими делами, но один из лаборантов был любимчиком Тилли, и Джонсон не мог отказать себе в удовольствии посмотреть, как тот справится – вернее не справится, в этом и был смысл – с Мастером. Джонсон поставил двадцать фунтов, что Роджер (так звали лаборанта) уйдёт ни с чем, и ещё пять – что Мастер скажет ему какую-то гадость. Рейли дипломатично поставил десятку на «конструктивный разговор, но ничего особенного». Роза воздержалась: не участвовать в общем веселье было не слишком хорошо для её положения в команде, но не так скверно, как ещё больше испортить отношения с Тилли.
Изображение чуть подрагивало. Джонсон вывел звук на максимум и приготовился смотреть.
– О, опять вы, – завидев лаборантов, Мастер вздохнул с видом усталого, но всё ещё великодушного монарха, осыпающего незаслуженной милостью нерадивых подданных. Грустно улыбнулся. – Знаете, а ведь даже джинна отпускают после того, как он исполнит три желания. Может и здесь сработает? Три желания, три любых просьбы или вопроса в обмен на свободу. Честная сделка. А? Как вам такое предложение?
Лаборанты явно чувствовали себя не в своей тарелке. Не надеясь на ответ, Мастер всё же задавал вопрос с такой пронзительной серьёзностью, почти с затаённой мольбой, что отмахнуться было невозможно. Он заставлял их принять на себя ответственность за его заточение. Принять – или пробормотать невразумительное «это не от нас зависит». Не умыть руки и отойти в сторону, нет – признаться в собственной никчёмности и незначительности, в неспособности думать и решать за себя. То, что обычно называлось «работой в команде» и «субординацией» будто по мановению волшебной палочки вдруг превращалось в трусость. В потворство злу и несправедливости.
Лаборанты знали, что так будет, поэтому и не шли в эту не слишком тщательно замаскированную ловушку, но совсем отмахнуться не могли. Так и стояли, переминаясь с ноги на ногу, с вспотевшими ладонями и бегающим взглядом, будто школьники, не выучившие урок и мучительно надеявшиеся, что их не спросят. Мастер молчал. Держал паузу. Вот он поднял голову и посмотрел прямо в камеру: как показалось Розе, с вызовом. Скривился в горькой усмешке.
– Впрочем, о чём я говорю… Ладно, что там у вас?
Он оживился, словно сбрасывая тень тяжёлого сновидения и просыпаясь к новой жизни. Глубоко вздохнул, шумно втягивая воздух ноздрями, хлопнул в ладоши и потёр их друг о друга, будто разговор вёлся о меню дорогого ресторана, из которого предстояло выбрать самое вкусное. Лаборанты, выкарабкавшись из зыбкого состояния неопределённости на твёрдую почву, тоже приободрились, сверкая стёклами очков и кивая друг другу.
Мастеру продемонстрировали тяжёлый на вид цилиндр. Он задумался, кивком указал на выдвижной ящик, вмонтированный в ограду, через который в камеру передавали предметы и забирали их обратно. Взвесил контейнер на ладони. Чуть–чуть потряс, приложил ухо, задумчиво послушал – и положил обратно.
– Это, – уверенно заявил он. – Квантовая пневмопочта. Кажется из галактики Скорпиона. Если открыть во-он ту дверцу, то туда можно положить любое послание или мелкий предмет, и в то же мгновение достать его с другой стороны. Физика связанных частиц. Очень удобно.
Он широко улыбнулся.
– Попробуйте. Вот, например, ключи или зажигалка отлично подойдут. Сожалею, что не могу продемонстрировать сам, здесь у меня не так-то много непривинченных предметов…
Он вздохнул и пожал плечами, пародируя мимику радушного хозяина, вынужденного признать, что продукты в холодильнике закончились, и угощать гостей нечем.
Лаборанты переглянулись. Вот один из них нашарил что-то в кармане, поставил цилиндр на стол и…
Жуткое ощущение неправильности, подвоха, ловушки – буквально подбросило Розу в кресле.
– Стойте! Остановитесь немедленно!
Она вжала до упора кнопку селектора, и теперь её голос гулким эхом разносился по камере.
– Не открывайте дверцу! Это ядерный топливный элемент. Направленная зет-радиация. Превращает в пепел даже камень.
Роза запнулась и судорожно сглотнула. Тяжело оперлась о стол и выдохнула. Успела. Роджер медленно и аккуратно поставил цилиндр на стол. Отошёл на пару шагов и вопросительно посмотрел вверх, в камеру. В неверном синеватом свете, днём и ночью заливавшим помещение, где располагалась камера Мастера, топливные элементы выглядели неопределённо и безобидно. Действительно немного похоже на кассету пневмопочты. И если бы не пристальный, почти алчный взгляд Мастера, с которым он следил за движениями лаборантов, тревожная лампочка в голове Розы могла бы и не зажечься. Нажимая кнопку, она ещё не знала, что скажет. Ей двигало просто горячее желание это остановить. Воспоминание пришло позже.
– Зачем спрашивать, если и так знаете? – Мастер рассмеялся и послал в камеру воздушный поцелуй. – Бинго, сообразительная обезьянка. Мои аплодисменты.
Он и вправду захлопал в ладоши: медленно и с удовольствием. Показал в камеру два поднятых больших пальца. И отвернулся.
* * *
Будь на месте Роджера Стивенса и Айка Ренделла обычные лаборанты, учёные или даже полицейские, их, вероятно, сейчас бы уже отпаивали горячим чаем, гладили по спине, предлагали отпуск и психотерапевта – для борьбы с шоком. Но Торчвуд так не работал. Здесь смерть ходила рядом каждый день, и единственным разрешённым способом борьбы со стрессом было идти дальше. Если сегодня заострить внимание на том, что Роджер и Айк только что избежали мучительной гибели, а Роза их спасла, то завтра всем троим станет сложнее – и друг с другом, и с работой.
Поэтому Джонсон вместо пачки носовых платков и чашки чая с ромашкой приготовил для подчинённых выговор, вернее даже разнос: в самый раз, чтобы после работы обсуждать не чудесное спасение, а своего «идиота»-начальника. Роза удостоилось скупого «молодец» – и инцидент был исчерпан. «На сладкое» их отдел ещё раз промотал запись встречи – так сказать, в порядке работы над ошибками.
Они ловили сигналы опасности, разбирали каждый жест и каждое слово, делали пометки в блокнотах, превращая опасность в ровные строчки отчётов, формул и графиков. Это было… правильно. Доктор всегда поступал так же: шёл дальше. Но всё же… В том, как старательно они все вернулись к работе, будто ничего не произошло, в их нервном возбуждении и двусмысленных шуточках Розе чудилось нечто противоестественное.
– А что он имел в виду под «джин»? Алкоголь? Или генетику? Бессмыслица какая-то, – Джонсон откинулся на спинку кресла, поигрывая пультом от видеокамеры. – Этот парень часто говорит странные вещи, но тут он просто превзошёл себя.
– Что? – мысли Розы были далеко.
На стоп-кадре застыло лицо Мастера, когда он просил его отпустить. Роза знала, что смотрит, вероятно, на опаснейшего преступника в известной вселенной. Охранник, а теперь ещё и два курсанта Торчвуда, чуть не простившихся с жизнью… Как легко он пожертвовал ими! Да и само это имя – «Мастер». Для повелителей времени имя – судьба и обещание. Так что же обещал он? Контролировать, владеть, писать историю так, как ему хочется, стирать границы миров и вычерчивать заново – и делать это «на отлично», мастерски. Но, против воли, Роза не чувствовала ужаса: только что-то наподобие чувства вины. В полутёмном подвале, в обрамлёнии стальных дверей, электрического напряжения и нарочито толстых прутьев, Мастер казался памятником человеческому страху перед непознанным. Всё это было слишком для невысокого худощавого пришельца, как слишком – при всём уважении к скорби родственников по его жертве – фактически отдать Мастера «на опыты». Навечно. Без надежды на помилование…
– Он имел в виду джиннов, – наконец, рассеяно пояснила она. – Духов пустыни, которых можно заключить в бутылку, а если освободить, то они должны выполнить три желания.
Джонсон недоверчиво усмехнулся.
– И они как, действительно существуют?
– М-м, никогда об этом не задумывалась, – Роза закусила колпачок ручки, размышляя. – Нет, думаю, это просто легенда.
– Поразительно, – Рейли подошёл к экрану, всмотрелся в изображение и развернулся, опираясь ладонями о стол за спиной. – Ты не только знаешь о пришельцах почти всё, ты ещё и в курсе их мифов. Тайлер, ты настоящая находка! Что бы мы без тебя делали, а?
Он широко улыбнулся и подмигнул, задерживая на Розе долгий ласковый взгляд. Она знала, что нравится Рейли, и это было неожиданно приятно, хотя её собственные чувства к нему были чисто дружескими. Роза уже собиралась беззаботно рассмеяться и поправить его, сказав, что предания о джиннах – штука вполне земная и к инопланетянам отношения не имеющая, как вдруг осеклась на полувздохе. Догадка прошила сознание внезапной молнией и медленно расцвела во всём блеске тревожных грозовых лепестков. Ладно Джонсон – допустим, он никогда не читал сказки «Тысяча и одной ночи», а для мультсериала «Алладин» был уже несколько староват («Хотя должен же он был включать его хотя бы своим детям? Или внукам?»). Ладно Рейли. Но в комнате, не считая их, находились двенадцать сотрудников Торчвуда – и ни один не заметил ничего необычного. Не рассмеялся, не удивился, даже не приподнял бровь. В этом мире не знали, кто такие джинны: параллельные вселенные изобилуют подобными мелкими несовпадениями.
Но Мастер знал. А это означало… Это означало… Роза вперила немигающий взгляд в экран, машинально щёлкая шариковой ручкой. Мастер был из другого мира. Повелитель времени, который умеет перемещаться между параллельными вселенными. Он как-то попал сюда, а значит, теоретически, знал, как отсюда выбраться.
Мастер был её шансом.
* * *
Случай незаметно проникнуть на этаж, где содержали Мастера, Розе подвернулся только спустя почти неделю. Она дождалась ночи, выключила камеры наблюдения и отправилась навстречу судьбе. Впервые с момента поимки, она должна была увидеть пленного таймлорда живьём, а не по видеосвязи.
Роза старалась ступать бесшумно. За поворотом коридора её ждало обширное пустое пространство – дальняя часть зарешёчена толстыми прутьями, по которым перебегали молнии. Видоизменённая «клетка Фарадея», в которой Мастер проводил всё своё время с тех пор, как его доставили в Торчвуд. Даже спать ему приходилось, не выходя из обнесённого электрическим полем загона.
Специалисты Торчвуда клялись, что этого достаточно, чтобы исключить риск освобождения пленника, но всё же Роза взяла с собой портативную лазерную пушку и вставила в уши глушители телепатических волн. Она и так не должна находиться здесь, тем более одна. Не хватало ещё, чтобы он застал её врасплох.
Несколько скользящих шагов по бетонному полу – и вот она уже видит его спину, склонённую над столом. Мастер как обычно что-то чинил: после инцидента торчвудовцы почти перестали с ним говорить, но продолжали подкидывать ему разную сломанную инопланетную технику, в устройстве которой, не будь его, они разбирались бы годами. Мастер заставлял её работать – судя по всему, от скуки. А, может быть, в надежде рано или поздно снова притупить бдительность охранников и при первой же возможности устроить сюрприз, сделав из очередного «космического привета» нечто по-настоящему опасное. Пока же он напевал себе под нос, и непонятный механизм у него в руках отзывался гулом, повторявшим мелодию. Музыкальный инструмент? Картина казалась почти идиллической и от этого противоестественной. Роза медленно, стараясь даже не дышать, вошла в комнату и остановилась на пороге. С чего начать разговор она не знала.
– Итак, Роза Тайлер. Давно не виделись. Что вы здесь делаете?
Голос прорезал тишину с внезапностью выстрела. От неожиданности Роза вздрогнула, и Мастер, резко крутанувшийся в кресле, успел поймать ускользающую тень её невольного испуга. Он улыбнулся, удовлетворённый произведённым эффектом. Роза же буквально заставила себя расслабиться, как ни в чём не бывало подойти ближе, положить пистолет на стол и усесться на старый стул с потёртым сидением, закинув ногу за ногу.
– Как вы узнали, что это я?
Его улыбка стала шире:
– Раскрывать фокусы – это скучно. Впрочем, ладно: я слышу, как ты дышишь, и как бьётся твоё сердце. Представителей твоего вида можно отличить по характеристикам дыхания и сердцебиения. Ничего сложного.
Он уселся напротив, всего в двух шагах от решётки и уставился на неё немигающим взглядом. В его словах была не просто констатация факта, а намёк на угрозу: так Сливины говорили «я чувствую твой запах». Время шло, а Мастер так и не моргнул ни разу, только склонил голову набок. Надо было обладать известным самообладанием, чтобы сидеть так близко от металлических прутьев под напряжением. Роза не заставила его переспрашивать второй раз.
– Я пришла, потому что у меня есть к вам вопрос.
– И почему я на него отвечу?
Она проигнорировала издевательский тон этой реплики.
– Как вы попали в этот мир?
– А как ты попала в этот мир, Роза?
И снова она только усилием воли заставила себя не вздрогнуть. «Как он узнал, что я из параллельной вселенной?» Впрочем, не стоило придумывать сложных объяснений: наверняка кто-то из торчвудовцев болтал, а Мастер просто подслушал. В том, как он произнёс её имя, была неприятная тягучая фамильярность. Розе хотелось запретить ему это делать, сказать, чтобы обращался только по фамилии. Не время. Не сейчас. Если он перестанет говорить, она проиграла. Если она сделает хоть одну ошибку – она проиграла.
Мастер и так был поставлен в условия, когда от слишком многих предложений Торчвуда он не мог себе позволить отказаться. Чтобы получить от него что-то, чего не могли получить они, Розе следовало действовать по-другому. «И предложить то, чего они никогда не предложат». Но это уже позже. Сначала надо попытаться хоть немного его заинтересовать.
– Ответьте на мой вопрос – и я отвечу на ваш.
– А мне не настолько важно, – Мастер откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и уставился в потолок. – Впрочем, ты можешь сказать мне, как догадалась, что я не отсюда.
Реплика прозвучала нарочито равнодушно. Слишком нарочито. Ему любопытно! Роза подавила улыбку и ответила ровно одним словом:
– Джинн.
Он снова вперил в неё взгляд. На этот раз Розе даже показалось, что она поймала проблеск интереса в глубине его зрачков.
– А я ведь видел, что ваши юные «дознаватели» как-то странно отреагировали на это слово… – задумчиво протянул Мастер, теребя верхнюю губу. – И? Что не так с «джинном»?
Теперь уже настал черёд Розы улыбаться: переход от нарочитой незаинтересованности к любопытству был таким быстрым и таким знакомым, что на какое-то краткое мгновение ей даже показалось, что она может различить черты сходства между Мастером – и Доктором.
– На этой Земле нет легенд о джиннах, – заговорчески произнесла она. – И вообще о волшебных существах. Никаких фей, никаких эльфов. У Шекспира нет «Сна в летнюю ночь». У Барри – «Питера Пена». А с «Властелином колец» и «Гарри Поттером» вообще такая ерунда творится…
Она говорила, шаг за шагом разворачивая перед Мастером своё маленькое расследование. На этой Земле не знали о «волшебных существах»: эльфах, феях, гномах, духах… Ей раньше никогда не приходила в голову идея, что волшебные существа из сказок имеют какое-то отношение к таймлордам. Но теперь она находила сходство в каждой детали.
Над ними было невластно время. Они путешествовали. Их местообитание было скрыто, а открывшему потайную дверь представал целый мир, внутри куда больший, чем казался снаружи. Они могли помогать или карать, исполнять желания, казаться кем угодно. Завораживать словами. А ещё они не называли своих имён. Волшебные создания проникали в каждую складку, каждую пору той, знакомой Розе с детства реальности. Здесь же их не было.
Всё началось с элементарного: если кто-то знает о чём-то, чего в этом мире нет, – значит, он не отсюда. Но теперь, проговаривая это вслух, Роза вдруг подумала: а что если причина глубже? Что если сказок об эльфах и джиннах в этой вселенной не написали именно потому, что здесь не побывали их прототипы? И в этой реальности таймлорды не существовали в принципе?
Это напугало её, но и странным образом обнадёжило. До конца не осознавая почему, Роза вдруг поняла, что ей было бы не по себе, будь эта вселенная полна повелителей времени. В некотором смысле, для неё это стало бы искушением…
Так или иначе, излагая свои доводы, Роза постепенно расслабилась. Сравнивая, доказывая, то откидываясь на спинку стула, то подаваясь вперёд, бурно жестикулируя в попытке объяснить как можно лучше. Она отчасти гордилась собой – куда больше, чем когда её незаслуженно хвалили коллеги по Торчвуду. Ведь её знания об инопланетянах были чем-то пассивным, взятым взаймы. Сложись всё иначе, и десяток толковых книг (например, «Межгалактический путеводитель») с успехом заменил бы её. Но сейчас…
– Конечно, школьная программа это веский повод задуматься, – резко прервал её Мастер. – Или ты всё-таки смотрела какие-нибудь мифы? Король Артур? Старшая Эдда? Или хотя бы рассказ о Томе-кузнеце?
Роза осеклась на полуслове, словно наскочив с размаху на запертую дверь. Не стоило забывать, с кем она имела дело. Мастер отчитывал её, будто нерадивую служанку, и неприкрыто наслаждался её замешательством. Конечно, Роза повидала за свою жизнь немало хамов. Но обычно им не удавалось её задеть или напугать – если только рассмешить. А вот слова Мастера почему-то имели совсем другое действие: растворённые в медлительном, тягучем тембре его голоса в обрамлении издевательски-правильного лондонского произношения, они проедали в душе бороздки, будто едкая кислота. Заставляя казаться хуже, меньше, незначительнее. Заставляя усомниться в себе…
Ну уж нет!
продолжение в комментариях
@темы: третий тур, тексты, гет, Симм!Мастер, Десятый Доктор
-
-
08.05.2017 в 00:10-
-
08.05.2017 в 00:10-
-
08.05.2017 в 00:10-
-
08.05.2017 в 00:11-
-
08.05.2017 в 00:12-
-
08.05.2017 в 00:12-
-
08.05.2017 в 00:12-
-
08.05.2017 в 00:13-
-
08.05.2017 в 00:14-
-
08.05.2017 в 00:14-
-
08.05.2017 в 00:15-
-
08.05.2017 в 00:15-
-
08.05.2017 в 00:16-
-
08.05.2017 в 00:16-
-
08.05.2017 в 00:17-
-
08.05.2017 в 00:17конец
-
-
09.05.2017 в 08:23Какая отличная Роза и какой совершенно прекрасный Мастер. Чудо)
-
-
09.05.2017 в 16:18Вряд ли я смогла полностью оценить то, как гармонично эта история состыковывается с событиями канона, но все происходившее было настолько захватывающим, что у меня и времени на вопросы не оставалось.
Еще очень понравился авторский слог. И юмор) Одно А тебя он погладит по голове и унесёт в страну розовых единорогов… чего стоит)))
Здорово, что история закончилась именно так, как закончилась. Это как-то правильно, что ли. Надеюсь, ни Роза, ни Мастер больше не услышат барабанов.
-
-
09.05.2017 в 16:44Вы даже не знаете, насколько правы с этим "чтобы он длился бесконечно"
Я писала его до последней минуты перед сдачей и остаётся только поклониться организаторам, которые его приняли (небеченый!), аккуратно расставили все теги и выпустили в свет. И даже сейчас я продолжаю думать "а вот эту сцену надо бы переписать, ведь я так и не объяснила, почему..."
Рада, что вам понравились оба героя - это было для меня очень важно ))
-
-
09.05.2017 в 16:49Ох... как приятно-то. Я обдумывала эту идею пожалуй что два года, но вот только к фесту "дозрела" воплотить.
И, скажу вам по секрету, изначально была ещё сцена между прощанием с Розой и эпизодом на скамейке. Там Мастер всё же решается посмотреть в Раскол. И барабанов он там не слышит (я бы не смогла быть настолько жестокой).
-
-
09.05.2017 в 17:21После сцены "молот и колокол" ждала соответствующих событий))) а можно спросить, почему такая внезапная аллюзия?
-
-
09.05.2017 в 18:27Дорогой иллюстратор, который оказывается приготовил второй арт в пару к первому ))) Даже не знаю, как выразить своё ми-ми-ми )
Почему такая аллюзия? Это длинная история. Началась она с того, что я решила почитать "Племянник Чародея" на английском и нашла там сцену, вырезанную при переводе. Совсем вырезанную.
А там рассказывалось, как выглядел Чарн "при жизни".
Потом были допы Доктора Кто. Так я впервые узнала, каким было солнце над Галифреем, и что ночное светило было необычайно ярким. Когда вышел День Доктора, "Момент" остро напомнил мне Слово: оно было у всех правителей, но только последний оказался достаточно... гхм, радикальным, чтобы его применить. Хотя Слово куда больше напоминало мне Последнюю Санкцию.
Ну и эти слова: "Повелитель столиц и столица повелителей. Чудо мира, возможно, чудо всех миров". Врезались они мне в память.
Изначально я хотела воплотить эту идею в кроссовере с Нарнией. Это должен был быть миник с Восьмым Доктором, Люси Миллер (из аудиопьес) - и Романой/Джадис (опять же, в аудиопьесах было сказано, что перед Войной Времени она выбрала себе новый образ, который был "пугающе красивым").
Люси по поведению достаточно похожа на Полли Пламмер, так что кросс вышел бы вполне гладким: ТАРДИС заносит в параллельный мир и она ломается, Восьмой и Люси бродят по Чарну и набредают на неприятности )) Вместо колец, которые они достали в решающий момент, был бы ключ от ТАРДИС, вместо "слабости", накатившей на Джадис в чудесном лесу - слабость от порвавшейся связи со своей временной воронкой )))
Кстати, параллель Слова и Момента несколько раз мелькала в английских фанфиках: там Десятый обычно попадает в Нарнию и сталкивается с Белой Колдуньей.
-
-
09.05.2017 в 20:08Да, я очень и очень внезапно для себя нарисовала второй арт и до последнего не знала, успею ли его выслать, уже вечером досылала, поэтому заранее не говорила, чтобы зря не обнадеживать. Но седьмого вечером-таки прислала вам письмо об этом))
Ого, классно как, спасибо за подробности! Я вообще не в курсе была этого всего)
-
-
09.05.2017 в 20:17письмо? ох, я пятого вообще не спала - дописывала, а шестого и седьмого у меня был выезд... (работа кое-какая, в отрыве от цивилизации). так что письма я не видела. Зато получился приятный сюрприз
-
-
09.05.2017 в 20:24Я верила, что подразумевалось именно это! Спасибо!
-
-
09.05.2017 в 21:58Всегда пожалуйста ))) Даже если бы я решила вдруг попытать Мастера, барабанов бы в этом списке не было )