Прежде чем Гарри встретил Люси, переводчик Sexy Thing

[Big Who Bang]

Название: Прежде чем Гарри встретил Люси
Переводчик: Sexy Thing
Бета: Ярк
Иллюстратор: captainspring
Оригинал: “Before Harry Met Lucy” by Harold Saxon, разрешение на перевод получено
Размер: макси, 44 616 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Десятый Доктор, Симм!Мастер/Люси Коул (Саксон), Ривер Сонг, ОМП, ОЖП
Категория: джен, гет
Жанр: экшн, драма, дарк, ангст, херт/комфорт, AU
Рейтинг: R
Краткое содержание: Поиски «Корпорации “Бесконечность”» приводят Доктора и Мастера в рождественский Лондон 2004 года. Там, по странному стечению обстоятельств, они знакомятся с Максом Коулом – отцом Люси Коул, прошлой-будущей жены Гарольда Саксона, жизнь которой он уничтожил. Однако, прежде чем испуганный Мастер успевает улететь, он узнает, что в рождественскую ночь Люси Коул будет убита: кто-то меняет историю, чем грозит стереть и его прошлое…
Примечание/Предупреждения: Насилие, кровь, разложение, ОМП, ОЖП;
Во множестве культур (в т. ч. в британской) Смерть является персонажем мужского пола. Как бы это ни было непривычно для российского читателя, мне пришлось сохранить это наименование, так как оно было неизбежно и важно для сюжета.
Является пятой частью цикла "Повелитель времени и его Безумец" ("A Timelord and His Madman"), повествующего о приключениях Доктора и Мастера.
Всего планируется 10 книг: "His Silent Mind" ("Его молчаливый разум"), "Judoon Justice" ("Правосудие джудунов"), "A Murderous Feast" ("Кровавый пир"), "Shattered Worlds" ("Расколотые миры"), "Before Harry Met Lucy" ("Прежде чем Гарри встретил Люси"), "The Most Happy Bride" ("Самая счастливая невеста"), "This Reflection of Me" ("Это отражение меня"), "A Map of the Soul" ("Карта души"), "Against All Things Ending" ("Вопреки окончанию всего") и "The Eye of the Storm" ("Глаз бури").
Содержание предыдущих частей: После событий в особняке Нейсмитов, отослав Уилфа домой к его семье, Доктор в одиночестве путешествует по Вселенной, пытаясь найти Мастера при помощи останков белой звезды. Поиски приводят его на враждебную планету, балансирующую на самом краю черной дыры. Там он находит Мастера, запертого в черной башне. Он пережил уничтожение Галлифрея благодаря ангелу–хранителю Доктора, но Рассилон в качестве воздаяния вырвал барабанную дробь из его разума. Впервые с тех пор, как он стоял перед Временным Разломом, Мастер испытывает чувство вины и раскаяния за свои преступления. Эти чувства в сочетании с одиночеством, которое ему приходится терпеть в башне, окончательно свели его с ума. Когда Доктор пытается убедить его покинуть планету, Мастер отказывается, отлично зная, что не сможет сбежать, не запустив ее разрушения и тем самым не убив Доктора. Мастер обманывает Доктора, заставляя его покинуть планету со своими спутниками–людьми, но в последний момент Доктор умудряется спасти его с падающей в черную дыру планеты. Однако разум Мастера практически неисправимо поврежден, и повелитель времени находится в коме. С твердым намерением спасти друга детства, Доктор приостанавливает время ТАРДИС и проникает в разум Мастера в надежде его исцелить…

После благополучного спасения Мастера из Временного Замка, едва приведя его в некое подобие сознания, Десятый Доктор сталкивается с флотом Прокламации Теней, горящей желанием предать Мастера правосудию за все его преступления. В ходе перестрелки между кораблями Прокламации Теней и ТАРДИС Доктора тюремный корабль с Мастером на борту оказывается сбит и по удачному стечению обстоятельств терпит крушение на Земле. Узнав о крушении из новостей, Уилфред Мотт при помощи своих друзей начинает собственное расследование и в итоге находит израненного и деградировавшего до состояния идиота Мастера. Он прячет Мастера в своем доме и отправляется на поиски Доктора. Тем временем, агенты Прокламации Теней, возглавляемые мистером Фоксом, находят Мастера и Донну, случайно оставшуюся с ним в качестве сиделки. Донна спасает Мастера и помогает ему сбежать, но мистер Фокс находит ее одновременно с Доктором и Уилфом. Мистер Фокс, заинтересованный Донной, едва не запускает метакризис в ее разуме. Мастер спасает Донну, втолкнув ее в уходящий поезд метро. Агенты Прокламации Теней переносят Мастера, Доктора и Уилфа на суд Леди Архитекторов. Несмотря на блестящую защиту Доктора, Леди Архитекторы признают Мастера виновным и приговаривают к смерти через облучение смертельной дозой радиации. Однако Мастер выживает благодаря бессмертию, подаренному ему Рассилоном, а залп радиации окончательно восстанавливает его разум. Обезумевший от радости и ощущения новой жизни Мастер запускает ТАРДИС Доктора с самим Доктором и Уилфом на борту в безумный полет, и Доктору в последний момент удается изменить координаты назначения…

ТАРДИС переносит их в город Эфес эпохи Древнего Рима. Контурам ТАРДИС требуется время на восстановление, и Доктор решает провести его в городе. Случай сталкивает его, Уилфа и Мастера с местным богачом, сенатором Помпусом, и его таинственной и молчаливой дочерью Деей. Побывав на званом вечере у сенатора и посетив его мастерскую, Доктор обнаруживает много инопланетной техники, а также замечает странное поведение Деи Помпус, и решает провести расследование. Мастер, все еще погруженный в собственный страх стать пленником Доктора, принимает участие в его расследовании, но, кажется, ему известно гораздо больше, чем он говорит. Дея Помпус и две служанки в ее доме оказываются заражены личинками инопланетных паразитов, управляющих их телом и разумом и скармливающих людей своим отпрыскам. Когда их планы оказываются раскрыты, они предпринимают попытку убить Доктора и захватывают Мастера и Уилфа, чтобы использовать их тем же образом. Когда одна из сестер пытается забрать Уилфа, Мастер добровольно занимает его место, надеясь обмануть сестер и тем самым спасти жизнь старику. Он планирует хитростью рассорить женщин, но его план не срабатывает. Пришелец в разуме Деи в разговоре с Мастером упоминает барабаны. Вовремя появившийся Доктор при содействии сенатора Помпуса и его рабов уничтожает кладку пришельцев и выручает Мастера. Две из трех сестер погибают. Ворвавшийся в убежище пришельцев сенатор Помпус пытается воззвать к разуму дочери, но Дея убивает его. Этот поступок пробуждает разум девушки, и испуганный и разозленный ее прежними словами о барабанах Мастер убивает ее. Доктор, в ужасе от поступка друга, возвращает Уилфа домой на Землю и решает запереть Мастера в ТАРДИС, чтобы тот не мог никому больше навредить…

Простая еврейская девочка Рейчел Боукбайндер, живущая в Нидерландах в 1940-х годах, похищена ночью из родного дома в яркой вспышке света, сопровождаемой четырехкратным боем барабанов. После событий в Древнем Риме, решив ни на секунду не выпускать Мастера из поля зрения, Доктор ловит его в ловушку разума, ментально связывающую двух повелителей времени. Ответив на сигнал бедствия, они приземляются на заброшенном космическом корабле, принадлежащем загадочной «Корпорации ”Бесконечность”», где нет ничего, кроме белоснежной комнаты, трех красных дверей и компьютерной голограммы-проводника. Увидев за одной из дверей фигуру маленькой девочки, Доктор и Мастер входят следом – и попадают в свое личное прошлое, на Галлифрей, в день инициации Мастера, с которого его и начали преследовать сводящие с ума барабаны. Поддавшись соблазну изменить свою жизнь, Мастер разбивает зеркало Великого Разлома – и мир вокруг меняется. Очнувшись, Доктор медленно осознает, что попал в другую реальность, где Мастер не сошел с ума, стал одним из самых уважаемых полководцев и политиков Галлифрея, женат на женщине, которую искренне и беззаветно любит, а сам он, Доктор, так и не совершивший в этом мире ни одного из своих героических поступков, никто. Изменилась и история Войны Времени: Галлифрей остался цел, не было Временного замка, мир был разделен между повелителями времени и далеками, заключившими мирный договор – Пакт Саксона. Чтобы защитить нейтральные планеты, Мастер под руководством правительства Галлифрея создал приют для беженцев – колонию Агора 1. Однако Рассилон преследует собственные, далеко не гуманистические, цели: руками Мастера он планирует вознестись в высшую, нематериальную сферу бытия и уничтожить далеков – а вместе с ними и всю Вселенную – с помощью антиматерии. Узнав о его планах, Мастер обращает процесс вознесения, таким образом убив и Рассилона, и членов Верховного Совета. Однако Рассилон успевает запустить оружие. Мастер останавливает оружие, но попадает в плен к далекам, которые намереваются использовать его гений, превратив в одного из них. Используя все еще связывающую их ловушку разума, Доктор заручается помощью Рейчел, долгие годы призраком преследовавшей Мастера, и через нее убеждает Мастера вернуть их в реальный мир. На корабле они узнают, что Рейчел похитили из ее временной линии, чтобы спасти еврейскую девочку от холокоста, потому что она представляет ценность для истории. Они возвращают ее домой, но прежде Мастер рассказывает Рейчел о будущем, чтобы спасти ее. Впечатленный поступками Мастера в другом мире, Доктор снимает ловушку разума, и вместе они отправляются на поиски таинственной «Корпорации “Бесконечность”», не зная, что спустя семьдесят лет после возвращения уже пожилая, добившаяся невероятных успехов в нейробиологии Рейчел продолжает слышать четырехкратный стук барабанов и сверхъестественный шепот повелительного голоса…
Ссылка на пост иллюстраций: смотреть
Ссылка на скачивание: doc | fb2

Глава 1.

1.

Стеклоочистители в унисон скрипели по лобовому стеклу, а снаружи темные улицы Лондона мокли под мелкой моросью дождя. Ночной холод еще не отступил, и кэбмен согрел дыханием ладони, прежде чем снова опустить их на руль. Когда светофор вновь загорелся зеленым, он завернул за угол и вывел такси на Ковентри Стрит. По радио сонный ведущий пытался впрыснуть в мрачный декабрьский день немного бодрости.

– Доброе утро, жители Лондона. Сейчас четыре часа утра, и вы слушаете радио BBC 2. Мы только разогреваемся, вас ждут тонны музыки. Давайте настроим вас на праздничный лад: представляем вам старую добрую Джони Митчелл с песней «Река».

– Да уж, Джони Митчелл придаст бодрости, – пробормотал водитель, глядя через лобовое стекло. Центральный Лондон еще не проснулся. Его знаменитые улицы, в дневное время оккупированные банкирами, рабочими и туристами, сейчас еще принадлежали мусорщикам, грузчикам и темным личностям, предпочитавшим вести свои дела в темноте, потому что те не выносили света дня. Дразека, кэбмена, можно было с легкостью отнести к двум последним категориям, и он искал клиента.

Здесь, на Земле, устроить свою жизнь было нелегко. Особенно если ты инопланетный иммигрант, вынужденный вместе с женой и детьми покинуть нищую родную планету, разоренную экологическими катастрофами. Во-первых, форма тела фридонианцев не имела почти ничего общего с доминирующей формой жизни Земли – двуногими длиннорукими субтильными млекопитающими, называвшими себя людьми. Телесные костюмы, которые жена сделала, чтобы слиться с толпой, были не очень удобными. Ему все время ужасно хотелось потянуться всеми восемью щупальцами, но опыт показывал, что люди не любят, когда за рулем автомобиля сидит восьминогое членистоногое ростом в пять футов. Дети делали большие успехи в школе, и ему не хотелось привлекать внимание.

Суть в том, что здесь они находились не совсем законно. Власти – разумеется, не земные власти, а те, что следили за внешним космосом, и они были куда хуже, – знали, кто он такой, и терпели их семью. Однако у терпения была своя цена. Именно по этой причине, в числе прочих, он поднялся сегодня до рассвета и отправился рассекать по улицам вокруг Пикадилли. По этой причине рядом с ним на пассажирском сиденье лежал пластиковый пакет с двумя подозрительными жидкостями в стеклянных бутылочках.

Дневная работа Дразеку нравилась. Она была стабильной и безопасной, так что возвращаться к своим старым делишкам его поначалу не тянуло. Мистицизм фридонианцев был известен своими опасными зельями и полумагическими ритуалами, которые случайно могли поджечь дом или превратить жену в курицу. Однако, когда посреди ночи ему позвонили ОНИ и попросили об услуге, отказываться было нельзя. По крайней мере, в его сложном положении.

Вообще, стоило поторопиться с доставкой товара.

Он проехал Национальную Галерею и заметил большой рекламный плакат, сообщавший о грядущем открытии выставки искусства романтизма. «Осмотрите частную коллекцию лорда Максимилиана Коула, – говорилось там, – более 150 работ, основанных на знаменитых пьесах Уильяма Шекспира. Особое рождественское мероприятие, финансируемое «Британской Корпорацией ”Бесконечность”».

– Круто. Надо запомнить, – пробормотал Дразек. По случаю такого события туристы отвалят хорошие чаевые. Ведь ради этого они и приехали в Англию. Чутка искусства, чутка театра. Ну правильно, не за чертовой едой же сюда приезжать.

На большой площади он снова повернул и наконец увидел одинокую фигуру, стоявшую напротив фонтана Антея. На ней был белый плащ, кроваво-красный зонт прикрывал ее от дождливой мороси. Дразек припарковался поблизости и вышел, прихватив с собой пакет с бутылочками.

– Ну вот, – сказал он, смерив ее взглядом с головы до пят. Он никак не ожидал, что для передачи пришлют настоящего человека. Если бы не красный зонт, который они договорились использовать в качестве тайного опознавательного знака, он до сих пор выискивал бы в темноте огромного джудуна, втиснутого под неудобную маскировку мерцателя.

– В этот раз они прислали дамочку. Круто. – Он вынул из кармана пачку сигарет. – Я закурю, не возражаете? Впереди двенадцатичасовая смена. Без никотина просто усну.

– Привезли? – не особо дружелюбно спросила она, мгновенно переходя к делу. Дразека это не впечатлило. Он видел женщин и построже. Время от времени ему, например, приходилось возвращаться домой к миссис Дразек. Он глубоко затянулся и показал ей пластиковый пакет.

– Два зелья, как заказывали, – сказал он, выдыхая большое облако дыма.

– Отлично, давайте.

– Мне сказали, что за это заплатят.

Женщина закатила глаза. «Если бы она не была такой чертовски грубой, могла бы показаться красивой», – подумал кэбмен. Покопавшись в сумке, она выудила пачку банкнот и помахала ею в воздухе.

– Зелья, – потребовала она.

Он протянул пакет. Она схватила его и тут же начала изучать содержимое.

– Какое из них какое?

– Красное – чтобы его разбудить. Или «это». Не знаю уж, к какой категории отнести нечто подобное. Знаю только одно: как только он проснется, лучше убраться с его дороги к чертовой матери, – ухмыльнулся он. Он не испытывал ни малейшего сомнения в том, что план этих ребят был абсолютно идиотским.

– Не ваше дело, – отрезала она, словно читая его мысли. – А зеленое зелье?

– Заставит его забыть, – ответил он, выдыхая дым через ноздри. – Должен предупредить: ни в коем случае не пробуйте его на себе. Дозы достаточно, чтобы стереть краткосрочную память повелителю времени, но смесь в этой бутылочке способна превратить целый автобус людей в пускающих слюни идиотов. Это семидесятипроцентный экстракт черного древа Иуды, а не сиропчик от фармацевта. Будьте осторожнее.

– Да, оно сильное, я поняла, – с раздражением в голосе отозвалась она. – Чтобы вы знали, я не собираюсь сама его пробовать.

– Уверены? – нагло улыбнулся он. – Может, хоть капельку? После совершения злого деяния. Я, конечно, не сужу ни вас, ни моих спонсоров. Просто, как говорил древний поэт, «добро и зло один обман».

Она подняла на него взгляд, способный обратить человека в камень.

– Как использовать зелья?

Дразек прислонился к машине и втянул воздух ртом через окурок сигареты, отчего кончик загорелся ярко-оранжевым.

– Воздух, – сорвавшись на тихий шепот, ответил он. – Пусть вдохнет красное зелье. Зеленое нужно пить. В каком порядке – решайте сами, но, полагаю, лучше сначала красное, потом – зеленое. – Он бросил окурок на землю и растер подошвой ботинка. – Я могу получить оплату?

Она кинула ему банкноты. Она поймал пачку и сразу же убрал ее в карман. Пересчитать можно будет потом. Об этих проклятых космических свиньях можно было сказать одну хорошую вещь: по крайней мере, они были надежными. Клиентка уже развернулась и уходила, но он крикнул ей вслед, главным образом потому что все еще был таксистом, а любопытство шло прибавкой к работе.

– Это правда, что о нем говорят? – спросил он. – О Докторе?

В первое мгновение казалось, что она не ответит, но затем она замедлила шаг, секунду постояла в нерешительности и, наконец, обернулась.

– А что о нем говорят ваши нелегальные инопланетные друзья? – предупреждающе спросила она.

Кэбмен засунул руки в карманы и ухмыльнулся.

– Что он изменился. Говорят, что эту планету может захватит кто угодно, потому что ему стало плевать. Он слишком занят, рассекая по миру с дьяволом.

– Это ложь! – от ярости в ее ответе улыбка Дразека только растянулась шире.

– Так и думал, – признался он, хотя было понятно, что он не поверил ни единому ее слову. Если бы все было по-прежнему, им не пришлось бы связываться с ним, а ей не понадобились бы зелья.

– Ну что ж. – Он направился к машине. – Было приятно иметь с вами дело. Я сматываюсь. Удачи. Да, и если в будущем Прокламации Теней понадобится еще что-нибудь…

Но Ривер Сонг уже не слушала. Она решительно пересекла улицу, держа пластиковый пакет с бутылочками в сжатом до белых костяшек кулаке. Этот фридонианский пустобрех ошибался насчет Доктора. Он никогда не бросил бы эту планету и ее народ. Он слишком сильно их любил. Но это не значило, что такое благородное, гениальное и добросердечное существо, как Доктор, нельзя было свернуть с пути. И тем более, что он не находился в огромной, страшной опасности. Добравшись до другой стороны дороги, она покопалась в сумке и выудила из нее телепортер, который должен был вернуть ее на корабль.

Пора было кому-нибудь избавиться от дьявола, примостившегося у Доктора на плече.


2.

Он бежал с Доктором.

Это было волнующе, и инстинкт выживания требовал еще и еще. Каждый шаг будоражил кровь. Ему никогда не было скучно. Нет, конечно, и такое бывало, например, когда Доктор растрачивал жизнь на бессмысленное хобби вроде каталогизации черных дыр, или когда он доводил друга до помешательства своей бесконечной тарабарщиной, так что приходилось отключаться, лишь бы защитить себя от серьезного, необратимого повреждения мозга. Но не теперь.

Абсолютно точно не теперь.

Мимо промчалась стрела, всего на волосок от его головы, а затем поблизости послышались проклятья на французском времен шестнадцатого века. Мельком переглянувшись, повелители времени ускорились, прекрасно зная, что по пятам их преследовала довольно неприглядная смерть.

– Они принимают все слишком близко к сердцу, – выдохнул Мастер. К невероятному раздражению Доктора, он ухмылялся от уха до уха и был чрезвычайно доволен собой.

– Это же Франция! Разумеется, они все принимают близко к сердцу! Ты что, не собираешься им его отдать? Они же превратят нас в игольные подушки! – Доктор осуждающе взглянул на небольшую бочку в его руках. – Мне плевать, что 1578 год был годом превосходного винтажного урожая. Каким бы хорошим оно ни было, оно не стоит того, чтобы подставляться под стрелы.

– Да ни за какие космические коврижки, – отозвался Мастер, стуча по деревянному боку бочонка. – Я честно его выиграл.

– Ты за него не платил. Они не просто так назвали нас вороватыми английскими псами.

– Да откуда мне было знать, что ты такой нищеброд и ходишь без гроша в кармане? – раздраженно ответил Мастер. Над их головами выросла угрожающая тень.

– Пригнись! – предупредил он.

Они нагнулись как раз вовремя, и новая группа стрел вонзилась в брусчатку прямо перед их ногами. В последний момент они успели перепрыгнуть черенки. Впереди улица раздваивалась.

– Сюда! – решительно крикнули оба и повернули в противоположные стороны. Преследователи остановились на мгновение, растерянно решая, кого из повелителей времени догонять. Наконец, толпа разделилась, и самые опасные и хорошо вооруженные мужчины, размахивая вилами и заряженными арбалетами, ринулись вслед за тем, кто украл бочонок драгоценного Премьер Крю.

Мастер бросил взгляд через плечо, убедившись, что погоня продолжается, а затем скрылся в темном переулке. Сбежав по лестнице, он вышел к конюшне единственного в городе обержа. Повелители времени провели во Франции шестнадцатого века всего два дня, но ему уже становилось скучно. Давно пора было выбраться из этого смехотворного города с единственной лошадью, однако, когда местные жители жаждали твоей крови, добраться до ТАРДИС было не так-то просто.

«Значит, план Б», – подумал Мастер. Он завернул за угол, едва не поскользнувшись на белой известняковой брусчатке. Ему определенно была нужна новая обувь. Старые кроссовки, которые ему выдал Доктор, начали снашиваться и, если честно, уже походили на обувку бродяги.

Точно зная, что делает, он забежал в конюшню и быстро нашел взглядом то, что ему было нужно, в дальнем стойле.

– Приветствую, мой четвероногий благородный друг, – сказал он с широкой белозубой улыбкой. – Помнишь меня?

Огромный черный жеребец в загоне склонил голову набок и посмотрел на Мастера. Узнав его, он фыркнул, раздул ноздри, задрав верхнюю губу. Если бы лошадь вообще была способна по-кошачьи зло шипеть, именно так это и выглядело бы.

– Значит, помнишь. Надеюсь, ты не обиделся?

В самую первую ночь их пребывания в этом сонном французском городе произошел небольшой «инцидент». Доктор и Мастер ужинали в оберже, когда какие-то местные начали рассказывать им сказки про коня по кличке Черный Сатана, такого дикого и злого, что никто во всем регионе Бордо не мог его оседлать. Мастер, приободренный некоторым количеством вполне приличного вина, на идеальном французском шестнадцатого века проинформировал их, что он опытный наездник, и принялся хвалиться, что ни одна лошадь, какой бы дикой она ни была, не сможет его сбросить. За этим последовал горячий спор и ставки, невзирая на все возражения Доктора, которые Мастер просто не слушал, потому что был слишком уверен в себе и слишком пьян, чтобы прислушаться к нытью спутника. Записав все ставки, они вышли наружу понаблюдать, как чужеземец опозорится. Одного взгляда на чудовищную лошадь, которую ему привели местные, Мастеру хватило, чтобы отчаянно пожалеть о своих словах. Однако он все же сумел взобраться на спину Черного Сатаны, пока норовящее встать на дыбы животное держали веревками четверо накачанных фермеров. И только тогда Мастер наконец осознал, что, как только эту безумную тварь выпустят, он точно размозжит себе голову об брусчатку. В приступе чистейшей паники он решил загипнотизировать лошадь и заставить ее хотя бы две гребаные минуты постоять спокойно, чтобы он мог забрать свои деньги и слезть с нее к чертям. Он уже давно никого не гипнотизировал, и практических навыков ему определенно не хватало. Еще он никогда не пробовал их на лошади. Результат был катастрофическим. Вспыльчивый жеребец тут же одеревенел, завалившись набок со вздернутыми кверху ногами. Мастер едва успел отпрыгнуть в сторону, чтобы его не раздавило. О том, что местные не отнеслись к этому инциденту положительно, говорить не стоит. Чудовищный конь тоже особенно доволен не был: на неожиданное появление Мастера он ответил, протаранив головой дверцу стойла, словно обезумевший бык.

– О, как мило, – проворковал Мастер. – Ты так рад меня видеть. А говорят, что лошади ни к кому не привязываются.

Снаружи раздались злые голоса. Один из французских фермеров заглянул внутрь, заметил его и созвал толпу. Мастер подождал, пока разъяренный жеребец отпрянет назад, отпер замок и отбросил в сторону деревянную перегородку. От одного вида открытого пути без каких-либо препятствий (мягких и хрупких людей, по его мнению, можно было легко затоптать) где-то в безумном лошадином мозгу Черного Сатаны сработал переключатель, заставивший его мгновенно взвиться. Он встал на дыбы, угрожающе заржал, насмерть перепугав разозленных французов, и, пользуясь моментом, Мастер поспешно убрался с его дороги в заднюю часть стойла. Он усмехнулся. Одним легким хлопком по крупу он выпустил адскую лошадь прямо на горожан. Спасая свои жизни, толпа рассеялась, словно стая безголовых куриц, а Сатана одним быстрым прыжком бросился к выходу – к свободе.

Остальной путь до ТАРДИС был на удивление спокойным. Когда Мастер прогулочным шагом вышел из северных ворот, он увидел Доктора, стоявшего около машины времени со скрещенными на груди руками. Тот со строгим лицом и волнением ждал его возвращения, но Мастер просто ответил ему широкой ухмылкой и победно вскинул руку с бочонком.

– Я же сказал, что оставлю его себе. – Подойдя ближе, он заметил, в каком ужасном состоянии находился Доктор. – Ради Галлифрея, почему ты с ног до головы с этой жуткой слизи? – спросил он, вскинув брови.

– Чтобы уйти от толпы, мне пришлось прыгнуть в ближайшую реку, – кисло ответил Доктор. Мастер принюхался и сморщил чувствительный нос.

– Знаю, знаю, от меня несет собачьей мочой, – вздохнул Доктор. – Там словно сточная канава. Но… погоди, а твоя толпа где?

– Честное слово, я не знаю, – невинно ответил Мастер. – Может, их съела лошадь?

Он опустил бочонок, и тут словно из ниоткуда вылетела стрела и вонзилась прямо в крышку. Мастер бросил через плечо злой взгляд.

– Эй! Ты, ИДИОТ! Аккуратнее! Это же бесценное вино высшей марки!

Ему ответили вторым залпом стрел и камней, бегло нацеленным ему в голову. Доктор бросился внутрь, Мастер кинулся за ним, а за ними мчались местные жители. Когда они уже думали, что в безопасности, и Мастер был готов запереть дверь, целый сноп камней из рогатки влетел через щель и врезался в заднюю стенку бочонка, пробив в ней множество мелких дырочек.

Мастер потрясенно воззрился, как вино брызнуло из отверстий и хлынуло на пол.

В щель просунулось несколько рук, пытавшихся открыть проход для толпы.

– Что? Что ты делаешь? – крикнул Доктор, оторвавшись от консоли, побежав к двери и вонзившись в нее плечом. – Закрой эту чертову дверь! Они сейчас войдут!

– Я занят! – крикнул в ответ Мастер, прижимая ладони к дыркам в отчаянной попытке спасти вино.

– Ясно. – Доктор развернулся и, из последних сил навалившись на дверь, заставил ее подвинуться. Разъяренные фермеры, боясь потерять конечности, убрали руки, Доктор наконец сумел захлопнуть дверь и поспешно защелкнуть замок.

Наконец-то. Они в безопасности.

Задыхаясь, словно пес, перегревшийся на солнце, он утомленно опустился на корточки.

– Проклятье! – раздраженно прошипел Мастер. Бесполезно. Жидкость продолжала просачиваться сквозь его пальцы, и емкость уже почти опустела. – Дай миску! Бутылку! Хоть чайник, что-нибудь! Уже почти ничего не осталось!

Доктор смерил его злым взглядом. Затем он медленно поднялся, забрал у Мастер бочонок, уронил его и пнул как можно дальше.

– Это… было абсолютно излишне, – до странного спокойным и вежливым тоном проговорил Мастер.

Где-то в глубине души Доктора что-то сломалось, и внезапно на его пустом лице проступило нечто совершенно зловещее, что даже слегка испугало Мастера.

– О, ПОВЕРЬ мне… ЭТО! – заорал Доктор, поднявшись на мысках и нависая над ним. – БЫЛО АБСОЛЮТНО НЕОБХОДИМО!

– Ладно, ладно. Не надо так кричать. Батюшки, Доктор, это же всего лишь бочонок вина, – отозвался Мастер, озадаченно глядя на него. Он выбрался из угла, куда его загнал Доктор, и направился к винтовой лестнице.

– Надеюсь, ты не будешь против, если я подберу в твоем гардеробе новую одежду? – спросил он спокойно, словно Доктор не кипел от ярости. – Кажется, я что-то пролил на пальто.

Он бросил ему самую милую свою улыбку и исчез на верхнем этаже, оставив Доктора со сжатыми в тонкую линию губами долбиться головой о перила, чтобы излить свою злость.


3.

Три часа спустя гардероб Доктора выглядел как жертва мини-торнадо. Мастер стоял перед зеркалом, любуясь своим отражением. Его окружали кучки смятых вещей, вынутых из шкафа и небрежно отброшенных прочь. Подобранный им ансамбль был неидеален, но Мастер остался доволен. От старого костюма давно было пора избавиться. В первые дни после выздоровления его подобрал Доктор, и выбор его пал на типичные вещи, которые сердобольная мамочка надевает на ребенка, чтобы превратить его в предмет всех насмешек на игровой площадке: ветровка, жесткие джинсы, шерстяная шапка и митенки, и все в таком роде. Он даже предоставил Мастеру лучшую пару кроссовок на случай, если он вляпается в неприятности, и придется срочно сматываться (что происходило довольно часто). Конечно, все это было проделано из благих побуждений, но, к несчастью, решения принимал человек, когда-то считавший ветку сельдерея великолепным украшением. Честно говоря, ни одна из регенераций Доктора не отличалась изысканным вкусом, и именно поэтому родился нынешний его бомжовый образ, который Доктор носил с неуместной гордостью. Одного лишь жуткого длинного пальто и белых брюк было достаточно, чтобы Мастер поморщился. Если Доктору так нравилось выходить на люди, выглядя как деревенский дурачок со всем вкусом и стилем печеной картошки – прекрасно, но не стоило ждать того же от Мастера. Он предпочитал немного шика.

– Ты что, все еще любуешься собой в зеркале? – раздался от подножия лестницы голос Доктора. – Долго еще? Зеркало еще не треснуло? – раздраженно добавил он.

– Терпение – ценная добродетель, Доктор, – пробормотал Мастер, метнул своему отражению очаровательную улыбку, подмигнул и наконец появился на вершине лестницы в своем новом костюме. – Чувствую себя возрожденным, – сказал он, спускаясь и на ходу застегивая серебряные запонки.

Доктор уставился на него, вздернув брови. В черном костюме в едва заметную синюю полоску с ярким фиолетовым галстуком, в хрустящей от свежести белой рубашке и длинном черном пальто, Мастер казался денди из 21 века, вышедшим на прогулку.

Доктор скрестил руки на груди.

– А где кроссовки, которые я тебе дал? – спросил он, смерив его глазами и остановив взгляд на ботинках на ногах Мастера. Те были из итальянской кожи и отполированы так тщательно, что в буквальном смысле сверкали. – В этом бегать невозможно. Что если ты снова вляпаешься в неприятности?

– Ну, у меня же есть ты, не так ли? – отозвался Мастер, улыбнувшись и подмигнув. – Ну что, куда направляемся? Сэнт Эмильтон 16-го века ничем не помог. Твоя ТАРДИС, должно быть, сходит с катушек.

– Не начинай. Ты установил курс на след символа Альфы-Омеги, и именно ему она следовала. Откуда ей было знать, что династия виноделов из Сэнт Эмильтона 16-го века тоже использовала этот символ?

– По крайней мере, я повеселился. А ты, Доктор? – он бросил ему очаровательную улыбку. – Кто бы знал, что местные так высоко ценят аукционы в преддверии сбора урожая. Жаль, что мне не удалось увезти с собой сувенир. Он бы чудесно пошел с хорошо выдержанным сыром и рисом конфи.

И он всосал воздух между зубов, напомнив хорошо знакомого психопата с каннибалистскими наклонностями.

Доктор только вздохнул. Еще один день путешествий с Мастером. Еще одно «смертельно-опасное-не-только-побегом-из-деревни-от-разъяренной-толпы» приключение. В конце концов, к этому привыкаешь. И, конечно, его спутника все это ни в малейшей степени не беспокоило. Да и с чего бы? У него же был Доктор – единственный достаточно безумный человек, согласившийся прибирать за ним, словно нянечка – за гиперактивным ребенком. Он лишь страшился подумать, на что стал похож гардероб после того, как Мастер с ним закончил. Иногда ему в самом деле казалось, что все это похоже на битву с мельницей.

Прямо у него перед лицом хлопнули ладоши.

– Эй, – позвал Мастер, заглядывая ему в глаза. – Кончай мечтать, Глэдис. Мы вроде все еще участвуем в волнительной погоне за таинственной «Корпорацией “Бесконечность”», похитившей Рейчел, забыл? Давай проявим немного инициативы.

Доктор устало моргнул. Если бы только Мастер был способен себя контролировать. Если бы он не был социопатом на грани с аутистом, обладавшим мозгами гения и мировоззрением шестилетки, жизнь Доктора была бы куда проще.

– Летим туда, куда приведет нас ТАРДИС, – наконец ответил он. – Только в этот раз удостоверимся, что символ связан с «Корпорацией “Бесконечность”». Это должно исключить всякие винодельни.

Он потянул рычаг, и ТАРДИС нырнула во временную воронку.


4.

Они приземлились на Оксфорд Стрит впритирку к телефонной будке. Стоял ранний вечер, шесть часов, и, судя по декорациям в уличных витринах магазинов, приближалось рождество. Повсюду падал искусственный снег, виднелись красноносые олени Рудольфы, сверкающие Санты и рождественские ели. В воздухе витал мороз, и, рассматривая веселую гирлянду, протянувшуюся поперек всей улицы, Доктор поднял воротник пальто.

– О, просто чудесно! – с мальчишеской радостью провозгласил он. – Обожаю это время года. Самое лучшее время, чтобы вернуться в Лондон 21-го века. Викторианское рождество я люблю, но в нем очень не хватает огней и магазинов, и – о! Этих милых куколок Санты, которые танцуют и звонят в колокольчик, если посвистеть.

Они как раз проходили мимо лотка с игрушками у универмага. Доктор усмехнулся, округлив глаза от нетерпения, облизнул губы, но так и не успел свистнуть: Мастер зажал ему рот закутанными в кожаную перчатку пальцами.

– Нет, не делай этого, – сухо велел он, оттаскивая его прочь.

– Что не так с танцующими Сантами? – спросил Доктор, когда они отошли на приличное расстояние от лотка, и Мастер отпустил его.

– Все, – отозвался тот. – Они кошмарны.

Он засунул руки поглубже в карманы. Стильные кожаные перчатки, увы, не слишком хорошо защищали от холода. Противно признавать, но ему очень не хватало шерстяных митенок.

– Сама идея о каком-то жирном придурке, который посреди ночи шастает по крышам и пытается проникнуть в твое жилище, просто смехотворна. А мы должны еще и поощрять такое поведение, предлагая ему молоко и печенье. Если бы я проделал нечто подобное, меня бы пристрелили на месте.

– Ну, между тобой и Отцом рождества, конечно, есть небольшая разница, – с хитрой усмешкой заметил Доктор.

– Я просто приводил пример. Земляне учат своих детей верить в добродетельных сказочных существ, искажают и расцвечивают их мир этими розовыми очками, хотя должны бы предупреждать о реальных опасностях жизни, о том, каким жестоким может быть этот мир, чтобы они не становились такими невообразимо тупыми.

– Черт возьми, каким бы ты стал удивительным отцом, – пробормотал Доктор, пробираясь сквозь толпу к площади Пикадилли.

– Доктор, это просто здравый смысл. Вспомни о Рейчел. Родители ничего не говорили ей о нацистах. Они пытались защитить дочь от зла, возможно, они делали это из любви, но, в конце концов, если бы не мы, она бы не выжила. Мы с тобой знаем, как на самом деле ужасен этот мир. Раз так, то лучше подготовить своих детей ко встрече со злом, а не тратить их время на обучение морали, приличиям и уважению, когда для них куда важнее хитрость, жесткость и безжалостность.

Они пересекли шумную улицу, перебежав дорогу перед загруженным двухэтажным автобусом.

– Так куда мы идем? – спросил Мастер, закончив свою горькую речь.

– В Национальную Галерею, – ответил Доктор, беря газету у обледенелого подростка, раздававшего их у выхода из метро. – Новость на первой странице.

Он показал газету Мастеру, когда они взбегали по лестнице.

– Сегодняшняя дата – 14 декабря 2004 года. Хороший год, – пробормотал он, мельком припомнив, чем сам занимался в это время. – Новая экспозиция представит неоромантические полотна 18-го века, вдохновленные работами великого Поэта. Событие, которое нельзя пропустить, спонсировано «Британской Корпорацией ”Бесконечность”», – вслух прочел он. – В эту праздничную пору берите с собой детей и посетите волшебные сказочные миры, выдуманные лучшим умом в истории.

Доктор усмехнулся, сложил газету и протянул ее Мастеру.

– Ты смотри, сказки и детишки. Ну прямо для тебя, – язвительно добавил он и исчез за стеклянными дверями. Мастер ворчливо сунул газету в карман длинного черного пальто и последовал за ним.

– Мы на специальную выставку, – заявил Доктор, обращаясь к женщине за билетной стойкой.

– Простите, сэр, но экспозиция пока закрыта для публики, – сказала она с вежливой извиняющейся улыбкой. – Выставка открывается пятнадцатого декабря, то есть, завтра. Если хотите, я забронирую для вас два билета.

– Но другие входят в выставочный зал, – сказал Мастер, заметив в холле длинную очередь приодетых мужчин и женщин, каждый из которых показывал служащему музея пропуск и исчезал за дверью закрытого зала. Табличка над входом ясно давала понять, что дверь вела на выставку шекспировской коллекции.

– Почему же нас не впускают? – спросил он у билетерши. Изучив ее, он негромко вздохнул и выудил из кармана пальто Доктора его кошелек.

– Эй! Это мое! – запротестовал тот.

– Сколько нужно доплатить, чтобы попасть внутрь? – спросил Мастер, отсчитывая банкноты на столешнице.

– Нисколько, сэр, – ответила она, явно шокированная этим предложением. – Мы так не поступаем. Это противоречит политике музея.

– А ну верни! – Доктор вырвал кошелек и спрятал деньги. – Прекрати угрожать ей деньгами. Мы же в Лондоне, в 21-м веке, тут существуют правила и предписания, и взятки исключены.

– Не говори глупостей, ничего подобного. Как, по-твоему, сюда попали эти толстопузы?

– Ну, разумеется, они получили приглашение на церемонию открытия, – ответила женщина за стойкой. – Большинство из них – любители искусства или друзья лорда Коула, владельца частной коллекции. Некоторые, возможно, жертвовали деньги галерее, но могу вас заверить, сэр, мы не берем взяток, – серьезно добавила она.

– Я же говорил, – сказал Доктор и быстро заменил бумажник психобумажкой. – Прошу прощения. Я забыл упомянуть, что у нас тоже есть приглашение. Мы спонсоры, «Корпорация ”Бесконечность”», знаете? Я доктор Джон Смит, а это мой друг...

– Коллега, – буркнул Мастер.

– То есть, коллега, – поправился Доктор, приподняв брови.

– Гарольд Саксон, – с обворожительной улыбкой добавил Мастер.

– Ох, что же вы сразу не сказали? – Когда билетерша изучила приглашение, беспокойство в ее лице исчезло. – Сейчас я распечатаю для вас пропуска. Пожалуйста, покажите их охране, и вас пропустят.

– Блестяще, – пробормотал Доктор так, чтобы его услышал лишь Мастер. – Это же надо, представиться именем будущего сумасшедшего премьер-министра Англии. Да ты просто нарываешься на неприятности.

– Немного опасности никому еще не мешало. Благодаря ей жизнь становится волнующей, а путешествия с тобой, Доктор, менее унылыми. – Мастер ухмыльнулся и взял свой пропуск со стойки. – К тому же, мне нравится имя Гарольд Саксон. Это хорошее имя.

– Да от него буквально несет популярщиной и грязной политикой, – буркнул Доктор.

Мастер улыбнулся так, словно ему в самом деле льстила эта колкость.

– Именно, – сказал он.


5.

Вечеринка в выставочном зале уже шла полным ходом. Элегантные женщины и мужчины в серых костюмах или вечерних пиджаках прогуливались с более эксцентричными искусствоведами и знатоками Шекспира. Люди группками собирались около полотен, ведя оживленные дискуссии об использовании цвета и света рассматриваемым художником. Мастера удивляло, какой словесный водопад у людей рождали подобные темы. Он взял бокал с подноса пробегавшего мимо официанта и огляделся, выискивая в толпе кого-то, с кем можно было пообщаться. Желательно, женщину, и притом чертовски привлекательную. Его взгляд остановился на брюнетке в потрясающем зеленом коктейльном платье, облегавшем ее фигуру, как вторая кожа. Тем временем, Доктор, едва успев войти, начал нести какую-то чепуху и в данный момент читал ему лекцию о преимуществах и недостатках подачи закусок на шпажках.

Слава Галлифрею, он путешествовал с Доктором не первый день и научился отключать слух, чтобы уберечь свой мозг от этой мясорубки.

– Давай прогуляемся? – сказал он спутнику, поставил пустой бокал на пролетавший мимо поднос и направился прочь.

– Да, давай, – ответил Доктор, глядя, как Мастер, используя свое обаяние, мгновенно влился в разговор с очаровательной брюнеткой.

– И правда, зачем тебе я? – пробормотал он и не без раздражения заметил, как Мастер аккуратно увел дамочку от картин по направлению к ближайшему бару, положив ладонь ей на талию.

Доктор нахмурился и опустил взгляд на крошечную свиную сосиску, насаженную на зеленую пластиковую шпажку.

– Ну почему они так делают? – пробормотал он себе под нос, не замечая, что голос его звучал довольно огорченно. Ну в самом деле, неужели они не понимают, сколько из-за этого возникает лишнего мусора? Не говоря уже о потенциальной угрозе удушения. Может, это и глупо звучит, но после нескольких бокалов люди, как правило, становятся крайне неосмотрительными.

– Простите, сэр, с сосисками что-то не так?

Доктор поднял голову. Перед ним стоял высокий мужчина пятидесяти лет с длинным узким лицом и зачесанными набок редеющими волосами. Он был одет как человек из высшего света, и, учитывая надменное выражение лица и чуть задранный нос, он им и был.

– Нет, разумеется, нет, – ответил Доктор. – Ну, то есть, есть один момент с засорением природы шпажками, но я не хочу вас этим утомлять.

Они пожали руки.

– Доктор Джон Смит, – представился Доктор.

– Лорд Максимиллиан Коул.

– Лорд Коул, – повторил Доктор, имя показалось ему знакомым. – Лорд Максимиллиан Коул, так это вы, да? В газетах и на рекламных щитах на улице. Вы владелец коллекции.

– Зовите меня Макс, никто не зовет меня Максимиллианом. Это имя слишком длинно, и люди вечно искажают его самым истерическим образом. Мы раньше не встречались?

– О, нет, лорд Коул. То есть, Макс. Я представитель спонсоров. «Корпорация ”Бесконечность”»? – Доктор махнул перед ним психобумагой. – У компании осталась пара билетов. Мы с коллегой любим искусство, и они позволили нам прийти.

– Это пустой лист бумаги, – заметил лорд Коул.

– Простите? – переспросил Доктор. За всю историю человеческой расы родилось лишь несколько человек, способных противостоять обману психобумаги, и Доктор каждый раз бывал ошарашен встречей с такими редкими экземплярами. Но он быстро взял себя в руки и пристально рассмотрел свое устройство.

– Ох, вы абсолютно правы. Прошу прощения, должно быть, я забыл приглашение дома. Я случайно показал вас список покупок. По-видимому, мне сейчас ничего не нужно. Но я не забыл свой пропуск. – Он показал лорду Коулу карточку.

– Да, тут действительно сказано, что вы доктор Джон Смит, – пробормотал Макс, приподняв очки.

– Простите, я не ожидал, что спонсоры отправят столько народу. Сегодня днем я уже встречался с целой группой ваших коллег, – извинился он, хотя брови его все еще были сдвинуты. – Ну, хорошо. Так скажите, доктор, что вы думаете?

– О чем?

– О картинах, конечно. Честно говоря, на сосиски мне плевать. Еда, которую тут подают, не отличается особым вкусом. Люди приходят сюда, чтобы лицезреть предметы искусства. Так что вы думаете о моей коллекции? – спросил он, смерив Доктора взглядом, явственно говорившим, что ему стоило получше выбирать выражения.

– Эм, превосходно, великолепно. Очень... красочно?

Не то чтобы Доктор не разбирался в искусстве – напротив, однажды он даже обучался у самого Микеланджело, мог с закрытыми глазами высечь прелестную статую из куска бесформенного мрамора. Просто ему не хватило времени оглядеться. Он был слишком занят закусками, чтобы сформировать хоть сколько-нибудь приемлемое мнение о картинах 18-го века.

– Мне нравятся... эм, формы. Ага. Очень искусно, – кивнул он.

Лорд Коул смотрел на него взглядом, способным летом заморозить воду.

– У вас нет никакого собственного мнения, не так ли?

Доктор кисло улыбнулся.

– Ни малейшего, – со смущением признал он. В отличие от нынешнего своего спутника, Доктор врать совершенно не умел. К тому же, было что-то такое в этом человеке, в его взгляде, полном ожидаемого разочарования и отцовской строгости, что ясно давало понять, что дальнейшее притворство попросту бесполезно.

– О, – отвращение в лице лорда Коула быстро сменилось на нечто, смутно похожее на удовлетворение. – Это прекрасно!

– Что, простите?

– Мне не нравится, когда люди смотрят на мои картины с предубеждением относительно того, что хотят увидеть, – пояснил лорд Коул. – Все эти жуткие искусствоведы и знатоки приходят на подобные вечеринки, чтобы распространять свои консервативные представления о том, как нужно интерпретировать мысль. Уверяю вас, они отупляют, убивают все удовольствие от прекрасного, анализируя его до смерти. У вас, сэр, очень правильное отношение. И я рад, что встретил на этом мероприятии того, кто не начинает читать мне лекцию о моей собственной коллекции, стоит мне лишь представиться.

– Ну, я рад, – немного ошарашенно отозвался Доктор, – наверное.

– Бросьте эти сосиски. Позвольте угостить вас выпивкой, – сказал лорд Коул, уводя его к бару. – А потом я покажу вас самые ценные экземпляры моей коллекции, и мы по-настоящему поговорим об искусстве.


6.

Лорд Коул взял себе большой виски и «Ширли Темпл» для Доктора, и они неторопливо прошлись по галерее. Лорд Коул показал ему самые любимые свои картины. Ангельскую сцену у реки, где хрупкая Офелия, покинутая милым принцем Гамлетом, сидела на камне и скорбно смотрела в пространство, оплакивая убитого отца. Затем картину, изображавшую амбициозную леди Макбет, протягивавшую своему мужу корону покойного короля Дункана, словно архиепископ на коронации. Прекрасную, но свирепую Титанию, обманутую розовым любовным зельем Пака, дремлющую в волшебном лесу на мягком ковре из ивовых ветвей и молодых листьев, обнимая своего нелепого ослиного любовника Основу. Но была среди них другая работа, выделявшаяся на общем фоне не благодаря искусности автора, но потому, что Доктор никак не мог отнести ее ни к одной работе великого Барда. Она висела в самой большой из пяти зал экспозиции, занимая почти всю стену прямо напротив входа. Это был портрет, возможно, самого пугающего существа, которое только способен встретить на своем пути человек, и не было среди гостей того, кого не испугал бы его облик.

– Ох, вот это очень жизненно, – выдохнул Доктор, поднимая взгляд на двухметровый портрет самого Смерти. – Не то чтобы я знал, как он должен выглядеть. Для меня смерть всегда просто случается, очень неудачно, обычно в самый неподходящий момент, но... Если бы у него был реальный физический облик, именно таким он являлся бы людям.

Он оглядел высокую фигуру в капюшоне. Череп улыбался без какой-либо радости, бездушный взгляд взирал на людей, равняя всех и каждого, ибо для него жизнь скоротечна. Верную косу он прижимал к себе, готовый перерубить тонкие нити жизни.

– Впечатляет, правда? – Лорд Коул сделал большой глоток из своего стакана. Хотя он был владельцем картины и наверняка видел ее сотни раз, она, очевидно, до сих пор немного его нервировала. Доктор его хорошо понимал. При одном только взгляде на темную фигуру на картине и у него по спине бежали мурашки. Она пробуждала в зрителе нечто первобытное, и инстинкт сразу подсказывал, что ее стоит бояться.

– Я зову его мистер Костлявый, – невесело усмехнулся лорд Коул, словно человек, узнавший о смертельной болезни.

– Такого и в кошмарах не увидишь. Откуда в вашей коллекции эта картина, лорд Коул? Простите за грубость, но она не имеет ни малейшего отношения к Шекспиру.

– Напротив, доктор, совсем напротив. Конечно, он играет роль в его трудах. Вообще-то, без него не обходится ни одна пьеса. Ну, по крайней мере, трагедии, его глупые комедии мне никогда не нравились. Но трагедии... «Гамлет», «Макбет», «Король Лир», и, конечно, «Тит Андроний» – они все заканчиваются убийством или самоубийством, окровавленным кинжалом, отравленным напитком, смертью, смертью, смертью и снова смертью. Скажу больше, мистер Костлявый – практически постоянно действующий персонаж, бессменный фактор, центральная точка, ось, вокруг которой вращаются и развиваются истории Шекспира. Можно даже сказать, что Смерть во многом – ведущий актер во всех величайших его произведениях.

– Бессмертная мрачная тень человека, которая вечно держится на заднем плане, – задумчиво проговорил Доктор, – и ждет, когда опустится занавес.

– Очень элегантно сказано, – отозвался лорд Коул. – Но вы правы. Это пугает. Моей дорогой жене эта картина никогда не нравилась. Она запретила мне вешать ее в доме, и все эти годы я хранил ее на складе. Конечно, теперь моя жена отошла в мир иной, и я могу делать с картиной все, что мне, черт возьми, заблагорассудится. – Трудно было за сарказмом расслышать грусть в его голосе, но Доктор был хорошим слушателем.

– Вы женаты, доктор? – спросил лорд Коул, чтобы как-то отвлечься от мыслей о покойной жене.

– Нет, пока не имел удовольствия, сэр.

– Может, есть девушка? Вы выглядите как человек, которому нужен спутник жизни.

– Ну, эм, я сейчас путешествую со спутником, с другом.

– С мужчиной? – Лорд Коул вздернул бровь. Его мысли почти ощущались в воздухе.

– Он не такой друг. И я не такой друг. Мы скорее в прямом смысле друзья, приятели, соседи, типа того, – все больше смущаясь, затараторил Доктор. – Это тот коллега, о котором я говорил.

– Он так же разбирается в искусстве, как и вы? – весело проговорил лорд Коул. Впервые с момента встречи Доктор увидел, как уголки его губ приподнимаются.

– Пойду поищу его, – предложил он, пытаясь сменить тему. – Я уже давно его не видел. Я вас представлю.


7.

Мастер так и не продвинулся дальше бара. Он все еще беседовал с брюнеткой в зеленом платье и, судя по положению его руки, расположившейся тошнотворно близко к груди, постепенно продвигался к цели. Когда он уже собирался запечатлеть поцелуй на ее губах, между влюбленными птичками вклинился Доктор.

– А, Мастер, вот ты где. Я тут очень интересно пообщался с нашим любезным хозяином о его картинах.

– А я собирался заняться этой прекрасной дамой. Может, оставишь нас? – недовольно отозвался Мастер.

– Гарри? Кто твой друг? – спросила пышная брюнетка, повиснув у него на руке и смерив голодным взглядом незнакомого высокого красавчика.

– Он не друг. Скорее, коллега, – ответил Мастер, заметив выражение ее лица.

– И даже не думай об этом, – строго добавил он. – Он храпит как труба и имеет чудовищную привычку греть ледяные ноги о твою спину.

Он с содроганием вспомнил узкую общую кровать в Сэнт Эмильтон.

– Вы, кажется, называли его спутником жизни? – скептически проговорил лорд Коул.

– Чего? – переспросил Мастер. Ну просто шикарно! Он быстро развернулся, вздернув брови с удивлением и весельем.

– Нет! – Доктор вскинул руки в защитном жесте. – Неправда. Я сказал, что ты друг. По путешествию. – И, пытаясь избежать насмешек Мастера, он добавил: – Раздражающий похотливый идиот, но все-таки друг.

Лорд Коул крепко пожал руку Мастеру.

– Лорд Максимиллиан Коул, рад знакомству, мистер?..

Казалось, Мастер лишился дара речи. Он только открывал и закрывал рот, словно золотая рыбка в грязном, лишенном кислорода аквариуме.

– Эм, его зовут Гарольд Саксон, – ответил за него Доктор. – Прошу прощения, у него легкая степень аутизма. Когда дело доходит до применения жалких социальных навыков, мозг иногда просто отключается.

– Правда? – проворковала брюнетка. – О, бедненький, бедненький Гарри! Что же ты не сказал?

– Очевидно, я вообще об этом не знал, – буркнул Мастер.

– Ну, обычно они сами об этом не знают, так ведь? Хотя видели бы вы его за столом для блэкджека, – пошутил Доктор, получив в ответ от разъяренного Мастера почти неприкрытый тычок локтем в бок.

– О, кажется, прибыл мой старый друг, – сказал Лорд Коул, почти не пытаясь скрыть, что это всего лишь отговорка. – Пойду поздороваюсь. Рад был познакомиться с вами, доктор Смит, и с вами, сэр. – Его серые глаза на секунду остановились на Мастере и чуть сощурились. Казалось, Мастер изрядно нервничал, пока хозяин вечера не перевел взгляд на Доктора.

– Доброго вечера вам обоим, – с коротким кивком сказал он.

Когда лорд Коул ушел, Мастер заметно расслабился. Он схватил Доктора за отвороты пальто.

– Мы уходим с этой вечеринки, НЕМЕДЛЕННО! – жестко рявкнул он, отпустил ошарашенного повелителя времени и двинулся прочь.

– Эй, ты куда? Я думала, ты останешься на ночь у меня! – позвала его девушка, гарцуя следом на высоких шпильках. – Эй! Ты не можешь просто уйти. Это из-за аутизма? Я не против! Правда, совсем не против!

Мастер круто развернулся и крепко ее поцеловал. «Мотовство до нужды доведет», – подумал он. Затем повернулся к Доктору.

– Ты идешь или нет? Позволь напомнить, что ты снял биозамок на прошлой неделе, и ты мне теперь не нужен, чтобы управлять ТАРДИС.

– Ты не сможешь войти без клю... – Доктор запнулся на середине фразы и прощупал карманы. Разумеется, ключа там уже не было. В последнее время Мастер слишком преуспел в карманных кражах. Доктор в раздражении поднял взгляд, но Мастер уже покинул галерею. Он зарычал и двинулся следом.

– Пусть позвонит мне! – жадно крикнула вслед брюнетка и лишь потом сообразила, что не дала ему номер телефона.


8.

– Что там произошло? – спросил Доктор, когда они оказались на борту ТАРДИС. – Ты бежал так, словно увидел привидение. Конечно, эта дамочка была чересчур приставучей, и, судя по печальному выбору компании этим вечером, у нее серьезные проблемы с мужчинами, но в остальном она была вполне безобидна.

– Я не от нее убежал, придурок. Ты вообще знаешь, с кем разговаривал? – взволнованно проговорил Мастер.

– Ты о ком? О лорде Максимиллиане Коуле? Он – владелец картин на этой выставке. Довольно эксцентричный человек. У него есть одна крайне странная картина, она такая жуткая, ты даже не повер...

– Лорд Коул, лорд Максимиллиан Коул, – повторил Мастер.

– Да, я же только что сказал, – начиная раздражаться, отозвался Доктор.

– Лорд Максимиллиан Коул, который предпочитает, чтобы его называли Максом, потому что его имя вечно произносят неправильно.

– Он предпочитает, чтобы... – Доктор нахмурился. – Погоди-ка, я этого не говорил. Откуда ты знаешь?

Мастер сглотнул комок.

– Он сам мне сказал, когда я встречался с его любимой дочерью.

Доктор побледнел, наконец сообразив, что пытался сказать ему Мастер.

– Лорд Коул – отец Люси Коул, – пробормотал он и поморщился, словно проглотил лимон.

– И ты только что представил меня как Гарольда Саксона моему будущему тестю, который должен был встретить меня только через – сколько? Три года?

Пару мгновений Доктор, подобно Мастеру, изображал золотую рыбку в грязном аквариуме.

– Надо улетать, – наконец жестко сказал он.

– Определенно, – согласился Мастер, и они оба кинулись к консоли.

Доктор уже собирался запустить двигатели ТАРДИС, но тут Мастер, почувствовав, что перегрелся, скинул длинное пальто. Когда он перевесил его через перила, из кармана выпала газета. Совершенно случайно он бросил на нее взгляд.

Заголовки поменялись.

– Доктор, стой.

Он поднял газету и проглядел первую страницу. Глаза его в ужасе округлились.

– Что? Что такое?

Доктор выхватил газету из застывших пальцев Мастера. И прочел:

«Смерть и семейная драма. Лондон. Великобритания. Полиция начала расследование после того, как член известной семьи Коул был найден умершим в поместье при странных обстоятельствах. Детали пока неизвестны; по заявлению полиции, семейный дворецкий, мистер Пивз, вернулся после непродолжительного визита к родным и обнаружил единственную дочь лорда Максимиллиана Коула, Люсинду Коул, 24-х лет, мертвой без каких-либо физических повреждений. Вскрытие опровергло отравление. Также в доме не оказалось следов взлома, добавил представитель семьи».

– Ох, это плохо, – пробормотал Доктор, ощущая, как дыбом встают волосы на затылке. – Очень плохо. Что бы ни происходило сейчас в этом музее, оно меняет временной поток. Газета показывает, что может случиться, если мы оставим все как есть. Если не вмешаемся немедленно...

– Люси умрет, – прошептал Мастер с отстраненным выражением лица.

– Нужно это остановить. Что бы это ни было. Мы не можем улететь, – сказал Доктор, отключая ТАРДИС.

– Я ее еще не встретил. Я даже не знал о ее существовании. – Мастер уставился на страницу. Светлоликая Люси с оленьими глазами. Двадцать четыре года, она была еще такой молодой. Но сколько ей было, когда она покончила с собой, пытаясь предотвратить его возвращение, двадцать девять?

Всего двадцать девять лет.

– Заголовки изменились только потому, что мы в ТАРДИС. У нее аллергия на насильственные изменения, она подхватывает их как шестилетка – корь, – продолжал трепаться Доктор. – Временной поток не изменён. По крайней мере, пока. Еще не поздно это предотвратить. Мастер, ты слушаешь?

Мастер обернулся и взглянул на него пустым взглядом.

– Может, лучше оставить все как есть, Доктор, – хрипло проговорил он.

Доктор был ошарашен.

– Это не шутки! Ты что, не понимаешь, как это серьезно? Если Люси умрет до встречи с тобой, тебя не застрелят, ты не вернешься искаженным. Если она не станет твоей женой, ты не возвратишь повелителей времени, не пройдешь через все это, каким бы плохим или хорошим оно ни было. Она превратила тебя в того, кем ты стал, без нее ты просто...

– Исчезну из бытия, как пятно грязи на ткани реальности? – фыркнул Мастер.

– Только не говори, что не хочешь ее спасать, потому что все еще презираешь за то, что она с тобой сделала.

– Я не презираю ее. Я хочу... я хочу ее защитить. – Он покачал головой. – Доктор, какая жизнь ее ждет? Если она выживет, ей останется пять странных лет, и три из них она будет совершенно несчастна из-за того, что я с ней сделаю. То, что я ей показывал...

Он сглотнул комок, припомнив, как открыл дверь в Утопию и мановением руки стер улыбку надежды с ее губ. Ее пустой, полный страдания взгляд, когда она наконец поняла, за какое чудовище вышла замуж. Все то время, что они провели вместе, он с наслаждением мучил ее, ему нравилось видеть, как в ней медленно угасает свет доброты и на смену ему приходит пустота.

Он уничтожил ее.

– Я не хочу, чтобы с ней случилось все это. Ей лучше без меня, даже если ее жизнь окажется короче, – решительно заявил он.

Повисла долгая тишина. Доктор смотрел на Мастера со строгостью и неверием в глазах.

– Ты несчастный. Несчастный самолюбивый мерзавец, – наконец проговорил он, вызвав недоумение на лице Мастера. – Ты говоришь, что не хочешь ничего делать, чтобы пощадить ее? Ты хочешь пощадить себя! Ты не хочешь жить с последствиями ее гибели, с угрызениями совести, которые впиваются в тебя, словно кинжал в сердце. Вот почему ты позволишь ей умереть. Чтобы твои преступления были стерты вместе с тобой.

Доктор покачал головой.

– Трусость – не добродетель, Мастер, но она тебе к лицу, – горько сказал он и с отвращением покинул комнату управления.

продолжение в комментариях

@темы: третий тур, гет, джен, Симм!Мастер, Десятый Доктор

Comments

[Big Who Bang]

Глава 2

1.

Доктор любил этот китайский ресторанчик на углу Герард Стрит, окна которого выходили на Ньюпорт. Он сохранил старомодные засаленные столики и яркую неоновую атмосферу – вечных спутников первоклассной домашней китайской кухни. Когда Мастер вошел, он сидел за столиком у окна и ждал свой заказ, грея руки о чашку черного чая. Мастер тихо приблизился и уселся на стул напротив. Доктор не отрывал взгляда от чего-то явно куда более интересного за окном, решительно игнорируя спутника.

– Так, – наконец проговорил Мастер, когда тишина стала уже невыносимой.

– Так, – не оборачиваясь, эхом отозвался Доктор.

– Так вот где ты прячешься, – начал Мастер, верный своей странной, причудливой манере начинать беседу. Он принялся стучать пальцами по столешнице.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Доктор.

– Ты не оставил в холодильнике ничего съестного. Я нашел только пол-оливки в заплесневелой банке. Есть захотелось.

– Как хочешь, но мой кошелек в этот раз не получишь. Сам за себя плати.

Мастер закатил глаза и раздраженно надул губы.

– Может, еще предложишь найти работу? – фыркнул он куда менее дружелюбно.

– А это поможет? – Доктор наконец перевел на него взгляд, но ничего приятного в нем не было. – Прошу прощения, я-то думал, что последние полтора года живу с самолюбивым козлом, который затыкает уши пальцами всякий раз, как я пытаюсь вдолбить в него немного здравого смысла. Видимо, я ошибся.

– Да кончай уже! – прошипел Мастер, потеряв терпение. – Знаешь, я бы, может, даже послушал. Если бы ты не был все время таким невыносимо праведным!

Мастер сжал губы в линию и поморщился. В самом деле, что он здесь делал? Он не умел извиняться, а настроение скакало из одной крайности в другую, то побуждая его треснуть Доктора по роже так, чтобы в ушах зазвенело, то советуя сказать, что ему жаль, что он передумал. Но, как всегда, слова застревали в горле, и это злило его все больше.

К счастью, Доктор знал его не первый день.

– Ты так пытаешься мне что-то сказать? – спросил он, немного сбросив броню сарказма.

На мгновение повисла тишина. Затем Мастер глубоко вздохнул и прижал ладони к глазам, пытаясь скрыть смущение.

– Боюсь, я об этом пожалею, но... может, надо остаться... и все исправить.

Он осторожно посмотрел сквозь пальцы, молча моля Доктора ничего больше не говорить на эту тему.

– Ясно. – Доктор хлопнул ладонями по столу и отвернулся от окна. Он знал, когда нужно проявить сострадание, и сейчас мог сделать для Мастера лишь одно: притвориться, будто ничего не случилось. – Давай сначала поедим. Затем придумаем план. Мои мозги работают лучше, когда желудок не пытается перетянуть на себя все внимание.

У стола появился официант и поставил две большие тарелки.

– Прошу. Жареная утка, спринг-роллы с креветкой и курица Кунг Пао, – проговорил он и бросил быстрый взгляд на Мастера. – Вижу, ваш друг наконец прибыл, я принесу дополнительную пиалу и тарелку. Приборы или палочки?

– Палочки и большую порцию бренди, если есть, – ответил за того Доктор.

– Я посмотрю, что можно сделать, – отозвался официант и вернулся на кухню.

Мастер оглядел блюда.

– Значит, ты меня ждал, – заметил он.

– Угу. Я еще с Ковент-Гарден учуял твое негодование, злость и самобичевание, – ответил Доктор, протягивая ему спринг-ролл.

– Ой, да ладно, – ухмыльнулся Мастер. – Будто Чайна-таун на три квартала не провонял твоим праведным возмущением.

– Я просто знал, что ты поступишь правильно, – с улыбкой сказал Доктор, вгрызаясь в хрустящий ролл.

Еда, как и бренди, после этого пошла хорошо.

– Ну и какой у нас план? – спросил Доктор, когда официант унес грязную посуду. Мастера этот вопрос слегка удивил. Спутник никогда не предлагал ему ничего планировать, главным образом потому... ну, потому что он был Мастером, и любой изобретенный им план являлся серьезной угрозой безопасности вселенной и вообще всему рациональному суждению.

– Ты что, делаешь меня главным? – сдавленно усмехнулся он, расценив это как шутку.

– Это твоя жена, – спокойно отозвался Доктор.

Мастер скрестил руки на груди и фыркнул.

– Ты серьезно?

– Думаю, ты ей обязан, хотя бы этим.

Саркастическая усмешка Мастера спала.

– Так что, – добавил Доктор, облокотившись на стол и сложив руки, – я весь внимание.


2.

Ранним утром, когда последние работники музея заперли двери после удавшейся вечеринки по поводу открытия, а уборщики еще не явились, чтобы прибраться перед первым днем выставки, в галерее материализовалась женщина. Одним метким выстрелом из звуковой отвертки она послала сигнал на камеры наблюдения. Ближайшие четыре часа охрана будет наблюдать зацикленную запись пустого выставочного зала, а она сможет спокойно закончить свои дела здесь.

На каблуках, смягченных резиновыми накладками, она пересекла зал и остановилась у картины. Мрачная фигура в капюшоне взирала на нее сверху вниз своими бессмертными, бездушными глазами.

Ривер изогнула губы в улыбке.

– Ну, здравствуйте, мистер Костлявый! Давно вам пора проснуться, не так ли?

Она поставила рюкзак, прислонив его к ограде, и выудила то немногое, что было нужно: миску, пучок ивовых прутьев, вторую миску поменьше, зажигалку и...

Она подняла крошечный пузырек с алой жидкостью на уровень темнеющей впереди картины. Может, ей это лишь показалось, но в отражении в стеклышке вдруг вспыхнули голубыми огоньками глаза Мрачного Жнеца.

Что там говорил этот кэбмен, Дразек? «Как только он пробудится, лучше убраться с его дороги». Желудок на миг скрутило, и она глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки. Откупорив пузырек, она вылила содержимое в маленькую миску, установленную поверх прутьев, сложенных в большой. Когда она включила зажигалку, рука ее слегка тряслась.

«Ну, была не была», – подумала она и подожгла сухие ветки.

Едва они загорелись, как красная жидкость начала закипать, и алая нить дыма поднялась в воздух. Она все поднималась и поднималась, сворачиваясь и танцуя, словно вальсирующая леди, пока не достигла рисованного лица Смерти. Темные провалы в черепе зажглись вспышкой холодного голубого света. Ривер задержала дыхание, когда скелет повернул голову и воззрился на нее сверху вниз.

ТЫ.

Он не двигал губами. Точнее, у Смерти не было губ, ведь лицо его было лишь черепом, но челюсть даже не пошевелилась. Она лишь слышала его громкий голос у себя в голове.

Это был глухой, низкий рокот, напоминавший рычание голодного зверя или шум умирающего дерева, сраженного молнией. Ривер с трудом сглотнула комок и отступила на пару шагов.

ТЫ. ТЫ ОСВОБОДИЛА МЕНЯ ИЗ ТЕМНИЦЫ.

– Да, это я. Как мило с моей стороны, правда? Ты же не собираешься меня убить, да? – торопливо спросила она.

Ее сердце пропустило удар, когда он вышел из картины. Его высокое худое тело натянуло холст и вырвалось из него, как чудовищное, кошмарное дитя, нетерпеливо покидающее лоно матери, несущее человечеству свой гнев.

Смерть вошел в этот мир и уставился на стоявшую перед ним женщину, и голубые огни в его глазах задумчиво сузились.

НЕТ, – наконец проговорил он. – ТВОЕ УСТРАНЕНИЕ НЕ ПОМОЖЕТ МНЕ В МОЕЙ МИССИИ.

Ривер облегченно выдохнула.

– Хорошо, что мы это разрешили. Теперь, скажи… – Ее голос помрачнел. – Ты убьешь его?

О КОМ ТЫ ГОВОРИШЬ?

– О том, кто поместил тебя туда, конечно, – с легким нетерпением ответила она. Честное слово, ради кого еще она могла впустить в этот мир такое чудовище? – Он запер тебя в этой картине много веков назад. Он должен быть устранен, потому что...

ЭТО МОЙ ДОЛГ.

Ривер замерла, глядя, как Смерть достает из-под своего одеяния косу. Непонятно, где он все это время ее прятал, но хорошо, что на его теле не было ни куска плоти, иначе он мог оставить себе крайне неприятный порез. Он пристально осмотрел свое орудие. Изогнутое лезвие было таким тонким, что казалось почти прозрачным.

Я СОЗДАН С ЕДИНСТВЕННОЙ МИССИЕЙ, – сказал он. – И ЭТУ МИССИЮ Я ВЫПОЛНЮ.

Закутанная фигура развернулась. Несмотря на то, что он делал маленькие шаги, двигался он с ужасающей скоростью.

– Стой! – крикнула Ривер. – Я должна тебя предупредить. С ним путешествует другой, его зовут Доктор, и он попытается защитить его.

НИКОМУ НЕ ИЗБЕЖАТЬ СМЕРТИ.

– Не причиняй вред Доктору. Он хороший человек.

МЕНЯ НЕ ИНТЕРЕСУЕТ ПРИРОДА ЛЮДЕЙ. ДЛЯ МЕНЯ ОНИ РАВНЫ.

– Но это же Доктор! Ты не можешь...

Но темная фигура исчезла, буквально растворившись в тенях.

– Что вы здесь делаете?

Она сощурилась против луча фонарика, внезапно ударившего в глаза. Перед ней стоял юноша в форме охраны, которая была велика ему по крайней мере на два размера. В одной руке он держал фонарик, в другой сжимал дубинку.

– Руки вверх, дамочка! Не шевелитесь!

– О, – выдохнула Ривер, сообразив, что это всего лишь мальчишка из службы безопасности. – Простите. Я была не сегодняшней вечеринке и, кажется, немного перебрала. Должно быть, уснула.

– Охрана перед закрытием проверяет все залы. Как они вас пропустили? – разумно заметил он.

– Я только что вышла из туалета, и вдруг никого нет, свет выключен. – Незаметно подбирая рюкзак, Ривер покачала головой, словно глупость этого недопонимания ее веселила.

– Вы уснули в туалете? – фыркнул юноша. – Как это возможно?

– О, сладкий, поверь, я могу уснуть где и когда угодно, – ответила она, послав ему очередную чарующую улыбку.

– Простите, мэм, – отозвался он, заметив на полу дымящуюся миску свекольного супа, или что это было. На ум сразу пришли сатанинские обряды с куриной кровью. Музей притягивал к себе всяких сумасшедших. – Мне придется вас арестовать.

Он выудил из-за пояса наручники и шагнул к ней.

– Арестовать? А что я сделала?

– Вторглись в здание посреди ночи.

– Но я же сказала, я гость, – возмущенно отозвалась она. Рука ее между тем скользнула в рюкзак.

[Big Who Bang]

– Поверьте, мэм, вы явно не одеты для вечеринки, – ответил он, смерив взглядом ее тесный черный комбинезон, которому явно не доставало элегантности вечернего платья.

– Музей закрыт с двух часов ночи. Кроме грабителей, сюда никто не ходит.

– Ну, значит, нужно лучше его охранять. – Она подмигнула и активировала спрятанный в рюкзаке транспортер. – Если честно, без билета сюда вошла бы даже твоя бабушка, – добавила она и телепортировалась обратно на корабль, оставив ошарашенного охранника в одиночестве.


3.

Учитывая, что придумал его Мастер, план был прост, даже банален. Изменения во временном потоке должны были иметь отношение к экспозиции, финансированной «Корпорацией ”Бесконечность”» – это был единственный несовместимый с оригинальным течением времени фактор, который ТАРДИС удалось обнаружить. Попасть в музей на следующий день тоже оказалось просто, нужно было лишь заплатить за билет. Хотя Доктор и пожалел немного, что так и не попросил приветливую билетершу забронировать для них билеты. Добрые пятьдесят минут ему пришлось торчать в очереди на улице. Ноющие дети и сходящий с ума Мастер вовсе не походили на ожидаемую предвкушающую толпу.

– С чего начнем? – спросил Мастер, когда они наконец попали внутрь.

– Здесь должно быть что-то необычное. Что-то, что привлечет наше внимание, что-то, что будет выделяться во временной линии, как гнойная рана, – ответил Доктор, торопливо минуя ряд картин.

– Я же не ТАРДИС, – возразил Мастер. – У меня нет встроенного поиска неясностей.

– Но мы же повелители времени. Если корень изменений здесь, что-то здесь должно зацепить наше шестое чувство, так? – Доктор спешно сканировал пролетавшие мимо картины.

– Это просто краска на гнилом холсте. В них нет ничего странного.

– Стой. – Доктор вдруг остановился, и Мастер врезался ему в спину.

– Теперь что? – буркнул он.

– Эта картина, – пробормотал Доктор, возвращаясь по своим следам.

– А можно поточнее? Их тут не две калеки.

Доктор вошел в зал, где висел портрет Мрачного Жнеца.

– Эта картина, – сказал он и вместе с ошарашенной толпой уставился на пустой холст. Мастер встал рядом и тоже поднял взгляд.

– Ну, это чистейший пример бессмысленной траты денег. Современное искусство, да? Оно просто бессмысленно, даже слепой уданианский кроточервь с зубной щеткой нарисовал бы лучше, – сострил Мастер.

– Но она не должна так выглядеть! – Доктор обратился к стоявшему впереди мужчине с пропуском музея, приколотым к нагрудному карману:

– Простите, что случилось с это картиной? Вчера она была другой.

– Ох, вы, должно быть, были на вечеринке по поводу открытия. Мы очень надеялись, что никто не заметит, – ответил тот, сняв фуражку и вытирая со лба пот. – Если честно, сэр, мы не знаем. Кураторы все еще работают над этим.

Он кивнул на небольшую группу мужчин и женщин в белых перчатках, изучавших холст вблизи.

– Они думают, это может быть своего рода химическая реакция. Беда в том, что невозможно определить, из чего старые мастера делали свою рукодельную краску.

– То есть, фигура на портрете попросту исчезла? – надавил Доктор. – Кто заметил это первым?

– Билли, паренек из охраны. Он первым ее увидел. Рассказывает, будто прошлой ночью тут была какая-то женщина, говорит, взломщица. Она оставила тут кучу странных вещей. Но он ее не поймал. Все бормочет, что она приведение или пришелец. Бедняга, он сильно шокирован.

– Где я могу его найти?

– А зачем вам это? Вы же не из газеты? Музею сейчас совсем не нужны дурные отзывы. У нас и так куча финансовых проблем с этими бюджетными сокращениями.

– Я не журналист. Я просто хочу с ним поговорить. Я доктор.

– О, какое счастливое совпадение, – ответил тот, почесывая затылок. – Билли сейчас очень нужна врачебная помощь. Он в раздевалке, третий этаж, налево. Постучите, и кто-нибудь из уборщиков вас впустит.

– Спасибо! – кинул Доктор и потащил упирающегося Мастера к лестнице.


4.

Особняк Коулов был погружен в праздничное настроение. Снаружи, в саду, ели обвесили мерцающими гирляндами, а плетеные олени щипали газонную траву. Двери и окна были украшены ветками омелы, яблоками и сверкающими безделушками. Люси любила это время года. Даже если не падало ни снежинки, чудесные ледяные узоры всегда поднимали ей настроение и развеивали мрачную раннюю зиму. Но в то же время, именно в эти дни она сильнее всего скучала по маме. Миссис Коул была из тех матерей-наседок, считавших святым долгом в праздники сделать свою семью самой счастливой, накормленной и обогретой. Люси еще помнила потрясающие пироги, которые пекла ее мать. Когда она вынимала их из печи, такие горячие и хрустящие, весь дом наполнял непередаваемый аромат. С тех пор миновало уже два рождества, и, хотя без нее все стало совсем другим, ради отца Люси прилагала все силы, чтобы нынешнее рождество было лучше предыдущих

– Кейт, куда ты дела яблоки, которые мы купили утром? – крикнула она через плечо, убирая локон волос с лица ладонью, испачканной в сыром тесте.

– Кстати, с этим рецептом точно что-то не то, – добавила она, листая страницы забрызганной пятнами поваренной книги. Книга называлась «Готовим с радостью», и пока что Люси была совсем не согласна с этим заглавием. – Тесто ужасное, оно расползается между пальцев.

Кейт, ее соучастница в этом преступлении против гастрономии и лучшая подруга на всем свете, бросилась на помощь и подсыпала ей на руки еще муки.

– Продолжай. Меси, пока не перестанет прилипать, – сказала Кейт и поставила перед ней миску с яблочными дольками.

– Держи: помыты, очищены, порезаны, – добавила она. – Да, еще я капнула немного бренди. Дает отличное послевкусие.

– Спасибо, – выдохнула Люси, сдувая с лица назойливый локон. – Кейт, клянусь, если бы не ты, это был бы не пирог, а катастрофа.

– Терпение, он еще не готов. Ты еще можешь его испортить, я в тебя верю, – сострила веселая темноволосая Кейт, забрасывая в рот дольку вымоченного в бренди яблока. – Он уже встал? – спросила она, облокотившись на столешницу.

– Сейчас всего час дня. Ты как думаешь?

– Он точно не против, что я у вас поживу? Я бы вернулась в свою квартиру, если бы мой недоделанный домовладелец наконец оторвал зад от дивана и починил отопление. Там словно в морозильнике.

– Разумеется, не против. Отец рад, что ты здесь.

– Он мне ни слова не сказал с самого моего приезда. – Кейт стянула еще одну яблочную дольку. – Когда я пришла в первый раз, он меня с ума сводил своей болтовней. Рассказывал всякие глупости. Теперь же он такой... тихий.

– Он скучает по маме, – пояснила Люси. – Ему тяжело. Особенно в это время года.

Она умолкла, вспоминая, как они с отцом навещали ее в больнице двадцать шестого декабря, в ту самую ночь, когда она умерла.

– Слушай, я ему сочувствую, но нельзя же тосковать до конца жизни, – пробормотала Кейт. – Отдаляясь от людей, он только делает себя еще несчастнее.

Люси подняла руку и подождала, пока тонкая полоска теста сползет обратно на посыпанный мукой стол.

– Потому мы так и стараемся, – задумчиво сказала она. – Рождественская вечеринка с друзьями и членами семьи должна его взбодрить.

Кейт ненадолго выскочила из кухни, как вдруг зазвонил дверной звонок. Люси не хотела, чтобы тот разбудил ее отца, так что, не дожидаясь Пивза, вытерла руки о полотенце и быстро пересекла коридор. Открыв дверь, она обнаружила на пороге старика. Он был совсем древним, согбенным, с тонкой, почти прозрачной кожей, под которой виднелась паутинная сеть жилок.

– Могу я войти? – прохрипел он тихо, словно крошечная мышь.

– Эм, простите, а кто вы? Чего вы хотите? – как можно вежливее спросила она. Старик казался жалким и заброшенным. Возможно, это был бедняк или бездомный, бродивший от двери к двери в надежде, что чья-нибудь добрая душа сжалится над ним в эти дни.

– Вам нужна помощь? Я позову, – мягко предложила она.

– Я хочу войти, – ответил он все тем же жалким голоском и содрогнулся под своим пальто.

Люси стало его жаль. Снаружи было холодно и сыро, и о бедолаге очевидно некому было позаботиться. Неудивительно, что он казался немного потерянным.

– Эй, Люс, кто там? С кем ты разговариваешь? – зазвенел голос Кейт с другого конца коридора.

– Пригласите меня, – чуть настойчивее проговорил он.

– Ну, эм, конечно. Заходите. Я приготовлю вам чаю, вы согреетесь.

Не успели последние слова сорваться с ее губ, как человек на пороге изменился. Плоть осыпалась, оголив белые кости и череп. Позвоночник выпрямился и растянулся, словно кусок сырого теста, так что ростом он стал не меньше двух с половиной метров, одежда превратилась в мантию, капюшон которой скрыл его ужасающее лицо. Люси хотела закричать, но не смогла. На нее взглянули два голубых огня, горящих в пустых глазницах, и словно пронзили ее душу. Она ахнула, когда пришелец прошел прямо сквозь нее, словно она была сделана из воздуха. Ее будто ударили кинжалом прямо в сердце.

– Люс? Люси? Ты в порядке? – спросила Кейт, бросившись к ней. У Люси был такой вид, словно она собиралась потерять сознание. Мрачный Жнец проигнорировал Кейт и исчез в тени под лестницей.

– Люс! Что случилось? Ты ужасно побледнела, – обеспокоенно сказала Кейт.

– Я... я не знаю. – Люси восстановила равновесие, оперевшись о руку подруги. – За дверью кто-то был. Я вышла открыть, – сообщила она Кейт.

– Тут никого нет.

– Да? Нет, он был. Точно был.

– Люс, тебе лучше присесть. Тебя трясет.

– Нет, я не... мне не показалось.

– Что ты видела? – Кейт заглянула ей в глаза.

Люси прикусила нижнюю губу. Воспоминание об этой короткой странной встрече быстро стиралось из памяти, и деталей осталось слишком мало.

– Не знаю, – наконец ответила она, прикрыв глаза. – Наверное, мне и правда показалось.

[Big Who Bang]

5.

– Это было довольно-таки бесполезно, – насмешливо проговорил Мастер. – Потратить целых три часа, сидя в вонючей раздевалке, и узнать только, что какая-то неизвестная земная женщина провела какой-то сатанинский ритуал с использованием куриной крови. Мы сэкономили бы кучу времени, если бы ты позволил мне просто загипнотизировать эту мартышку. Но ты решил зубочисткой медленно выуживать эти крохи так называемых знаний из его мозгов размером с грецкий орех.

– Он был ошарашен, а его разум – очень хрупок. Любая манипуляция могла повергнуть его в кататонический шок. Уж тебе ли не знать, каково это. К тому же, после того, что случилось с лошадью во Франции, я не позволю тебе гипнотизировать кого бы то ни было.

Они направились к ТАРДИС, проталкиваясь через шумную толпу, запрудившую Оксфорд Стрит.

– Эти люди хоть иногда перестают покупать всякую ненужную хрень? – недовольно вопросил Мастер, наблюдая за женщиной лет сорока, выходившей из магазина с двумя пакетами рождественский украшений. – Ради Галлифрея, сколько еще им нужно блестящих безделушек? Что она будет с ними делать, набьет в индейку и скормит с подливкой детишкам?

– Люди называют это праздничным настроением. Я уже и не надеюсь, что ты поймешь, что это такое, – пояснил Доктор, закрывая за ними дверь ТАРДИС. – Так. – Он хлопнул в ладоши. – Что дальше?

– Ты всерьез хочешь, чтобы я принимал решения, да? – рассмеялся Мастер, скрестив руки на груди.

– Ну, давай! Покажи, каким гениальным ты себя считаешь! – с ухмылкой бросил ему вызов Доктор.

Мастер склонил голову набок и смерил его крайне высокомерным взглядом. Если Доктор хотел превратить это в соревнование, Мастер вполне мог ему подыграть. Он закатил глаза, глубоко вдохнул и начал монотонно подводить итоги:

– Таинственная женщина оставила несколько предметов, которые могут, или нет, объяснить исчезновение существа с портрета. Из крайне туманного описания парня мы знаем, что это была миска с яркой красной жидкостью, возможно, куриной кровью, или, если ты вегетарианец, с борщом. К несчастью, они исчезли после того, как наш храбрец смылся, увидев, как женщина испарилась в воздухе, так что зацепок не осталось. Мы проверили место, где она стояла, но твоя старомодная звуковая отвертка не нашла никаких следов телепортационной пыли. Что означает, что либо она привидение, либо использует более продвинутый телетранспортер третьего поколения – как и остальные 99% цивилизованной Вселенной, включая червеподобные формы жизни в примитивной стадии развития мозга, обитающих на Хиспалплазу, за вычетом этого жалкого подобия цивилизации, зародившейся на вращающемся шарике грязи под названием Земля. Мы просканировали всю картину, но не нашли ничего необычного. Ни тайного портала, ни зрительного обмана. В результате чего мы потеряли все вероятные нити, кроме одной...

– Лорд Коул, – закончил за него Доктор.

– И не мечтай, – мрачно возразил Мастер.

– Ты можешь замаскироваться. Ей даже не нужно тебя узнавать, – предложил Доктор. – Можно использовать мерцатель. Мне они нравятся. Только нужен очень хороший, если хотим обдурить и лорда Коула, – добавил он, вспомнив, что на пожилого джентльмена не действовала психобумажка.

– А если она тоже поймет? Люси, конечно, не настолько умна, но вдруг...

– Ты хочешь ее спасти или нет? – строго спросил Доктор, настраивая звуковую отвертку.

После недолгого раздумья, Мастер вздохнул и нехотя сдался.

– Тогда... давай мерцать! – заявил Доктор и направил на него отвертку.


6.

Дверной звонок особняка Коулов зазвонил, и дворецкий Пивз спустился по лестнице, чтобы ответить. Когда он открыл дверь, его спокойный, немного надменный взгляд встретился со взглядом круглого, толстощекого человечка с приятной улыбкой. На голове у него красовалась кепка с вышитой надписью «Служба контроля животных», а в руках он держал пластиковую звериную клетку.

– Здрасьте, – радостно проговорил он. – Добрый день. Я из центра по контролю животных «Вудгрин», меня зовут Джим. Прошу прощения за беспокойство, но у вас небольшая проблемка.

– Неужели? – спросил Пивз. Люди без фамилии всегда вызывали у него подозрения. – Мы не вызывали службу устранения вредителей.

– Да, вы не вызывали, нас вызвала ваша соседка, миссис Ханниган. В ее саду появился бродячий кот. Он распугивал птиц, но она не смогла сама от него избавиться, так что позвонила нам. Я пытался его поймать, загнал в угол в конце сада, но он перепрыгнул через живую изгородь на ваш участок. Взлетел на дерево. Когда я смотрел в последний раз, он все еще был там.

– Что происходит? – спросила Люси, подойдя к двери.

– Этот джентльмен из службы устранения вредителей. Он пришел сообщить, что в нашем саду прячется бродячий кот, – сообщил ей Пивз.

– Не будете ли так любезны, позвольте заскочить и поймать его, мисс? – спросил веселый джентльмен. – Вы же знаете, какие они, эти кошки. Забраться на дерево – раз плюнуть, а слезть потом не могут. Если я его не сниму, он скорее всего застрянет там на всю ночь.

– Не думаю, что мы... – начал было Пивз.

– Конечно, сэр. Разумеется, входите, – перебила дворецкого Люси. – Вход в сад через кухню. Пивз покажет дорогу.

– Как пожелаете, мэм, – отозвался Пивз, с профессиональным тактом скрыв желание закатить глаза.

Дворовый кот засел в узкой излучине между ветками и глядел на собравшихся внизу людей вопросительным взглядом серо-карих глаз. Для взрослого кота он был мелковат, черен, как сажа. Когда Джим влез по лестнице, чтобы снять его, он яростно зашипел.

– Ох, бедняжка, – проворковала Люси, когда кота спустили с дерева. – Он весь трясется.

– Утром было сыро. Шерсть намокла, а он еще и просидел наверху, на ветру, – сказал Джим, держа кота в руках. – Лучше поскорее вернуть его в питомник.

– Мэм, не стоит его трогать, – возразил Пивз, когда Люси потянулась погладить кота. – Он же бездомный. Кто знает, чем он болен.

– Он выглядит вполне здоровым, – уверил ее Джим. – Но мы сделаем ему пару нужных укольчиков, чтобы избавиться от самых опасных микробов. Ну, знаете, у уличных животных же часто встречаются паразиты.

Кот ответил на это, вонзив когти ему в грудь, сквозь рубашку и прямо в соски. Джиму трудно было не вскрикнуть и не уронить злобного зверя. К счастью, Люси ничего не заметила.

– Эй, не бойся, – сказала она, почесывая кота за ухом. – Добрый джентльмен поможет тебе найти новый дом.

– О, боюсь, нет. Ему по меньшей мере лет шесть. Посмотрите, сколько седины в шерсти и усах. Никто его не возьмет. Люди предпочитают молодых питомцев.

– Что же с ним будет? – обеспокоенно спросила Люси.

– То же, что и со всеми животными, которые слишком долго живут в питомнике. Нам приходится их усыплять.

– Это ужасно!

– Мы не можем держать их вечно, особенно учитывая грядущие сокращения бюджета. Ужасно жалко. Ну ладно, по крайней мере, он проживет еще шесть недель, может, ему повезет, – сказал Джим и уже собирался посадить зверя в пластиковую клетку.

– Подождите, – пробормотала Люси. Черный кот смотрел на нее жалобным взглядом, от которого сердце кровью обливалось. – Вы можете просто его выпустить? – предложила она.

– О, нет, мисс, это запрещено. Домашние кошки – не дикие звери, их нельзя оставлять на улицах в одиночестве. Они превращаются во вредителей.

– Ну, если он никому не нужен, он может остаться у нас, – сказал Люси, вызвав у дворецкого полный ужаса взгляд.

– Вы хотите оставить его, мисс? – вскинув бровь, уточнил Джим.

– Мэм, вы уверены? – запротестовал Пивз. – Это уличный зверь. Он может быть разносчиком болезней и он вряд ли приучен к домашней жизни.

– Тут он прав, – признал Джим, снова заработав укол острых когтей. – Но, все же, кошки крайне чистоплотны. Они предпочитают делать свои дела в саду, – добавил он, сжав зубы.

С умиленной улыбкой Люси приблизилась.

– Можно его подержать?

– Конечно, – благодарно проговорил Джим и отодрал кота от груди, хотя когти его не выпускали рубашку.

– О, он такой красивый. – Люси взяла на руки теплый комок шерсти и почти влюбленным взглядом посмотрела коту в глаза. – Как тебя назвать, а? Я даже не представляю. Пивз, вы знаете хорошее имя для кота?

– Может, Писун? Или Попосранчик? Уверен, ему подойдет.

– Ну зачем вы так, – рассмеялась Люси.

– Уверен, мэм, что входит, то должно и выходить.

– Пивз не любит домашних животных, – пояснила она Джиму.

Повисла короткая пауза.

– Думаю, я назову его Гарри, – проговорила она, мечтательно глядя на зверя, свернувшегося у нее в руках.

– Ну, эм... Это не кошачье имя, – вдруг нахмурившись, заметил Джим.

– Я знаю... Просто... Ну, мне кажется, что он Гарри. – Она растянула губы в извиняющейся улыбке. – Знаю, это глупо, но ничего лучше не придумалось.

Гарри довольно мурлыкал в ее мягких, заботливых объятиях, словно желая показать окружающим свое безоговорочное согласие.

[Big Who Bang]

7.

Главное преимущество маленького размера и щуплости в том, что, каким бы крошечным ни было отверстие, можно попасть куда угодно: если пролезла голова, каким-то необъяснимым чудом пройдет и все остальное. Не меньше Мастера поражало и то, как эти пушистые звери воспринимали мир. Будучи повелителем времени, он уже обладал чувствительным обонянием, но теперь его нюх стал просто феноменальным. Сидя под лестницей, он знал, что повар на кухне моет рыбное филе в раковине. Из дома чуял земляную мышь, спящую в норе под грудой досок за садовым сараем. И мог по теплому запаху духов проследить за передвижениями Люси из спальни, где она была четыре часа назад, до столовой, где вечером она помогала с украшениями. Он собирался не выпускать ее из виду, но Пивз не впускал его в эту часть дома, боясь, что он оставит шерсть на дорогой скатерти или смахнет со стола драгоценный фужер.

В итоге беспокойный дворецкий едва не наступил ему на хвост, и Гарри ушел, взяв себе на заметку обязательно положить дохлую мышь в его оставленный в раздевалке ботинок.

Черный кот уселся на лестничной площадке, ведущей на второй и третий этажи, и принялся вылизывать усы. Любой, кто увидел бы его там, решил бы, что он задумывает какую-то шалость.

Но он обратил все свое внимание на картины в холле. Лорд Коул обладал исключительной коллекцией, часть которой выставлялась в Лондоне, но остальные, наиболее ценные экземпляры хранились дома. Вдоль лестницы расположились работы художников восемнадцатого и девятнадцатого веков: мифические сцены, мечтательные деревенские пейзажи и портреты зардевшихся девиц и красноносых юношей – членов обширной династии Коулов. Мастеру они все казались довольно унылыми и примитивными, но потом нечто обратило на себя его внимание.

На второй картине справа, смотревшей прямо в столовую, на холсте пошевелилась тень. Она появилась позади сидящей в саду девы, тихо пересекла картину, добравшись до края рамы, и исчезла. Она двигалась так быстро, что достаточно было моргнуть, чтобы пропустить ее. Мастер подобрался ближе, чтобы рассмотреть картину, хвост его нервно метался из стороны в сторону. Темная фигура появилась вновь, уже в другой картине, висевшей выше по лестнице, в этот раз скользнув позади двух спящих гончих. Гарри поднялся по ступенькам и увидел, как она перебежала на другое полотно, изображавшее зимнюю сцену, где несколько мужчин вырезали из замерзшей Темзы куски льда. Тень нырнула в прорубь, проплыла подо льдом и с брызгами вынырнула в следующей картине, изображавшей морской бой. Она являлась все в новых и новых картинах, продолжая свой путь вверх, и Гарри все быстрее прыгал вслед за ней. Наконец, достигнув третьего этажа, она исчезла под дверью в конце коридора.

Он принюхался. Из щели доносился странный сырой запах, напоминавший запах свежеразрытой земли. Мастер прыгнул и ударил лапами по дверной ручке, одновременно толкнув створку всем весом. Скрипнув петлями, дверь приотворилась, совсем немного, но достаточно, чтобы он сумел протиснуться. Быстро оглядевшись, он ступил внутрь.

Кажется, это была запасная комната. Под пыльными белыми простынями здесь скрывалась давно не используемая мебель. Оба окна были закрыты ставнями, и довольно большая комната оказалась погружена в сумерки, хотя снаружи все еще стоял день. Он миновал ряд сложенных друг на друга стульев, шкафов и сундуков и остановился у большого прямоугольного предмета, завешенного пурпурной тканью. Уверенный, что это очередная картина, Гарри ухватился за край ткани ртом и стащил ее. Это и в самом деле оказалось полотно, и довольно необычное: на нем был изображен бесконечный темный коридор, вдоль которого располагались два ряда дверей. Он напоминал значительно более мрачную версию коридора снаружи. Жуткие мурашки пробежали у кота вдоль позвоночника. Он смотрел в самую глубину, где стояла темная фигура в капюшоне. И фигура двигалась, подходя все ближе, и ближе, и ближе. Гарри выгнул спину, встопорщил хвост и угрожающе зашипел.

Дверь открылась, заскрипели половицы.

– Кис-кис-кис!

Он узнал голос Кейт, подруги Люси. И запаниковал. Ей нужно убираться отсюда. Здесь опасно.

– Вот ты где! Люси тебя обыскалась. – Кейт подошла к картине и собиралась взять Гарри на руки, но он зашипел и махнул на нее лапой с выпущенными когтями, пытаясь отпугнуть.

– Что это с тобой вдруг? Ты раньше так не делал.

Она отшатнулась и наступила на пурпурную ткань.

– Это ты сделал? Ты дурной кот! Может, этот Пивз прав на твой счет.

Она подобрала ткань и собиралась было снова накрыть картину, но тут нос к носу столкнулась с ухмыляющимся черепом.

– Ох, господи боже! – охнула она, чувствуя, как дрогнуло в груди сердце. – Я подумала, эта чертова штука настоящая.

Она присмотрелась к нарисованному Мрачному Жнецу, стоявшему так близко к краю картины, что она видела мелкие рубцы и трещины на поверхности черепа, с такой точностью они были изображены.

– Потрясающая работа, – пробормотала она, краем сознания отметив, что голос у нее слегка подрагивает. – Неудивительно, что тебя держат тут, – добавила она.

Она уже собиралась накрыть это страшилище, как вдруг из холста взметнулась белая тощая рука и схватила ее. Глаза Кейт расширились от ужаса. Ее запястье сжимала белоснежная костлявая клешня. В ее разум ворвался голос, холодный, как северный ветер в разгаре зимы.

ГДЕ МУЖ ТВОЕЙ ПОДРУГИ?

Кейт хотела закричать, но не смогла даже пошевелиться. Голос застрял в горле комком льда. Черный кот Люси скакнул ей на ногу, испуская такие крики, что она поняла: он пытается ее вызволить. Слишком поздно. Она не чувствовала ног.

ГДЕ МУЖ ЛЮСИ КОУЛ?

– Я... я не знаю, о чем вы... – запинаясь, пробормотала она. – Люси... она даже не замужем.

Позади раздался жуткий звук, словно кожу разорвали огромным когтем. Боясь того, что увидит, она все же обернулась, и тут ее дернуло назад с такой силой, что Кейт буквально отлетела, оторвавшись от земли. Наконец она открыла рот, чтобы закричать, но холст картины открылся и закрылся за ней, и крик ужаса потонул в тишине. Гарри прыгнул следом, передние лапы почти коснулись другой стороны, как вдруг его ударила вспышка энергии. Пролетев через всю комнату, маленький кот ударился о шкаф, ощутив ужасающий треск в середине спины, и скатился на пол. Лежа там слабым комком окровавленной шерсти, он бессильно смотрел, как Кейт исчезла в картине. Теплая кровь залила глаза, и вскоре он потерял сознание.


Глава 3

1.

«Хорошо, что лорд Коул не держит на своих землях сторожевых псов», – думал Доктор, наблюдая из-за живой изгороди, как в особняк на рождественскую вечеринку прибывают гости. Доктор любил собак и был уверен, что, если бы Максимиллиан их держал, он в итоге обязательно нашел бы общий язык с лучшими друзьями человека. Но это привлекло бы нежеланное внимание и отвлекло его от главной цели. Он оставил Мастера, спрятанного под покровом мерцателя, с Люси. Он должен был обследовать дом на предмет любых странностей, а затем ближе к ночи Доктор должен был его забрать и перевоплотить обратно.

К его стыду, на краткий миг Доктору пришла мысль еще совсем ненадолго оставить Мастера таким. Пушистая шерстяная версия Мастера была куда приятнее в обхождении.

Когда прибыло достаточно гостей и вечеринка начала как следует расходиться, Доктор вылез из кустов, поправил синий галстук-бабочку и белый вечерний пиджак, сорвал в саду пару веточек омелы и направился к входу.

– Добрый вечер, – радостно улыбнулся он. – Прошу прощения за опоздание. На пути из Лондона чудовищные пробки.

Он махнул перед глазами мистера Пивза психобумажкой.

– Добро пожаловать, сэр, – немного ошалело ответил Пивз. – Прошу прощения, я не разглядел на приглашении ваше имя.

– Доктор Джон Смит. И я бы не отказался от стаканчика эгг-нога. – Он сунул Пивзу в руки пучок мокрых веток и по-хозяйски прошествовал в дом. – Да, поставьте, пожалуйста, их в воду. Это для Макса. Маленький пустячок, чтобы настроиться на праздничный лад.

Он оставил ошарашенного дворецкого у двери и отправился на поиски Мастера. Он вошел в гостиную, где, увлекшись обыденными разговорами с бокалами в руках, большая толпа уже собралась вокруг прелестно украшенной ели. Хотя Мастер прятался под личиной кота, Доктор все еще чуял его, и запах вел вверх по лестнице. Он уже собирался направиться туда, как в гостиную спустился лорд Коул, мгновенно привлекший своим появлением внимание гостей. Те с радостными криками подняли бокалы, приветствуя хозяина.

– Здравствуйте, друзья! Надеюсь, вы получаете удовольствие, – сказал лорд Коул, жестом предлагая им продолжать веселиться и не обращать на него внимания. Тут он столкнулся с Доктором.

– А. Вы тот любопытный молодой человек из «Корпорации “Бесконечность”», не так ли? Доктор Джон Смит, верно! – Он с готовностью пожал руку Доктора. – Я не забываю лиц. Как вы тут оказались? Не припомню, чтобы просил секретаря выслать приглашения для вашей компании.

– О, я здесь, чтобы извиниться, сэр, – торопливо соображая, ответил Доктор. – Когда до нас дошли слухи о том, что случилось с вашей бесценной картиной, мы пришли в ужас. Такая жалость.

– О да, то, что случилось с Мрачным Жнецом, просто кошмарно. Картина даже не была широко известна. Я не ожидал, что найдется сумасшедший, готовый посреди ночи прокрасться в галерею, чтобы добраться до нее.

– Они узнали, что случилось на самом деле?

Лорд Коул покачал головой.

– Полиция ничего не понимает. Кураторы до сих пор не могут разобраться, как ему удалось удалить изображение персонажа, не повредив остальной холст. А некомпетентность всех участников расследования лишний раз показывает, как хорошо государство тратит уплаченные мной налоги, – с ноткой сарказма добавил он. – Но вам не нужно извиняться. Хотя, конечно, я мог бы обвинить ваш офис, ведь сама чертова идея провести эту выставку исходила от вас.

[Big Who Bang]

– Папа, ты не видел Кейт? – На лестнице вдруг появилась Люси. Она была одета в поразительной красоты красное платье с тонкими, как ниточки, бретельками. Несмотря на вежливую улыбку, предназначенную гостям, на лице ее была написана тревога.

– Нет, милая. Что случилось? – спросил ее отец.

– Я с середины дня ее не видела. Она помогала мне искать Гарри.

– Кто такой Гарри?

– Эм. Наш новый питомец. Когда найду, я тебе его покажу.

Лорд Коул поморщился.

– У нас новый питомец? С каких пор? Надеюсь, это не кот? Ты же знаешь, у меня аллергия.

– Вы уверены, что ваша подруга не среди гостей? – с любопытством спросил Доктор.

Люси покачала головой.

– Ее вечернее платье все еще висит в шкафу. А она несколько недель ждала возможности его надеть. Это очень странно.

У подножия лестницы возник дворецкий.

– Сэр, ваша речь через четыре минуты.

– А, – пробормотал лорд Коул. – Благодарю, Пивз. Я чуть не забыл. Люси, дорогая. – Он легонько сжал ее руку. – Не беспокойся. Может, она просто заперлась в ванной наверху и укладывает волосы. Ради бога, ты же знаешь, сколько времени это занимает. Прекрасный пол тратит на такие вещи по полжизни.

– Если не возражаешь, я пойду наверх и поищу ее, – сказала Люси.

– Конечно. Ты уже сотни раз слышала папочкины речи. К тому же, у тебя будет еще следующий год, и не один.

Он улыбнулся и направился в гостиную.

– Я могу помочь, – предложил Доктор. Люси обернулась и взглянула на высокого незнакомца.

– Кстати, я Джон Смит. Знакомый вашего отца, – добавил он, чтобы развеять неуютную тишину.

– Ну, пожалуй, две головы лучше одной. – Она пожала плечами, послав ему неуверенную улыбку, и двинулась на второй этаж.

– Гостевые комнаты здесь, – сказала она. Доктор принюхался.

– Вы говорили, она искала вашего питомца? – спросил он, глядя вверх на лестницу, уходившую на третий этаж.

– Эм, да. Моего кота, Гарри. Он у нас с полудня. Я боялась, что ему трудно будет привыкнуть, думала, может, он убежал. – Ее вдруг осенила мысль. – Хотите сказать она ищет его в саду?

– О, нет, там холодно и сыро. Наш мохнатый друг вряд ли высунулся бы за дверь. Скорее всего, он прячется в какой-нибудь заброшенной комнате. Если ваша подруга искала его, возможно, она там же.

Он бросился наверх, перескакивая через одну ступеньку, и вдруг учуял в конце коридора металлический запах крови Мастера. Его сердца в тревоге запнулись.

– Вы уверены, что они здесь? – с сомнением спросила Люси, следуя за Доктором, неожиданно сорвавшимся на бег. – Мистер Смит! Что такое?

Доктор выбежал на площадку и двинулся по коридору. Он едва не миновал комнату, в которую вошла Кейт, но вернулся, заметив, что дверь слегка приоткрыта. Люси приблизилась и заглянула через щель в темную пустую комнату. Вдоль позвоночника вдруг пробежал холодок, словно кто-то коснулся спины ледяными пальцами.

– Она в старой запасной комнате? – спросила она, глядя Доктору в глаза.

Доктор, как и она, кожей ощущавший нечто дурное, глубоко вдохнул и толкнул дверь.

Они вошли. Доктор заметил кучу сложенной мебели, загораживавшей картину в дальнем конце помещения. Затем на глаза ему попались темные пятна, усыпавшие половые доски. След вел к крошечному, дрожащему комку меха, лежавшему у шкафа.

С колотящимися сердцами Доктор упал на колени.

– Мастер? – прошептал он, осторожно поглаживая шерсть. Та слиплась от крови. – Мастер? Мастер? Скажи что-нибудь, пожалуйста!

Повисла тишина. Короткая, не больше одного удара сердца, она показалась Доктору невыносимо долгой. А затем раненый зверь издал несколько жалобных звуков, и на него нахлынуло облегчение.

– Ох, – взволнованно выдохнул он. – Прости, что допустил это. Нужно было прийти за тобой раньше.

– Мистер Смит! – позвала Люси. Голос ее казался сдавленным. Она стояла у картины, прикрывая ладонью рот и глядя на что-то на полу.

– Что? Что такое? – Он осторожно взял Мастера на руки и подошел ближе.

– Ее туфля. Туфля Кейт. Она в крови, – потрясенно проговорила она. А затем увидела жалкое изломанное существо, которое Доктор держал в руках.

– Гарри! – в ужасе крикнула она. – Что здесь происходит? Кто это сделал?

Неожиданно дверь захлопнулась, словно подхваченная сквозняком, и они остались стоять в кромешной тьме. Люси ахнула, но Доктор приставил палец к губам и прислушался.

Кто-то приближался. Он слышал легкий шелест ткани, касавшейся твердой поверхности.

– Это грабитель? – с неподдельным испугом спросила Люси.

– Боюсь, что нет, – ответил Доктор. Он напряг слух и уловил новый звук – скрежет, словно нечто тяжелое и металлическое тащили по деревянному полу.

Доктор.

– Мастер? – прошептал он. – Мастер, что тут происходит? Что случилось с Кейт?

– С кем вы говорите? – спросила Люси. – Кто такой Ма...

– Тсс! Я его и так плохо слышу! – Он осторожно толкнул голову кота, заставляя оставаться в сознании. – Давай, что ты хотел сказать?

Это картина. Внутри живет что-то темное. Оно забрало девчонку. Я не смог...

– Ничего. Ты не мог его остановить, – успокоил его Доктор. Он прощупал пальцами позвоночник. Тот был сломан, и Мастер должен был умереть на месте от таких повреждений, если бы не его ускоренная регенерация, продолжавшая защищать его даже в теле кота. – Ты выздоровеешь, – с облегчением сказал он.

– Вы что, разговариваете с моим несчастным котом? – в смятении распахнув глаза, спросила Люси. Она вдруг поняла, что ровным счетом ничего не знает об этом странном человеке. Она торопливо забрала Гарри из рук Доктора.

– Что ты делаешь? – спросил Доктор.

– Я не останусь с вами в этой жуткой комнате, – с ужасом, но вместе с тем и невероятной решимостью заявила она. – Здесь случилось что-то ужасное. Я вызову полицию, и они помогут мне найти Кейт.

Она повернулась и успела пройти до середины комнаты, как вдруг вытянутая тень фигуры с портрета вытекла из картины, словно масло, и молниеносно покрыла небольшое расстояние, разделявшее ее с убегающей девушкой.

Догнав ее, тень отделилась от половых досок, растянулась и поднялась вертикально прямо перед Люси. Та застыла на месте, словно примерзнув к полу, глядя, как тьма обретает физическую форму.

ЛЮСИ КОУЛ, – замогильным голосом проговорил он.

Глаза Смерти вспыхнули голубыми огнями, он взмахнул косой, готовясь к удару.

– Кто ты? – выдохнула она, и в этот миг коса опустилась. Ее резко дернуло назад, словно крохотного паучка, втянутого шлангом пылесоса. Она осознала, что ударилась обо что-то полутвердое и пролетела сквозь него, а затем приземлилась на хорошо отполированный пол. Проскользив по нему на приличной скорости, она врезалась спиной в стену.

– Люси! – донесся издали крик Доктора. Она моргнула и растерянно огляделась, обнаружив, что находится в незнакомом темном коридоре, усеянном по обе стороны дверями. В другом его конце висела огромная картина. Узнав изображенную сцену, Люси в ужасе воззрилась на нее. Внутри картины, словно она была обрамленным окном в другой мир, находилась запасная комната, где Доктор в одиночестве был вынужден противостоять демону. Громко мяукая, Гарри соскочил с ее рук.

– Что ты с ней сделал? – крикнул Доктор, на глазах которого Люси только что испарилась.

ОНА БУДЕТ ИСПРАВЛЕНА, – заявил Смерть, с холодным безразличием разглядывая его.

– Кто ты такой? Скажи мне! Ты Жнец? Ты пришел исправить временную линию? Для этого не нужно убивать Люси Коул! Я повелитель времени, я бы знал, если бы она была не на своем месте, – она принадлежит этому времени! Ты не можешь извлечь ее, не повредив временную ткань!

МОЯ ЦЕЛЬ НЕ ЛЮСИ КОУЛ.

– Тогда зачем ее похищать? Почему ее? Что она сделала, чтобы стать угрозой?

ОНА СТАЛА ЛЮСИ САКСОН.

Доктор глубоко вдохнул, осознав, о чем говорило это темное существо. Мрачный Жнец охотился не за Люси. Он использовал ее как приманку, чтобы выманить Мастера.

– Мистер Смит!

Крик Люси, приглушенный толстым покрывалом краски и лака, был слишком тихим, но все же Доктор услышал. Обернувшись, он увидел ее в картине: она колотила кулаками по холсту, отчаянно умоляя о помощи.

– Отойди! – велел ей Доктор и бросился вперед, намереваясь прорваться в проклятую картину и вытащить ее. Он уже собирался перепрыгнуть раму, как вдруг холст изменился. Коридор исчез; не успев остановиться, Доктор перелетел на противоположную сторону, и проход закрылся у него за спиной, оставив его в ловушке.

– Мистер Смит? – выдохнула Люси. Она встревоженно уставилась на картину. Всего секунду назад она видела, как Доктор кинулся на помощь, но в тот самый миг, когда он должен был войти, холст потемнел. Она провела ладонями по поверхности, надавливая на нее в поисках слабых мест, чувствуя себя мышью в мышеловке. Не прекращая мяукать, Гарри вертелся у нее под ногами. Оглушенная паникой, она не понимала, что он пытался увести ее от картины. Внезапно холст надулся, и Люси задержала дыхание.

Кто-то пытался пройти.

Неожиданно Гарри вонзил когти в ее ногу, и Люси очнулась. На мгновение отвлекшись, она опустила взгляд. Гарри громко мяукнул и направился к одной из дверей. Наконец сообразив, что проявлявшаяся фигура была слишком высокой для Доктора, Люси направилась следом.

– Чего ты хочешь? Хочешь, чтобы мы спрятались здесь? – Она повернула ручку. Дверь оказалась незаперта. Люси толкнула ее и заглянула внутрь.

За порогом простиралось мертвое поле черной земли. Люси испуганно отшатнулась, но Гарри не намерен был это терпеть. Он ткнулся туловищем в ее голени, заставив шагнуть через портал. Раздавшийся позади жуткий звук рвущейся ткани провозгласил прибытие Мрачного Жнеца в это измерение.

ЛЮСИ, – позвал он. – ЛЮСИ САКСОН.

[Big Who Bang]

Она ринулась в поле, неуклюже утопая на высоких каблуках в мягкой сырой земле. Дверь позади захлопнулась с громким стуком. Этот звук испугал Люси, но когда она обернулась, увидела, что та исчезла, открыв глазам голый зимний лес.

– О боже. – Она оглядела окружающий мир, не оставляя надежды, что этот странный проход мог привести ее в хоть сколько-нибудь знакомое место. Может, в другую часть имения ее отца. Но окружение было совершенно чужим, даже инопланетным. Наступал закат, или сумерки, и света было мало, но все же ей удалось разглядеть раскинувшиеся вокруг земли, разоренные недавним пожаром. Куда ни глянь, всюду землю покрывал слой черного пепла и сажи, а некоторые деревья, самые высокие из всех, до сих пор дымились.

– Боже, – повторила она, чувствуя, как колют глаза горячие слезы.

Ледяной ветер пробрал ее сквозь тонкое платье, и Люси обняла себя за плечи, чтобы согреться. Стая птиц неподалеку кружила над небольшим холмом. Люси направилась вперед, и кот двинулся следом.

Заметив, что Гарри становится тяжело поспевать за ней, Люси взяла его на руки.

– Кажется, ты спас мне жизнь, – сказала она, успокаивающе поглаживая его. – Мой счастливчик Гарри.

Конечно, скорость, с которой он оправился от, казалось бы, серьезных ран, удивила Люси, но у нее не было времени задумываться над этим: подойдя ближе и учуяв исходивший от холма запах, она осознала, что привлекло сюда птиц.

Этот небольшой холм не был просто кучей сырой земли. Там друг на друге лежали тела закованных в броню сраженных солдат. У кого-то из них не хватало рук или ног, или голов, другие же представляли собой просто туловища, лежавшие в луже собственной крови. И посреди этой кровавой бойни, снимая с мертвецов самые дорогие пожитки и складывая их в ручную тележку, словно стервятники, сновали три изуродованные, замотанные в рубища и лохмотья фигуры. Они были так грязны, что кожа их казалась серой, а длинные волосы превратились в спутанную паутину. Увидев, как одна из них выудила нож и отрезала палец, чтобы снять с него серебряное кольцо, Люси подавила крик.

Троица замерла, бросила свое занятие и уставилась на женщину в красном бальном платье тремя парами любопытных, налитых кровью глаз.

– О, – проговорила одна, указывая на нее сморщенным пальцем.

– О, – повторила вторая, скатываясь с кучи трупов, чтобы рассмотреть ее поближе.

– Прошу вас, – отшатываясь, сказала Люси. – Я не хотела вас беспокоить. Просто я... я заблудилась. Я не знаю, где нахожусь.

– Ты? О, ты не заблудилась, дитя мое. Ты будущая королева Англии, – заявила вторая из них и истерически засмеялась.

– Привет тебе, Люсинда Коул, драгоценная дщерь лорда донкастерского! – воскликнула первая.

– Привет тебе, Люси Коул, убийца темного повелителя! – провозгласила вторая, и все трое начали хихикать.

– Привет тебе, Люси Саксон, королева в грядущем! – сказал третья.

– Постойте, – пробормотала Люси. – Я знаю это. Это... – Она в изумлении покачала головой. – Безумие какое-то. Не может быть. Почему вы меня так зовете? Как я могу быть королевой?

– О, ты будешь ею. Когда будешь рядом с ним. Самая могущественная женщина в Англии, – заверила ее первая.

– Люси, Люси Коул, Люси Саксон, та, что убила и убьет мужчину, за которого вышла и выйдет замуж. Та, что влюбилась и влюбится в мужчину, которого встретила и встретит, – невнятно произнесла вторая, а затем потянулась погладить шерсть Гарри, но в ответ получила лишь замах лапы с выпущенными когтями. Разъярившись, она собиралась схватить его за горло, но Люси отшатнулась прочь.

– Не трогайте его, – предупредила она.

– Злобный! – бросила ведьма. – Злобный и подлый. Мстительный зверек. Мстительный человечек.

– Мстительный повелитель-победитель. Мастер во времени, – пробормотала третья, тряся своей львиной гривой.

– Я знаю, кто вы такие, – выдавила Люси. – Я знаю, что это за место. Я видела его в кабинете отца. Там над каминной полкой висит картина, изображающая сцену из «Макбета». Ту, где три ведьмы на холме ожидают Макбета, чтобы предсказать ему судьбу.

Она сглотнула комок в горле и посмотрела на окруживших ее женщин.

– Не знаю, как я очутилась в картине, но вы трое говорите не обо мне. Вы говорите о Макбете. Вы предсказываете его будущее, а не мое.

– Мы те, кто мы есть.

– Мы видим то, что видим.

– Сегодня день не лорда Макбета. Сегодня день леди Саксон.

– Пожалуйста, прекратите! – взмолилась Люси. Их жуткие предсказания пугали ее. – Послушайте, я, наверное, совсем сошла с ума, раз прошу о помощи вымышленных персонажей, но я попала в беду. Меня преследует какой-то демон. Пожалуйста, помогите. Кажется, он хочет меня убить.

– Ты выживешь.

– Но я едва сбежала, – в отчаянии возразила Люси.

– Он тебе не навредит.

– Он хочет тебя спасти.

– Как и другие.

– О ком вы? Какие еще другие? Вы о докторе Смите? – удивилась Люси.

– Всего трое. Смерть.

– Доктор.

– И он, Гарольд Саксон, – прошипела вторая ведьма, тыча в кота оцарапанным пальцем. – Противный маленький негодяй!

– Гарри? – Люси выпустила кота. – Мой кот?

– Он не тот, кем кажется, – мудро произнесла одна из них.

– Мерцатель, мерцатель на стене, какой повелитель страшнее во всей стране? – хихикнула вторая. – Я не убивал отца, мне велели барабаны! – Насмешливо воскликнула она и разразилась язвительным смехом.

– Может, поможем ей? – предложила третья.

– Развеем мерцатель, – приказала вторая. – Вместе.

– Вытянуть нос, хребет распрямить, срезать усы, хвост отрубить, – пропела первая.

– Когти убрать и шерсть обрить, хоть и дерзит, язык возвратить, – продолжила вторая.

– Как человек вновь возрожден, явись перед будущей бывшей женой, – закончила третья.

На лице Люси была написана смесь изумления, страха и глубочайшего потрясения. Неожиданно вместо кота перед ней появился Мастер, обнаженный, как в первый день жизни, и слегка ошарашенный. Пара мгновений понадобилась ему для того, чтобы освоиться после потери целого набора кошачьих чувств и возвращения его собственных.

– Ты, – запинаясь, выдавила Люси, оглядывая его с головы до ног. – Ты взрослый человек.

Мастер опустил взгляд на свои ноги.

– Ох, слава Галлифрею, – облегченно выдохнул он. – Я вернулся. Я уж было испугался, что застряну в кошачьей форме, пока снова не наткнусь на этого идиота Доктора.

– Но... я держала тебя на руках, – слабо пробормотала Люси. – Я гладила тебя и чесала за ухом, – добавила он, густо покраснев.

Мастер попытался подобрать пару добрых слов, чтобы успокоить испуганную девушку.

– И мне это искренне нравилось, – наконец проговорил он и слабо улыбнулся. – Ты же слышала, как я мурлыкал?

Люси закрыла ладонью рот и развернулась вокруг своей оси.

– Люси! – остановил ее Мастер. – Успокойся, послушай. Я не хотел представать перед тобой таким.

– Ты кот или человек? – растерянно спросила она.

– Я был замаскирован под личиной кота. С помощью мерцателя. Это не так уж и странно.

– Не странно? – воскликнула Люси.

– Я нахожусь в мире, не имеющем ни капли здравого смысла! – сказала она, едва не скатываясь в истерику. – Если это для тебя нормально, если это... – Она ткнула пальцем в кучу трупов у них за спиной. – ...Твой мир, то я не хочу иметь с ним ничего общего!

Она отвернулась и двинулась в ту сторону, откуда пришла.

– Люси! – крикнул ей вслед Мастер. – Не ходи туда! Он ищет нас! Позволь по крайней мере пойти с тобой!

– Не приближайся ко мне, кто бы ты ни был! – ответила она, не останавливаясь. Мастер уже собирался побежать следом, когда мощный порыв ледяного ветра напомнил, что он был не одет. Вздрогнув, словно мокрая собака, он вызвал у жутких сестер еще один приступ смеха. Он без особого желания вернулся к ним.

– Рубашка. – Он указал на мертвого солдата примерно одной комплекции с ним. – Снимите ее и дайте мне, – низким голосом велел он одной из женщин.

– Зачем мне служить тебе, падший повелитель времени? – усмехнулась вторая ведьма, но смех ее оборвался, когда Мастер нагнулся, вынул меч из ножен павшего солдата и нацелил острие ей в горло. Две другие гневно взвизгнули и кинулись искать оружие.

– Затем, – повысив голос, сказал он, – что вы, три старые карги, может, и умеете читать будущее, но не умеете его предотвратить. Вы дряхлые и медленные, а я хорошо умею обращаться с ножом. Кошачьи рефлексы, сами понимаете.

Он бросил взгляд на двух ведьм, и те медленно опустили острые предметы, которые успели подобрать.

– Так что мне еще понадобятся штаны и ботинки. Уж будьте так добры, дамы, – с ухмылкой добавил он.

[Big Who Bang]

2.

Люси начала отчаиваться. Поле боя тянулось до горизонта; в какой-то момент каблук застрял между двумя крупными камнями, и она потеряла туфлю. Некоторое время она пыталась ковылять в оставшейся туфле, но ничего не вышло. Поэтому теперь она босиком продиралась сквозь густой кустарник с острыми шипами, оставлявшими на ступнях сотни мелких царапин. Ко всему прочему, начали угасать последние солнечные лучи. Совсем скоро незнакомые разоренные земли должна была поглотить непроглядная тьма. Люси была уверена, что слышала вдали волчий вой. Одна только мысль, что в этой темноте она могла наткнуться на зверей, приводила ее в ужас. Возможно, стоило разрешить Гарри, или кем он еще был, проводить ее. Все лучше, чем бродить в этом кошмаре в одиночестве.

Поблизости взвыл волк, и она остановилась, словно страх пригвоздил ее к месту. Послышался постепенно приближавшийся хруст листьев и треск веток, и сердце Люси подскочило, колотясь где-то в горле.

– Недалеко ушла, значит, – сказал Мастер, вывернув из-за дерева.

Люси наконец решилась выдохнуть.

– Господи боже, я думала, это дикий зверь, – с огромным облегчением проговорила она. Мастер был одет в солдатскую форму, местами обагренную кровью бывшего владельца. Из-за кожаного пояса торчала шпага.

– Кто, я? Нет, я больше по кошкам. Очевидно. – Он смущенно улыбнулся. – Держи, я подумал, тебе пригодится.

Он протянул ей сплетенный из лошадиного волоса плащ и пару солдатских сапог. Люси уже замерзла, так что не раздумывая приняла подарок и торопливо завернулась в жесткую ткань.

– Не стоит тебе путешествовать в одиночку. Заблудишься, – заметил Мастер, наблюдая, как она натягивает сапоги. Они оказались ей великоваты, но она все равно была благодарна.

– Я искала дверь, через которую мы вошли, – пояснила Люси. – Я вернулась на то место, но ее уже не было.

– Это был временный портал, навскидку, не совсем стабильный, если учитывать, что Мрачный Жнец не сумел открыть его после того, как мы его захлопнули. Не думаю, что проход снова откроется. – Он задумчиво вгляделся в горизонт. – Через час совсем стемнеет. Нужно найти безопасное место и разбить лагерь. Чтобы хищники не учуяли наш запах.

Он направился вверх по холму к небольшому лесу на границе поля. На короткий миг Люси заколебалась, но все же последовала за ним.

Мастер остановился за низкой грудой покрытых мхом камней и упавшим деревом и развел костер, чтобы пережить холодную ночь. Люси села, наблюдая, как он выудил из-за пояса шпагу и воткнул ее в землю.

– Думаешь, она нам понадобится? – наконец осмелилась спросить она.

– Нет, я таскаю эту тяжеленую штуку чисто ради развлечения. Конечно, понадобится, – пробормотал он, грея руки у костра.

– Пожалуй, им можно отгонять волков. Но против него меч не поможет, – мрачно отозвалась Люси. – Смерть не убить.

– Преследующая нас тварь в капюшоне не сама смерть, – подавив вздох, пояснил Мастер. – Включи голову. Как метафизическое существо может стать реальным?

– Может, это волшебство? – со всей своей наивностью предположила Люси.

– Может, это чушь, – фыркнул Мастер.

– Почему? – раздраженно нахмурилась Лоси. – Три старухи-предсказательницы стали реальными, а мы застряли в картине восемнадцатого века. Как еще это объяснить?

– Эти три беззубые карги не настоящие. Слушай, чем бы ни была эта тварь в плаще, мортерия он или временной жнец, очевидно, что он затащил тебя сквозь портал в измерение, лежащее вне времени и пространства, где он может повелевать каждым квадратным сантиметром. Он словно лиса, загоняющая всех куриц в один угол курятника, чтобы было проще свернуть им шеи, понимаешь?

– Время и пространство? Мортерия и временные жнецы? О чем ты, кто они такие?

– Пришельцы. Как и я.

– Ты? – Она удивленно приподняла свои прелестные брови. – Ты пришелец?

– Да, – грубо отозвался он. Раскаянье раскаяньем, но она все еще его раздражала. Выводила из себя черепашьей скоростью работы человеческого мозга.

– И это менее нелепо, чем волшебство? – спросила Люси.

Мастер вздохнул, припомнив, как трудно было в первый раз объяснить ей, кто он на самом деле такой. К несчастью, сейчас под рукой не было ТАРДИС. На мгновение пришла мысль загипнотизировать ее, но он торопливо отбросил эту ужасную идею.

– В последний раз: волшебства не существует, – вместо этого сказал он.

– Ну хорошо, значит, я должна поверить, что он инопланетянин, но это же сцена из одной из самых популярных пьес Шекспира. Почему он привел нас именно сюда?

– Это не его выбор. Когда создаешь собственное измерение, возникает одна проблема: его крайне тяжело поддерживать. Он почти не контролирует порталы, соединяющие его мир с нашим. Мы сбежали через один из них, но оказались в каком-то совершенно забытом уголке его мира. – Его вдруг осенило. – Как долго твой отец владеет портретом Мрачного Жнеца? – спросил он.

– Точно не знаю. Он все время держал картину на складе. Но она была у нас с моего раннего детства, так что примерно шестнадцать-восемнадцать лет.

– Восемнадцать лет, – пробормотал Мастер. – Времени более, чем достаточно, чтобы окопаться здесь. Вот только он не проник в дом. Вместо этого он построил запасные туннели сквозь картины твоего отца. Я видел, как он перебирался через них вверх по лестнице и проник в запасную комнату.

Люси опустилась рядом с повелителем времени, внимательно изучая его лицо.

– Если дело не в волшебстве, как ты стал котом?

– Знаешь, хотел бы я, чтобы твоему отцу хватило порядочности и здравого смысла отучить тебя от веры в чудеса и магические свойства пыльцы фей где-нибудь в возрасте шести лет, – насмешливо заметил он. – Я использовал мерцатель, своеобразный трюк по смене облика. Обычно он функционирует лишь как покров, меняет отражение света вокруг объекта и, следственно, восприятие окружающих, как дешевый оптический трюк. Но этот был другим. Он меняет биологию, вплоть до изогнутой спины и отросших усов, – кисло добавил Мастер. Он сделал себе мысленную заметку однажды обязательно отплатить Доктору за этот неповторимый опыт. На ум пришел жаркий костер и раскаленная кочерга.

– Значит, ты в самом деле был котом?

– Да, блин, я был котом, может, заткнешь этот поток вопросов? – нервно отозвался он.

Люси уставилась на него круглыми глазами.

– Извини. Я не хотел на тебя орать, – ворчливо сказал он.

– Да все нормально, наверное, – ответила Люси, хотя вид у нее был ошарашенный. – Ты всегда такая душа компании? – беззлобно подколола она.

– Видимо, только рядом с тобой. – Он грустно улыбнулся. – Прости за грубость, но меня сегодня превратили в кота, сломали позвоночник, загнали в картину восемнадцатого века и в чем мать родила обсмеяли три беззубые старые карги. День был идеален настолько, насколько возможно.

– Тут я согласна, – скромно улыбнулась она. – Извини, что донимаю тебя. Просто... столько странностей навалилось разом. Пойми, пожалуйста, самое волнующее событие в моей жизни – когда я в десять лет упала с лошади и сломала руку. По сравнению с этим... – Она умолкла, подняв взгляд на холодное, полное звезд небо. – Это какое-то безумие.

– Добро пожаловать в мой мир, – отозвался он и успокаивающе ей подмигнул.

– Это, значит, и есть опасный мир Гарольда Саксона? – Это имя она произнесла с огромным любопытством.

Настроение Мастера вмиг упало.

– Забудь это имя.

– Но это же ты, так? – невинно спросила она. – Я слышала, эти три ведьмы называли тебя этим именем. Когда ты был котом, я назвала тебя Гарри, какое забавное совпадение.

Она придвинулась, не отрываясь от его лица. Эти исхудалые скулы, беспокойные глаза и холодный проникновенный взгляд пробуждали в ней странное ощущение узнавания, словно именно его она ждала всю свою жизнь.

– Или совпадений тоже не бывает? – наконец прошептала она, подняв руку к его щеке, не в силах совладать с желанием прикоснуться к его лицу.

– Нет, – отозвался Мастер. Он схватил ее запястье и заставил опустить руку.

– Они назвали меня Люси Саксон, – сказала она, ожидая объяснения.

– Больше не спрашивай.

– Они сказали, я встречу своего будущего мужа.

– Я сказал, хватит вопросов, – твердо ответил он. – И никогда больше не называй меня этим именем, – добавил он, и глаза его сверкнули от ненависти к себе.

Люси не успела ответить: он поднялся, выудил меч из грязи и покинул лагерь.

– Куда ты?

– Постою на страже. Кто-то же должен отгонять голодных хищников. – Его лицо смягчилось, когда он заметил тревогу в глазах Люси. – Ты, должно быть, устала, попробуй уснуть.

– А тебе не нужно спать?

– Девочка моя, даже если бы я заставил себя лечь и закрыть глаза, сон бы сейчас не пришел, – с загнанным видом ответил он и исчез за скалой.

[Big Who Bang]

3.

Тем временем, Доктор стал участником другой шекспировской драмы.

– В последний раз говорю! – крикнул он, отгораживаясь стулом от тонкого, но крайне смертоносного кончика шпаги своего разгневанного оппонента. – Я не принц Дании!

– Придержи язык, Гамлет! Не оскорбляй меня, пытаясь скрыть свою трусость за маской безумия. Я вижу ее насквозь, как стрела, пролетающая сквозь мутные воды, – ответил Лаэрт.

– Я не притворяюсь сумасшедшим! Я что, похож на сумасшедшего? – Доктор продолжал отступать под напором Лаэрта, размахивавшего отравленным лезвием у него перед лицом. – Я совершенно нормален, но, кажется, только трачу силы, пытаясь вразумить беснующегося психа.

Уклонившись от еще одного взмаха клинка, Доктор запрыгнул на помост, где восседала пожилая царствующая чета, и приземлился на колени королевы.

– Ваше величество, ну вы-то должны понять, что я не ваш сын? – настойчиво спросил ее Доктор. – Прикажите ему остановиться!

– Мальчик мой, пусть Лаэрт попробует восстановить честь своей семьи. Он не в форме и уже задыхается. Ты побеждаешь, – проговорила она, светясь от несвоевременной материнской гордости.

– А похоже, что я побеждаю? Да я еще чудом жив!

– Я верю в тебя! – И с этими словами Гертруда мягко подтолкнула его к оппоненту.

– Так, от мамочки никакой подмоги, – пробормотал Доктор, бросив быстрый взгляд на короля. – А о помощи дорогого дяди Клавдия можно даже не заикаться.

– Хватит плясать как пьяный шут, – зло рявкнул Лаэрт. – Бери меч и сражайся как благородный принц!

– Да ни за какие коврижки во Вселенной, – отозвался Доктор и спрыгнул с помоста, чтобы увернуться от удара. Лаэрт вновь взмахнул мечом, и Доктор поднял стул, который держал перед собой, словно дрессировал дикого зверя.

– Если хочешь оставаться трусом, Гамлет, – отлично, я подарю тебе смерть труса! – заявил Лаэрт, опуская шпагу прямо на Доктора. Тот едва успел выставить стул над головой и блокировать удар. От столкновения лезвие шпаги треснуло и переломилось, и в руке Лаэрта осталась лишь бесполезная металлическая рукоять. Доктор с облегчением проследил взглядом за скользнувшим по мрамору отравленным кончиком.

– Ну наконец-то, – вздохнул он, опуская стул. – Тайм-аут! Достаточно! – Он махнул рукой и оперся о колонну, чтобы перевести дух.

Клавдий зааплодировал, смеясь с выражением лица человека, испытывающего непереносимую зубную боль.

– Прекрасно. Великолепно, вы оба. В первом раунде у нас ничья.

Он поднялся со своего золоченого трона и взял кубок с подноса, который держал слуга.

– Дорогой племянник, пьем за твое здоровье! – Он сделал знак слуге. – Принесите ему кубок.

Тот протянул ему поднос, но Доктор отказался.

– О нет, – выдохнул он. – Только не здесь, где балом правит яд!

Он продолжил ломать голову над тем, каким ветром его занесло в последнюю сцену из «Гамлета», как вдруг Лаэрт, сгорая от желания отомстить за отца и сестру, схватил со стены новую шпагу и, подняв ее над головой, бросился на него. В этот раз лезвие не было отравлено, но острый кончик вполне мог перебить не ту артерию, что казалось вполне смертельным.

В тот самый миг, когда Лаэрт собирался зарезать беззащитного Доктора, воздух между ним и его целью вдруг вздрогнул, словно мираж в пустыне, и в датском тронном зале материализовалась Ривер Сонг. Она схватила Доктора за руку и мгновенно активировала телепорт. Они оба исчезли, и меч Лаэрта рассек пустой воздух.


4.

Они материализовались в цветущем зеленью лесу, под усыпанным звездами ночным небом.

– Ай, моя спина! – простонал Доктор, разминая шею, чтобы как-то избавиться от боли. – Эта штука смерти подобна!

– Ну, это же ты мне ее подарил, – ничуть не обидевшись, отозвалась Ривер. – Что ты ноешь? Не так уж это и ужасно. Даже я привыкла.

Доктор ошалело уставился на нее.

– Да, чуть не забыла: привет, сладкий, – улыбнулась она, поцеловав его в обе щеки. – Ты скучал?

– Ривер, Ривер Сонг, что ты здесь делаешь?

– Выручаю тебя из передряг, попадаю в них сама, ну знаешь, как обычно. – Она заметила испуганное выражение его лица. – Ты словно привидение увидел. Что такое? Когда мы виделись в последний раз?

– Я... – Глядя на нее, Доктор припомнил, как потерял ее в населенной вашта нерада Библиотеке. Невероятное облегчение неожиданно захватило его с головой. Не говоря больше ни слова, он сгреб ее и крепко обнял. Несмотря на удивление от такой реакции Доктора, Ривер позволила ему это выражение радости.

– Полагаю, мы не будем сверять дневники? – спросила она, когда он немного пришел в себя.

– Не в этот раз, – ответил Доктор. – Если не возражаешь.

– Верно. Спойлеры, – буркнула она и опустила взгляд на телетранспортер. Вчитавшись в данные, она нахмурилась. – Проклятье. Кажется, не сработало!

– Что? Что не сработало?

– Телепорт, естественно. – Она сняла устройство с запястья и начала возиться с настройками. – Он должен был вернуть нас во временной поток. Чушь какая-то. Согласно этой штуке, мы где-то посреди Великого Бирнамского леса.

– А, – протянул Доктор, подняв взгляд к звездам. – Это же «Макбет»! О, обожаю ту сцену с ведьмами! «Макбет непобедим, пока к нему не выйдет к Дунсинанскому холму Бирнамский лес», – театрально процитировал он.

– Только звезды выглядят странно, – заметил он. – Словно кто-то собрал их все и раскидал по небу в случайном порядке.

Ривер повернула очередной переключатель, но устройство, вместо того, чтобы активироваться, полностью выключилось.

– Сдох, – разочарованно заключила она.

– Не стоило поворачивать тот последний переключатель, – проговорил Доктор. Он просто пытался помочь, но, наткнувшись на ее взгляд, быстро передумал. – Пускай. Это все равно неважно.

– Великолепно! Теперь мы оба заперты в одном из запасных туннелей мистера Костлявого. Надеюсь, твой котелок сварил что-нибудь гениальное, потому что я не представляю, как нам отсюда выбраться.

– Твой телепорт в любом случае не способен работать вне пространственно-временного континуума. Удивительно вообще, что он так долго продержался. – Доктор нахмурился. – Погоди-ка. Ты сказала, «мистер Костлявый»? Откуда ты его знаешь?

Ривер поморщилась и прикусила язык.

– Да и вообще, как ты узнала, где меня искать? В прошлый раз я поймал сигнал с просьбой о помощи, но не в этом случае.

– Ну, я пыталась с тобой связаться. Ты не получил мое сообщение?

– «Р.С.» Ривер Сонг. Предупреждение о Дитя Кошмаров, это была ты?

– Меня за тобой послали из Прокламации Теней. Они пытались выследить тебя с тех пор, как вы с Мастером покинули двадцать первый век. – Она с полной серьезностью взглянула ему в глаза. – Доктор, я должна тебя предупредить. Ты путешествуешь с очень опасным человеком.

– Ты с ними? – с возобновленной тревогой переспросил он.

– Они завербовали меня только потому, что знали: никто другой не сможет тебя урезонить. Это в твоих интересах, потому я не возражала. К тому же, мне предоставили классные костюмы, – пошутила она.

– Слушай, я знаю, Прокламация Теней все еще считает его потенциальной угрозой. Что бы они тебе ни сказали, он изменился. Он стал лучше, – твердо сказал Доктор.

– Он убийца, – строго возразила Ривер. – И, если не позволить им задержать и судить его, он тебя загубит.

– В прошлый раз их суд его казнил. Я не приемлю такой вид правосудия.

– Какой же ты временами упертый! – ответила на это Ривер. – Тот, кого ты защищаешь, вовсе не безобидный невинный человек! Почему ты не можешь отложить в сторону свою неуместную симпатию к этому чудовищу и увидеть, кто он на самом деле?

– Если ты работаешь на Леди Архитектора Теней и джудунов, я не собираюсь тебя слушать.

– Дело не только в справедливости. Он опасен для тебя. – Она запнулась, не зная, стоит ли рассказывать. Она поклялась, что никто не узнает о том, что она видела. Но она очень давно знала Доктора, и его уверенный взгляд ясно говорил, что иначе его не переубедить. Он искренне верил, что Мастер изменился к лучшему, и собирался защищать его до последнего вздоха. Но если...

– Леди Архитектор Теней отвезла меня на покрытую льдами и снегами планету, там я встретилась со старейшинами удов. Они показали мне обрывки будущего, чудовищные последствия цепочки событий, которые произойдут, если ее вовремя не разорвать. Тройной символ, Восстановление четырех... Вознесение Дитя Кошмаров. – Она умоляюще взглянула Доктору в глаза. – Доктор, Мастер убьет тебя.


5.

– Ты не убийца.

Мастер поднял взгляд на Люси. Она оставила согретый костром лагерь и нашла его сидящим на холодном каменном возвышении, лицом к полям.

Люси указала на меч.

– Ты не станешь использовать эту штуку.

– И как же ты пришла к этому замечательному заключению? – фыркнул Мастер, вздернув брови.

Она пожала плечами.

– По-моему, ты не похож на убийцу, – тихо ответила она, плотнее закутавшись в плащ, чтобы спрятаться от морозного ночного воздуха.

– А, – пробормотал он. – Первое впечатление бывает обманчиво. А в данном случае – абсолютно, неоспоримо неверно.

– Когда ты ушел, я смогла все обдумать.

Он закатил глаза и глубоко вздохнул. Только одной вещи он боялся больше, чем беснующихся далеков или нескончаемой трескотни своего нового спутника: когда у его бывшей жены появлялись собственные мысли. Она, конечно, не была глупа. Люси была наивна, но не тупа, и именно поэтому ее вопросы зачастую были такими утомительными.

– Все это не может быть просто совпадением. Даже если эти три ведьмы были лишь воображаемыми персонажами, все произошедшее должно что-то значить, – начала она. – Зачем ты пришел в мою жизнь? Тебе и твоему другу, этому доктору Смиту, зачем вам защищать меня? Кто я для вас?

Повисла нерешительная тишина.

– Скажи, только честно, пожалуйста. Ведьмы были правы? Я стану твоей женой?

Губы Мастера растянулись в грустной улыбке. Он взглянул в эти добрые, полные надежды глаза и осознал, что было уже поздно.

[Big Who Bang]

Однажды, сразу после обручения, Люси сказала ему, что восхищалась им задолго до того, как они встретились лично в тот роковой день в книжном магазине на Риджент Стрит, но именно в тот момент, когда она его увидела, она безнадежно влюбилась. Это была любовь с первого взгляда – жестокий поворот судьбы, гарантировавший, что Люси Коул всегда будет становиться Люси Саксон. После всего произошедшего эта мысль была невыносимой. С болью в сердцах он подумал: примет ли она те же несчастливые решения, зная, кем он был на самом деле? Если он расскажет, какие ей уготованы лишения и горе, сделает ли она другой выбор, отбросит ли в сторону эту глупую влюбленность, и всю оставшуюся жизнь будет избегать Гарольда Саксона?

– Да, – наконец признал он. – Ты станешь моей женой, если я этого не предотвращу.

Люси определенно не ожидала подобного ответа.

– Зачем тебе это делать?

– Я плохой человек, Люси. – Его кривая усмешка превратилась в гримасу. – Я убивал. Сотни мужчин, женщин и детей. Даже больше, я убивал так много, что уже сбился со счета. Все эти годы дикого смертоносного безумия слились в один горячечный кровавый сон.

Произнося это признание, он глядел куда-то вдаль: ему было слишком стыдно смотреть ей в глаза.

– Зная мою жажду мести, тебе повезло, что я недавно очнулся: тебе бы тоже досталось.

Она изумленно моргнула.

– Но ты рисковал жизнью, чтобы спасти меня. Ты пошел за мной, когда я сбежала от ведьм. Ты не можешь быть таким ужасным.

– Я погубил миллионы людей и погублю тебя, если решишь выйти за меня. Это тебя уничтожит, – добавил он, послав ей суровый взгляд.

Она покачала головой.

– Откуда ты все это знаешь?

– Я не просто какой-то третьесортный надоедливый пришелец, я повелитель времени. Наш народ способен путешествовать сквозь время и пространство. То, о чем я говорю, уже случилось. В каком-то смысле, я здесь ради искупления.

– Серьезно? Ты говоришь, чтобы я в тебя не влюблялась?

– Считай это дружеским предупреждением. Нечасто нам выпадает такое счастье, – холодно произнес он.

– Я и не собиралась, – сказала она после недолгого неуютного молчания. Ее щеки пылали. И смущенно добавила: – Мы же едва знакомы.

Повила долгая тишина. Они оба смотрели вдаль, на ледяные пустоши и силуэты деревьев, пока ночное небо на горизонте не окрасили слабые отголоски грядущего восхода.

– Скоро взойдет солнце, – наконец сказал Мастер, поднимаясь на ноги. – Пора идти.


6.

– Я тебе не верю, – проговорил Доктор, глядя на Ривер с ужасом в глазах.

– Это правда. Я сама видела, Доктор, своими собственными глазами. Мастер восстанет как Дитя Кошмаров и уничтожит всю Вселенную, – ответила она.

Доктор, не желая признавать ее правоту, покачал головой.

– Я этого не допущу.

– Ты не сможешь его остановить.

– Он не вернется к тому, кем был раньше. Только не сейчас, после всего, через что он прошел.

– Но старейшины удов...

– Они показали тебе лишь потенциальное развитие событий, вероятное будущее. Если действовать быстро и мудро, его можно предотвратить, даже изменить вплоть до ровно противоположного. Нет ничего глупее в такой ситуации, чем бросить его на волю этой судьбы, которая снова извратит его и превратит в то чудовище, которого вы боитесь, – решительно проговорил Доктор, повернулся и зашагал прочь.

– Доктор! – крикнула Ривер ему вслед. – Куда ты?

– Я должен его найти. Если ты знаешь, где мы, то джудуны уже наверняка за ним охотятся.

– Позволь мне пойти с тобой. Я могу помочь.

Доктор обернулся и бросил на нее очень скептический взгляд.

– Это совсем не значит, что я с тобой соглашаюсь, – сказала она, уходя вперед. – Просто хочу быть рядом и проследить, чтобы ты не наделал глупостей.

– Пообещай, что не доложишь о нем Леди Архитектору, – потребовал Доктор.

Ривер с тревогой посмотрела на него и наконец согласно кивнула.

– Хорошо, – с облегчением улыбнулся Доктор. – Тогда вперед. Профессор Ривер Сонг снова бежит с Доктором, прямо как в старые добрые времена.

– И будущие тоже.

«Если Мастер оставит нам хоть какое-нибудь будущее», – добавила она про себя, сохраняя решительное намерение завершить свою тайную миссию.

Звездный свет начал блекнуть. Скоро должен был забрезжить рассвет. Они пробирались через лес, мимо голых стволов и колючих кустов, и вскоре их поприветствовало слабое пение первых утренних птиц.

– Послушай. Красиво, правда? – прошептала Ривер. – Напоминает древние леса Шадуньши.

Она оглянулась на Доктора, надеясь увидеть в его лице какой-нибудь признак узнавания. Но этот Доктор был намного моложе, он еще слишком недолго знал ее, чтобы помнить то чудесное время, что они провели на карликовой планете.

– Что именно тебе сказали старейшины удов? – спросил Доктор. Он так углубился в свои тревожные размышления, что, казалось, совершенно не слышал ее слов.

– Немногое. Ты же их знаешь. Присядь со старейшинами расы уд. Раздели их сны. Не садись так близко, твои волосы загорятся, ну и тому подобное. Когда доходит до интерпретации показанного, они и сами немногое могут объяснить.

– Ну, они всегда были немногословным народом, – отозвался Доктор, припомнив свой крайне жизненный сон. – Что они тебе показали? Ты что-нибудь помнишь?

– Все было как в тумане. – Ривер прикрыла глаза, копаясь в памяти. – Я видела тройной символ, нечто вроде слияния греческих букв альфа и омега в треугольнике. Он стал появляться везде. Не только на Земле в двадцать первом веке, но и в космосе, по всей истории человечества. Раньше его там не было.

– Это же символ «Бесконечности», – пробормотал Доктор. – «Корпорация ”Бесконечность”» имеет к этому какое-то отношение?

– Я... не знаю. Я видела только космический корабль, заброшенный, если не считать одной девочки. Землянки.

– Это Рейчел, – ответил Доктор. Сердца его ушли в пятки, когда он осознал, что пророчество удов уже начало сбываться и менять их временной поток. – Что еще, что ты видела?

– Женщину. Рыжие волосы, яростный нрав, слишком уж шумная. Она выйдет замуж, и в день свадьбы наденет жемчужную серьгу. Вот только это не жемчуг. Это что-то иное.

– Погоди. Рыжие волосы, громкий голос – Донна! Это может быть Донна! Но почему? Почему Донна? – сказал себе под нос Доктор. Он лихорадочно размышлял, но так ни к чему и не пришел. – Ладно, продолжай, что дальше?

– Молодой человек, может быть, ученый. Немного заучка, очки в темной оправе, бледный, словно редко бывает на солнце. Я видела его сидящим за микроскопом, он проводил какой-то эксперимент. Снаружи, за окном, была видна мраморная табличка с именем основателя лаборатории. Он работает в Институте неврологии Рейчел Боукбайндер.

Доктор ошарашенно открыл рот, осознав смысл сказанного. Спасая Рейчел, Мастер помог создать это будущее.

– Старейшины сказали, что эти трое каким-то образом связаны, что они – тонкие нити паутины, питающие огромного черного паука в ее центре. Они – ключ ко всем последующим событиям.

– Что еще? – с нарастающим волнением спросил он.

– Восстановление четырех. Вновь зазвучат барабаны. Я видела еще одну женщину, с каштановыми волосами и пронзительными зелеными кошачьими глазами. Она в беде, затеряна во времени. Она стоит на эшафоте перед гильотиной, глядя на разъяренную толпу. Ее голову опускают на плаху, палач отодвигает ее волосы. Ее шея лежит на окровавленной плахе, из жуткой корзины внизу на нее смотрят десятки отсеченных голов. На ее бледную кожу падают капли крови.

Она взглянула на Доктора, тот сделал ей знак продолжать.

– Старейшины сказали, она будет искрой, которая разожжет адское пламя. Прежний Мастер вернется, Дитя Кошмаров восстанет на крови и принесет с собой бой барабанов, гибель всего живого и, в конце концов... твою гибель. – Она помолчала, вглядываясь в его лицо. – Ты ее знаешь?

– Нет. Пока нет, – с беспокойством ответил он.

– А других?

– Некоторых. Ну, точнее, почти всех. Ох, это ужасно! Я все это время был там, рядом с ним. Все разворачивалось прямо у меня под носом, а я не заметил. Думал, позволю ему немного поменять временную линию, вреда же особого не будет. Вот что получаешь, когда хотя бы на секунду притворяешься победителем – уничтожаешь всю долбаную Вселенную! – Он оборвал свою бессвязную речь и обернулся к ней. На него нахлынуло ужасное осознание. – Я сам это сделал. Все, что тебе показали старейшины удов, это моя вина.

– Доктор, ты не виноват.

– Я позволил ему спасти Рейчел. Я должен был его остановить.

– Но ты еще можешь это предотвратить. Если просто позволишь мне...

– Нет! Я знаю, что ты хочешь сказать, но нет! Дай мне ему помочь. Дай сделать все по-своему.

Он ускорил шаг, стремясь поскорее найти Люси и Мастера. Вскоре он уловил знакомый запах, доносившийся из-за границы леса.

– Доктор, стой! – крикнула Ривер, когда он вдруг сорвался с места и побежал в поле. В бледном утреннем свете показались две приближающиеся фигуры. Одна из них была одета как наемный солдат восемнадцатого века, а вторая завернута в толстый плащ. Оба выглядели измотанными. Прежде чем они подошли ближе и смогли услышать их, Доктор обернулся к Ривер.

– Ни слова об этом Мастеру. Понятно? – твердо велел он.

– Но...

– Обещай.

Ривер вздохнула и закатила глаза.

– Ладно, – недовольно согласилась она.

[Big Who Bang]

– Ну наконец-то, где тебя носило? Мы идем уже несколько миль, – принялся жаловаться Мастер, когда Доктор наконец появился. – Ты хоть представляешь себе, как холодно становится по ночам в этих долбанных полях?

– Прости. Прости. Я застрял в сцене из «Гамлета». Они приняли меня за принца датского и пытались убить. А куда делся мерцатель? – отдышавшись, проговорил Доктор.

– Наткнулись на тройку ведьм. Они были очень добры и сняли его. Если бы мне пришлось ждать тебя, я бы уже подавился шерстяным комочком и сдох.

– Доктор Смит. – Люси обняла его. – Ох, какое облегчение. Я боялась, что вас забрал Мрачный Жнец.

– Вообще-то, меня зовут просто Доктор. Думаю, теперь в притворстве смысла нет, – вздохнул он.

– Да что ты говоришь? – саркастично отозвался Мастер. – Погоди, что это за звук? Неужели я слышу, как очень плохой план смыли в туалет? Разве этот алмаз гениальности исходил не от тебя?

– Не умничай, – резко встряла Ривер. – Если бы не Доктор, ты все еще сидел бы взаперти на мертвом Галлифрее.

Мастер оглядел нового рекрута Доктора.

– А это еще кто? Мать Гамлета?

При одном только взгляде на зловещее выражение лица Ривер, Доктор моментально взмок.

– Я Ривер Сонг, – ответила она. – Спутница Доктора. И очень верная.

Она смерила его ледяным взглядом.

– А ты Мастер. Тот, кого разыскивают в семи межгалактических регионах Вселенной, и кто приговорен к смертной казни в двенадцати различных временных периодах. Тот, кого обычно называют злодеем.

Мастер усмехнулся.

– А ты многое обо мне знаешь.

– У нас с Доктором долгая история, – отозвалась она. – Между нами нет секретов.

– Заметно. Доктор, скажи-ка, что еще она обо мне знает? – спросил Мастер, скрестив руки на груди. – Может, что-нибудь позорящее, что доставляет тебе безграничное удовольствие?

– Не смотри на меня. Я ей ничего не говорил, – попытался защититься Доктор. – Ну, или, может, скажу. У нее есть временной манипулятор. Трудно в такой ситуации следить за событиями.

– Зачем она здесь вообще? – неодобрительно спросил Мастер.

– Я пришла спасти Доктора, – сама ответила Ривер. И добавила, повернувшись к Люси: – И тебя. Ты Люси Коул. Должна сказать, в жизни ты гораздо прелестнее, чем на фотографиях.

– Отлично, хорошо, рад, что мы все перезнакомились, – воскликнул Доктор, хлопнув в ладоши, чтобы отвлечь внимание от Ривер. – Давайте теперь постараемся выбраться отсюда, пока наша скелетина опять не показалась?

– Чего это ты так нервничаешь? – подозрительно спросил Мастер.

– Я не нервничаю. Я просто не хочу долго здесь торчать. Разве не ты сейчас жаловался на холод? – Он оттащил Ривер прочь от Мастера и Люси. – Давайте, пошевеливайтесь.

– Ты хоть знаешь, куда нам идти? – поинтересовался Мастер.

Доктор выудил из нагрудного кармана звуковую отвертку.

– У звуковой отвертки есть маячок, способный выслеживать порталы. – Он вытянул устройство с мигающим наконечником перед собой. – Она поймала сигнал из-за вон тех холмов. Туда мы и идем.


7.

– Знаешь, – проговорил Мастер, пока они пересекали равнину под бесцветным солнцем. – Я еще не видел тебя с женщинами в возрасте. Ты уверен, что она в твоем вкусе? Должно быть, это все равно что путешествовать со своей матерью.

Девушки шли впереди в паре шагов от повелителей времени.

– Эй! Я это слышала! – обернувшись через плечо, рявкнула Ривер.

– Просто ты же больше привык к юным образцам, – продолжал Мастер, не обращая на нее ни малейшего внимания. – В отношении последней, этой Марты Джонс, мне казалось, у тебя появился вкус. Хорошая фигурка, красивая, как картинка. Даже не знаю, что думать об этой; мне только интересно, приходит ли вкус к зрелым и полным женщинам с возрастом.

– Если хочешь меня оскорбить, имей хотя бы каплю приличия и понизь голос, ладно? Я слышу каждое гребаное твое слово, – вспыхнула Ривер.

– Гарри. Не груби, – попросила Люси. – Она рисковала жизнью, чтобы нас спасти.

– Да ладно, она здесь, чтобы спасти тебя и Доктора. Судя по ее мыслям, меня из беды вытаскивать она не торопится, – с усмешкой заметил Мастер.

– Ты читаешь мысли Ривер? – спросил его Доктор и поспешно добавил: – Не делай этого! Не смей!

– Да что, блин, в этом такого? – засмеялся Мастер. – Можно подумать, я залез в голову гению. Там просто бесконечная путаница женских эмоций и подавленного сексуального влечения к одному повелителю времени. А, да, давайте не забывать приличную порцию непередаваемой ненависти по отношению ко мне.

Он ухмыльнулся и подмигнул, заработав очередной враждебный взгляд Ривер.

– Я серьезно. Прекрати немедленно! – рявкнул Доктор, боясь, как бы он не узнал о предсказаниях.

Мастер только поджал губы.

– Доктор, таская с собой эту горгону, ты портишь все веселье.

Они добрались до вершины холма, где стояло мертвое дерево. В его ветвях сидело целое семейство воронов и с любопытством взирало на странную компанию.

– Он должен быть здесь, – пробормотал Доктор, не сводя взгляда с отвертки. – Мы стоим прямо перед ним.

– Я не вижу никаких дверей, – заметила Люси.

– Показания точны, – негромко отозвался Доктор. – А значит, варианта два. Либо портал уже появился и исчез, либо...

Он отступил назад, когда воздух впереди вздрогнул, и их ослепил яркий белый свет. Не отводя глаз, Доктор прикрыл их рукой.

– Он вот-вот появится, – добавил он, когда из ниоткуда на холме возникла дверь.

– Она вернет нас назад? – спросила Люси.

– Может быть, – кивнул Доктор. – Или приведет в другую картину, но, если будем стоять и пялиться, так и не узнаем. Эти порталы крайне нестабильны, еще минута – и она может снова испариться.

Доктор шагнул вперед, открыл дверь и выглянул. За створкой лежал пляж, и теплый воздух овевал кожу. Доктор ступил внутрь, остальные последовали за ним.

– О, теплый средиземноморский климат, солнце и чистое небо – о, даже песок сыпется в ботинки. – Оглянувшись на спутников, он глупо улыбнулся. – Мы все еще в картине, но могло быть и хуже.

– Где мы? – оглядываясь, спросила Ривер.

– Да какая разница, мы снова застряли, – сказал Мастер, указывая на быстро исчезающую дверь. – Остается только надеяться, что это место не захвачено голодными макра, горящими желанием пригласить нас на обед.

– Когда мы в последний раз встречались, они подрастеряли способность поддерживать беседу, – буркнул Доктор, припомнив регрессировавшие формы этих ракообразных, прятавшихся и побиравшихся в подземельях Нового Нью-Йорка. – Думаю, мы на острове. Взгляните на береговую линию, она закругляется в обе стороны, насколько хватает глаз.

– Долбаный крошечный островок, где мы обязательно сдохнем с голоду вместо того, чтобы медленно замерзнуть насмерть. Да это прогресс, – насмешливо заметил Мастер. – Хотя можно начать есть друг друга. В таком случае, я предлагаю сначала избавиться от нее, – добавил он, прямо кивнув на Ривер Сонг. – Это немного поднимет настроение.

– Не умрем мы с голоду. Скоро появится новая дверь. – Доктор заметил встревоженное выражение лица Ривер. – Не слушай его. Он ни слова не говорит всерьез.

– Да нет, я серьезен, – со злобной улыбкой отозвался Мастер. – Он не рассказывал, как меня воскресили с ошибкой, и я был вынужден постоянно поддерживать себя человеческой плотью? Мне особо нравилась печень, сырая и с кровью.

– Ты чудовище, – с искренним омерзением проговорила Ривер. – Рассилону стоило от тебя избавиться.

– Какой острый язычок у твоей спутницы, Доктор, – рассмеялся Мастер. – Надо было лучше ее дрессировать.

– Хватит! – твердо велел Доктор, потирая виски, чтобы смягчить нарастающую головную боль.

– Вы двое, держитесь друг от друга как можно дальше! – ткнул он пальцем в обоих. И добавил прежде, чем они успели выразить свое недовольство: – И нет! Я не встаю ни на чью сторону!

Борясь с раздражением, он отошел и уселся на камень на другой стороне пляжа, пытаясь обдумать происходящее.

– Да что это на него вдруг нашло? – пробормотал Мастер, удивленный волнением Доктора.

– С тех пор, как ты появилась, он стал какой-то очень угрюмый. – Он повернулся к Ривер. – Я понимаю, что женщины вроде тебя способны высосать веселье из мужчины любой расы, но это же Доктор, который считает фосфорическую карусель на Большой Мингелинга Стат самым увлекательным аттракционом на свете. Чей человеческий двойник изобрел бы концепт свободной пятницы только ради того, чтобы иметь возможность носить тупые мультяшные галстуки. – Он приблизился, скрестил руки на груди и с едва заметной ненавистью уставился ей в глаза. – Так скажи, что происходит?

– О, как бы я хотела тебе сказать. Прямо в лицо, – прошипела она, почти не делая попыток скрыть свое презрение. – Но я обещала ему. И потому – пока – промолчу.

– Ты серьезно говорил все это? – Голос Люси звучал расстроенно. – Ты правда кого-то ел?

– Я же говорил, я не хороший человек, – отозвался Мастер, бросив на нее взгляд.

– Да, он чудовище. Лучше держись от него подальше, Люси, – проговорила Ривер с горькой улыбкой. – Или можешь сильно пострадать.

По лицу Мастера скользнула опасная усмешка, и он уже собирался сделать что-то очень глупое, как вдруг небо над морем потемнело, и на берег, едва не достав до их ног, хлынули высокие волны. Из морской пены показался дух. Он был почти обнажен, лишь водоросли опутывали его тело. Черты его лица были гладкими и точеными, а глаза сверкали, словно звезды.

Словно приветствуя своего правителя, существо отвесило ошарашенному Мастеру глубокий поклон.

– Приветствую тебя, мой повелитель, мой господин, приветствую! – провозгласил он.

– Я, конечно, люблю, когда меня приветствуют с таким энтузиазмом и преданностью, но кто ты вообще такой? – вскинув бровь, отозвался Мастер.

– Я Ариэль, которого ты спас из ужасной древесной тюрьмы. Я поклялся служить тебе, великий волшебник, до назначенного тобой окончания срока.

– Ясно, а как это перевести на нормальный язык? – спросил Мастер.

[Big Who Bang]

– Это Ариэль, дух воздуха, – пробормотала Люси. – Ох, я тысячу раз видела его в крошечном коридоре между моей спальней и детской. Это один из персонажей «Бури», он помогает великому волшебнику Просперо отомстить брату за изгнание. Отец рассказывал мне эту историю в детстве. – Она уставилась на духа с круглыми от удивления глазами. – Невероятно, ты выглядишь точь-в-точь как на картине.

– Я пришел исполнить волю моего повелителя, миледи: лететь и плыть, нырнуть в пламя или оседлать облака. Каковы бы ни были твои желания, Ариэль и все его способности к твоим услугам.

– До чего интересно, – весело ответил Мастер.

– Это начало катастрофы! Он же просто злобный маньяк с манией величия, ты не мог выбрать господина получше? – насела на духа Ривер.

– Может, для начала уберешь с глаз эту назойливую землянку? Ну не знаю, сбрось ее в какой-нибудь вулкан. Должен же он быть на одном из этих островков, – усмехнулся Мастер и тут же поймал на себе недовольный взгляд Люси.

– Что? – проворчал он, закатив глаза, как вдруг раскат грома расколол небо, и на горизонте вспыхнула молния.

На другом конце пляжа Доктор вскочил со своего одинокого насеста и ринулся назад, размахивая руками.

– Нет! – крикнул ему Мастер. – Что бы ты ни сказал, я оставлю этого сверкающего паренька себе. У меня еще не было спутника, готового служить с такой преданностью, ну, по крайней мере, без дополнительного воздействия на разум.

– Он не уличная собачонка, которую можно подобрать на улице, – негодующе возразила Ривер.

– Доктор же оставил тебя, стерва сумасшедшая. Нужно искать компромиссы.

– Где она? – беспокойно спросил Доктор и принялся обшаривать карманы Мастера.

– Кто? Ты что ищешь?

– Звуковая отвертка поймала второй сигнал, – на одном дыхании произнес Доктор. – Он словно маяк, передает наши координаты по всем измерениям. Вот откуда эти изменения в атмосфере. Это просто реклама для Мрачного Жнеца. Давай, где она? Ты что, опять пытался соорудить лазерную отвертку у меня за спиной? – спросил Доктор, с укором глядя на Мастера.

– Я похож на человека, имеющего при себе хоть что-то более продвинутое, чем эта металлическая зубочистка? – возразил Мастер, указывая на свой меч. – Ты превратил меня в долбаного кота, идиот. Каким образом я должен был таскать с собой что-то еще?

Доктор вдруг застыл. И перевел взгляд на Ривер.

– Нет, Доктор, – отозвалась она, но лицо уже выдавало ее с головой.

– Твоя отвертка. Она не сломана, не так ли? – мягко проговорил он.

– Я только пыталась тебя защитить, – попыталась оправдаться она.

Поднялся резкий ветер. Бросив песок им в лицо, налетел шторм. Посреди моря открылся новый портал, и волны, разлетаясь прочь, с новой силой хлынули на берег. Дверь медленно отворилась и впустила Смерть.

– Она привела его прямо к нам! – рявкнул Мастер. – Злобная змея! Я знал, что ей нельзя доверять!

Люси отшатнулась, с ужасом глядя на скользящего над водой Жнеца. Волны хлестали подол его длинного одеяния.

– Люси, убирайся отсюда! – крикнул Мастер, подталкивая ее в сторону возвышенной части острова.

– Мастер, нет! – предостерегающе крикнул Доктор. – Послушай, он пришел за тобой! Уходи с дороги, немедленно!

Он собирался было очертя голову кинуться к нему, но наткнулся на звуковую отвертку Ривер, смотревшую ему в грудь.

– Назад! – крикнула она. – Джудуны улучшили мою отвертку на случай, если произойдет нечто подобное. Еще один шаг – и я выстрелю.

– Ривер, ты совсем рехнулась? – ошеломленно спросил Доктор. – Что ты делаешь?

– Прости, но я не позволю тебе вмешаться, – дрожащим голосом объяснила она. – Слишком многое поставлено на карту. Тебе придется дать Мрачному Жнецу забрать его!

С торжественной грацией опытного гробовщика Смерть вышел на берег, хотя соленая вода еще стекала с подола его мантии, остановился перед Мастером и поднял косу, готовясь сразить свою цель.


Глава 4

1.

По личному опыту, Доктор знал Ривер не так долго, как, очевидно, она знала его. Однако он понимал, что небезразличен ей. И хотя в настоящую секунду она нацелила оружие в оба его сердца, он знал, что ей нет хватит духу спустить курок. И потому, вместо того, чтобы стоять в стороне и позволить Смерти забрать Мастера, он прыгнул вперед, схватил сжимавшую улучшенную отвертку руку Ривер, развернулся и выстрелил в Мрачного Жнеца. Лазер столкнулся с лезвием косы, и удар заставил ее изменить траекторию, дав Мастеру секундную возможность уклониться и избежать смертельного удара. Это вышло удачно. Но, увы, Смерть взмахнул косой в сторону, с точностью профессионального гольфиста ударил по лучу, и тот ринулся прямиком к Доктору. На раздумья оставалась лишь доля секунды. Доктор успел оттолкнуть Ривер с линии огня, прежде чем энергетический разряд ударил его в грудь, и он рухнул на землю.

– Доктор! – Мастер бросил на Ривер угрожающий взгляд. – Смотри, что ты натворила, сука сумасшедшая!

В ужасе, Ривер подбежала к раненому повелителю времени. Парализованный болью, он отчаянно хватал ртом воздух.

– Мастер, – простонал он. – Пожалуйста. Прошу, помоги ему.

Он попытался подняться, но был слишком слаб, даже чтобы пошевелиться.

Ривер виновато посмотрела на него, но не сдвинулась с места.

Тем временем, Смерть спокойно продвигался вперед, следуя за Мастером, в безумном порыве метнувшимся через пляж. Возможно, он не сумеет оторваться, но хотя бы уведет его от остальных.

ЭТО БЕССМЫСЛЕННО, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ. ОТ СМЕРТИ НЕ УБЕЖАТЬ.

Мрачный Жнец скользил над песком, опираясь на свою косу, как старик – на трость, но с кошмарной скоростью сокращал расстояние между ними. Голос Смерти с легкостью проникал в разум Мастера, роясь в нем, словно червяк в холодной влажной почве, и от этого сердца Мастера в страхе вздрогнули. Он считал свое бессмертие проклятием, но страх перед тем днем, когда оно наконец иссякнет, так и не изжил. Правда в том, что он до сих пор боялся смерти. Через мгновение эта истина подтвердилась с еще большей болезненностью. Он неудачно свернул и уткнулся в тупик: впереди узкий перешеек суши резко обрывался и уходил в морские волны.

– Почему ты меня преследуешь? – заорал он, заставив себя лицом к лицу встретить самый страшный свой кошмар, внезапно обретший плоть. – Что я вообще тебе сделал?

ТЫ СОЗДАЛ МЕНЯ.

– Я тебя не создавал. Думаю, если бы я произвел на свет такое мерзкое чудовище, я бы запомнил.

ТЫ ИЗМЕНИЛ БУДУЩЕЕ. И В ЭТОТ САМЫЙ МИГ ТВОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТ ЕГО МЕНЯТЬ. ОНО СОЗДАЛО ОПАСНЫЕ ПРОРЫВЫ В ТКАНИ РЕАЛЬНОСТИ. Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ ИСЦЕЛИТЬ ИХ.

– Так ты кто, мортерия? Временной жнец?

ВРЕМЕННЫЕ ЖНЕЦЫ СОБРАЛИ МЕНЯ ИЗ РАЗРЫВОВ, КРОВИ И ПЕПЛА СОЗДАННОГО ТОБОЙ ОБРЕЧЕННОГО МИРА. В СВОЕЙ МУДРОСТИ ОНИ НАДЕЛИЛИ МЕНЯ ТВОИМ ИМЕНЕМ. Я СУЩЕСТВУЮ РАДИ ЕДИНСТВЕННОЙ ЦЕЛИ.

– Ты здесь, чтобы стереть меня из времени и предотвратить дальнейший ущерб, – пробормотал Мастер, наконец осознав, в чем все дело.

– Вот, значит, кто ты такой? – фыркнул он. – Обыкновенный чистильщик? И это должно меня напугать?

ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ЦЕПЛЯЕШЬСЯ ЗА СУЩЕСТВОВАНИЕ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ? РАЗВЕ ТЕБЕ НЕ БЫЛА ДАРОВАНА НЕОБЫКНОВЕННО ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ? РАЗВЕ ТЫ НЕ ПРОЖИЛ БОЛЬШЕ ОСТАЛЬНЫХ?

– Даже больше, чем я того заслуживаю. – Губы Мастера скривились в безумной улыбке. – Меня сжигали, казнили, в меня стреляли, я умирал так часто, так часто смотрел смерти в глаза, что это превратилось в дурную привычку. Но из всех своих злоключений я извлек по крайней мере один ценный урок.

КАКОЙ ЖЕ?

– Я всегда выживаю.

Он широко улыбнулся.

– Ариэль! – позвал он. – Дух воздуха! Сейчас самое время доказать свою пользу твоему господину!

И верный дух явился перед ним в полупрозрачной форме.

– Я к твоим услугам, великий господин! – отозвался он, оседлав волну, бьющуюся о прибрежные камни.

– Утопи его! – приказал Мастер, хотя не был до конца уверен, что этот Франкенштейн от мира духов смерти вообще способен утонуть.

Ариэль взлетел под небеса.

– Я исполню твою волю, великий Мастер. Волей властителя Нептуна, могучие волны ударят его и сотрясут его древние кости.

Он нырнул в море. Там, где тело его ударилось о воду, поднялась огромная волна и с диким ревом бросилась на тонкий уголок суши. Она ударила Мрачного Жнеца с силой, способной расколоть надвое каменные скалы. Отлив утянул Мастера под воду, мощный поток понес его прочь. Чувствуя, как кончается воздух, потеряв ориентацию, он уже начинал считать последние мгновения, но тут холодная рука обвила его талию и быстро вынесла на поверхность. Он вынырнул, жадно глотая воздух вперемешку с соленой водой.

– Плыви к берегу, мой господин. Я продержу твоего врага под водой, пока волны не раскрошат последнюю кость в его теле, – сказал Ариэль и вновь скрылся в бушующих волнах.

Мастер подплыл к берегу и с трудом выбрался на сушу. Там он застал Люси и ненавистную Ривер Сонг рядом с Доктором. Его спутник с трудом стоял на ногах и мог сохранять равновесие лишь при поддержке обеих женщин.

– Отвали от него! – заорал Мастер, тыкая пальцем в Ривер, и осклабился: – Ты мало вреда нанесла?

– Я только пыталась спасти его, – ответила она, но не выдержала его обвиняющего взгляда.

– Пожалуйста, не спорьте. Не здесь, – простонал Доктор, еще не оправившийся от удара. – Нужно уходить, пока Смерть не вернулся. Мастер, возьми мою отвертку. Найди еще один портал. Уведи нас с пляжа, скорее.

Мастер взял у него отвертку и включил ее. Она практически сразу уловила сигнал где-то в лесистой части острова.

– Пошевеливайтесь, – велел Мастер остальным. Он осторожно перекинул руку Доктора через свое плечо и почти потащил его по мокрому песку и подсохшим водорослям, выброшенным на берег волной.

[Big Who Bang]

2.

Волны все наступали и наступали, затягивая Смерть в глубину каждый раз, когда он пытался выплыть на поверхность. Острые камни на дне неглубокого моря порвали его одеяние на лоскуты, беспрестанные удары тяжелой воды били его кости о дно. Будь он человеком, он давно уже погиб бы, но старательные попытки трудолюбивого духа выполнить пожелание господина могли лишь задержать Смерть и выиграть немного времени. Когда силы Ариэля иссякли и он уже не мог удерживать противника под толщей воды, Смерть легким движением косы разделил море надвое и, непобежденный, медленно поднялся с морского дна.

– Что ты за существо? – испуганный его могуществом, спросил Ариэль. – Как ты можешь стерпеть такие жестокие атаки и подняться без единой царапины?

Я СМЕРТЬ.

– Смерть? – Ариэль в ужасе отшатнулся. – То есть, Аид? Танатос? Ангел смерти?

Он испуганно покружился в воздухе.

– О, повелитель! Прости меня! Я не знал!

ТИХО. У МЕНЯ НЕТ ВРЕМЕНИ НА ТВОИ УЖИМКИ. ГДЕ ТВОЙ ГОСПОДИН?

– Я не могу сказать, повелитель, даже если ты бросишь меня в дышащие серой подземелья самого ада. Я связан своей судьбой – служить моему господину и защищать его от любого вреда.

ТОГДА Я ДАМ ТЕБЕ НОВУЮ ЦЕЛЬ.

Смерть поднял руку, его костлявые пальцы сжались, и дух воздуха дернулся и содрогнулся подобно марионетке, вздернутой разъяренным кукловодом.

СЛУЖИ МНЕ, СВОЕМУ ГОСПОДИНУ И ПОВЕЛИТЕЛЮ, – произнес Мрачный Жнец. – Я БУДУ… ТВОИМ ПРОСПЕРО.

И Ариэлю ничего не оставалось, кроме как покориться.


3.

Вскоре они нашли новый портал. Шансы, что этот проход приведет их обратно в реальный мир, были чудовищно малы, но альтернатива была слишком пугающей, и Мастер решил рискнуть. Оказавшись на другой стороне, они увидели большую цветущую долину с деревьями, укрытыми летней листвой. Золотые поля вокруг были усыпаны трепещущими цветущими головками маков, примул и высокими копьями наперстянки. Хрустальный ручей бежал среди мелких камней. Мастер осторожно опустил Доктора на клочок чистой земли под раскидистой ивой, прислонив его спиной к стволу, и вернулся к порталу. Лишь когда тот окончательно исчез, он осмелился спокойно выдохнуть.

– С ним все будет в порядке? – спросила Люси у Ривер, заметив, что Доктор закрыл глаза и потерял сознание.

– Должно быть. Поверь мне, этот лазер никому не должен был причинить вреда. Я просто хотела его напугать. – На губах Ривер появилась грустная улыбка. – Стоило предположить, чем это кончится.

– Зачем ты это сделала? – Люси бросила взгляд на будущую спутницу Доктора. – Я думала, ты его друг.

– Так и есть! Я его друг, и я люблю его больше, чем он когда-либо сможет себе представить, – ответила Ривер, и на глаза у нее навернулись слезы раскаяния. – Потому я это и сделала. Ради него.

По ее щеке скользнула слеза и упала на щеку Доктора.

– Это самый невероятный человек, которого ты встретишь в своей жизни, – с горькой улыбкой сказала она Люси. – Самый мудрый, самый добрый. Но он все равно меня не простит.

– Я уверена, когда он увидит твое раскаяние, он тебя простит, – попыталась успокоить ее Люси.

Ривер покачала головой.

– Не за то, что я собираюсь сделать.

Она выудила из кармана второй полученный у Дразека флакончик, с зеленой жидкостью внутри. У фридонианцев было для этого зелья особое название: «задина». Его трудно было перевести на какой-либо из человеческих языков, потому что его одновременно могли описать два английских слова. Оно равно значило «быть забытым» и «быть прощенным».

– Что это такое? – с беспокойством спросила Люси.

Ривер не ответила. Она вынула пробку и поднесла флакон к его губам. Дозы должно было хватить, чтобы стереть воспоминания за последние двадцать лет долгой жизни Доктора и вместе с ними удалить все следы его свежевосстановленной дружбы с Мастером. Когда Доктор проснется, он будет помнить Мастера лишь как своего многовекового врага, и у него уже не будет необходимости защищать повелителя времени от Мрачного Жнеца, когда тот явится собрать старые долги.

По крайней мере, так планировалось.

Для Ривер это было последним шансом.

Но прежде чем она успела вылить содержимое в рот Доктора, чья-то рука вцепилась в ее горло, ее отбросило назад, с силой приложив спиной о ствол дерева. Невзирая на сопротивление, Мастер смотрел на нее со смертельной ненавистью в глазах.

– ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ С ДОКТОРОМ? – прошипел он. Затем заметил бутылочку с зеленой жидкостью в ее дрожащей руке.

– Что это? ЯД? – выплюнул он.

Пытаясь вдохнуть, Ривер лишь хватала ртом воздух.

– Пожалуйста, отпусти ее! Ты что, не видишь, она задыхается! – взмолилась Люси.

– Эта сука пытается убить его во сне! – в ярости отозвался Мастер.

– Нет, нет. Это не… – прохрипела Ривер, чувствуя, как начинают гореть легкие.

– Откуда ты знаешь, что это яд? – вступилась Люси. – Она не говорила, что это яд. Может, оно безвредно.

– Да ради всего святого, почему ты такая наивная? – огрызнулся Мастер. – Она целилась в него из лазерного оружия, как после этого ее намерения могут быть не ясны?

– Она сожалела об этом! – крикнула Люси, с нарастающей паникой глядя, как краска отливает от лица Ривер. – Прекрати! Ты ее задушишь!

Мастер выхватил бутылочку из ослабевших пальцев Ривер.

– Если эта штука безвредна, может, сама ее проглотишь? – со мстительной усмешкой проговорил он, поднося флакон к ее губам. Зная, что такая доза может сделать с человеком, Ривер сопротивлялась из последних сил, яростно тряся головой, чтобы Мастер не смог вылить содержимое ей в горло.

– Я сказала, прекрати! Остановись, ты, сумасшедший! – Люси уже была близка к истерике. Схватив с земли тяжелый камень, она опустила его на плечо Мастера. Он вскрикнул от боли и, больше по инерции, развернулся и с силой ударил ее по лицу, заставив хрупкую девушку рухнуть в сырую грязь у берега реки.

– Люси. – Осознав, что натворил, он наконец отпустил Ривер Сонг и бросился к будущей жене. Люси поднялась и отшатнулась от него, закрывая рукой ушибленную щеку. Взгляд ее бегающих глаз был полон боли и чистейшего ужаса.

– Люси! – крикнул Мастер, глядя, как она исчезает в тростнике. – Люси! Прости! Вернись! В одиночку там опасно!

Он собирался побежать за ней, но остановился, вспомнив, что оставляет Доктора с Ривер Сонг. Разочарованный и злой, он вернулся.

– Звуковая отвертка, давай сюда! – рявкнул он.

Ривер неохотно протянула ему устройство. Мастер вздернул ее на ноги за упругие золотистые кудри и заставил идти впереди.

– Я тебя наедине с Доктором не оставлю. Ты идешь со мной! – велел он, ткнув ее отверткой в спину.

– Тоже мне угроза. Лазером в этой штуке даже яйцо не сваришь. Это коса Мрачного Жнеца, должно быть, усилила сигнал, но меня ты этим фонариком даже не обожжешь! – с вызовом ответила она.

Мастер повернул металлическое кольцо на кончике отвертки, чтобы настроить линзы, и вырвал несколько случайных на вид проводов из алюминиевого стержня. А затем выстрелил лазерным лучом, который пронесся в сантиметре от Ривер Сонг и врезался в большую толстую утку, плававшую в ручье. Птица взорвалась облаком перьев и мелких кусочков розовой плоти.

Ривер в ужасе распахнула рот.

– Кажется, я слегка обновил твой фонарик.

– Я… поверить не могу! Ты… ты убил Дональда! – пробормотала она.

– Открою тебе один секрет. – Мастер наклонился так близко, что она почувствовала, как на шее приподнимаются волоски. – Я совсем не хотел убивать эту дурацкую птицу. Если бы не Доктор, клянусь, я бы тебя уже убил. Точнее, разорвал бы на части, – добавил он со злобной усмешкой. – И если с Доктором или Люси что-нибудь случится…

Он не закончил предложение, но его кровожадный взгляд говорил сам за себя.

– Я сказал, ШЕВЕЛИСЬ!


4.

Люси не знала, куда идет, и ей было все равно, лишь бы как можно дальше убраться от человека, которого она знала под именем Гарольда Саксона. С тех пор, как ее затащили в этот кошмар, ее окружали бесконечные предупреждения. Но она просто не хотела их замечать. Теперь она знала, что Ривер Сонг права, что человек, которого она считала своим спасителем, на самом деле чудовище. Свежий синяк на ее щеке и привкус крови во рту только подтверждали это. Она чувствовала себя виноватой за то, что бросила Ривер наедине с этим жестоким безумцем, но была слишком испугана, чтобы вернуться. И продолжала бежать по берегу, хотя платье ее уже вымокло в мутной речной воде, тонкую ткань рвали толстые стебли, а ботинки все глубже и глубже уходили в грязное дно.

Услышав, как его голос, разносясь по долине, зовет ее по имени, Люси упала на колени и спряталась в низкой поросли. Сердце колотилось, словно у зайца. Она задержала дыхание и, осторожно прислушиваясь, ждала, когда он пройдет мимо, но тишину разрывал лишь плеск воды и одинокий крик цапли, разыскивающей лягушек среди камышей.

И лишь благодаря этой тишине до нее донесся второй голос, зовущей ее по имени. Он был хриплым и ломким и не произносил его, а пел, словно детскую песенку.

– Кейт? – узнав голос лучшей подруги, она отошла от берега, забираясь все глубже в реку. – Кейт? Это ты?

В самом центре реки, где вода достигала пояса, стояла хрупкая фигурка, одетая в запачканное белое платье. В руках она нежно держала букет диких цветов, качая его, словно ребенка. Ее золотисто-каштановые взъерошенные волосы были усыпаны беспорядочной смесью цветов, веток и листьев. С первого взгляда на Кэтрин Люси поняла, что происходит. Они забрели в сцену утопающей Офелии: отца ее убил принц, которого она любила, а жестокая судьба свела ее с ума.

– Кейт! – Люси торопливо пробиралась к ней через воду. Каменистое дно ручья было скользким, покрытым толстым слоем мха и водорослей, и сильный поток едва не сбивал ее с ног.

[Big Who Bang]

– Кейт, это я, Люси. Посмотри на меня, пожалуйста, – попросила она, боясь, что ее подруга отыграет всю сцену и утопится. Она протянула руку. – Дай мне руку.

Кейт подняла пустой, безжизненный взгляд на ее протянутую ладонь и очень медленно покачала головой.

– Пожалуйста! Позволь тебе помочь. Я знаю, это невозможно и нелепо, но мы внутри одной из картин моего отца. Что бы ты ни думала о себе, ты не Офелия! Не нужно убивать себя. Дай мне руку. Давай, я вытащу тебя на сушу.

Кейт уронила букет и тихо погрузилась под воду.

Выкрикивая ее имя, Люси кинулась к ней в отчаянной попытка спасти, но, когда она достигла того места, где исчезла Кейт, ледяная рука внезапно схватила ее за ногу и потащила вниз. Вереница пузырьков потянулась у нее изо рта и носа, когда поверхность воды сомкнулась над ее головой. Пытаясь сопротивляться своему невидимому похитителю, Люси вплеснула руками, чтобы оттолкнуться наверх, с яркому серебристому солнечному диску, но неведомая сила продолжала тянуть ее все ниже и ниже, в гнездящуюся в глубине тьму. Последние запасы воздуха покинули легкие, она ослабла, и в конце концов сверкающая поверхность воды погасла вдалеке.


5.

– Люси! – таща Ривер за собой, Мастер пробивался сквозь заросли камыша к центру реки, откуда донесся голос Люси. Там, где она только что находилась, теперь оставалось лишь плоское зеркало воды, обеспокоенное парой пузырьков, поднявшихся со дна.

– Люси! Где ты? – Он резко развернулся, заглядывая под мелкие заросли по берегу ручья. – Люси!

– Ее здесь нет, придурок! – сказала Ривер, испуганная его непредсказуемым поведением.

– Она была здесь! Я знаю, я слышал! – Он вынул из-за пояса рапиру и взмахом срезал несколько стеблей камыша. – Люси!

– Осторожнее! Если она прячется там, ты ей голову снесешь.

– Заткнись, или я скормлю тебе твой собственный грязный язык!

– Интересно, что они оба в тебе нашли. Доктор говорил, что ты изменился, но я разницы не вижу. Согласно записям джудунов, ты опасный кровожадный психопат; может, я просто чего-то не понимаю, – отозвалась Ривер, отбросив возникший было страх.

– Как интересно! И это говорит женщина, пытавшаяся отравить собственного любовника, – огрызнулся он.

– Это был не яд! Я никогда бы не причинила вред Доктору.

– Если не яд, то что? Что ты пыталась влить ему в глотку?

Задумавшись, он прекратил поиски и, с подозрением глядя на Ривер, выудил из кармана флакон. Осознав, что слишком много сказала, она бросила на него нервный взгляд.

Мастер вынул пробку и принюхался.

– Мускус и древесный запах, кажется, с… привкусом цианида. – Он бросил ей понимающую усмешку. – Кора древа Иуды. Ты пыталась влезть к нему в голову.

Ривер лихорадочно затрясла головой.

– Слушай, не оскорбляй меня. Я знаю, зачем нужна кора Иуды. В свое время я ее до дыр запользовал. Ты хотела стереть Доктору память, но зачем?

– Доктор должен забыть о тебе, – резко ответила Ривер, поняв, что карты раскрыты. – Если бы я смогла стереть последние десятки лет его жизни, ему было бы плевать, если бы Мрачный Жнец забрал тебя.

– А ты меня и правда ненавидишь, да? – угрожающе ухмыльнулся он. – Я это почувствовал сразу же, как ты появилась рядом с ним. Ты меня презираешь.

Он подошел ближе, глядя прямо ей в глаза, лицо его помрачнело.

– Ты меня боишься. С чего бы?

– Глупый вопрос, – бесстрашно ответила она, изо всех сил стараясь сдержать данное Доктору обещание и не рассказать ему о пророчестве. – С чего бы нормальному человеку тебя вообще бояться?

К счастью для нее, поверхность озера вдруг разделилась, и из высоких волн взмыл в небо Ариэль. Беспокойно покружив вокруг них, он наконец отвесил Мастеру вежливый поклон.

– Мой храбрый господин, приветствую тебя. Боюсь, я принес дурные вести.

– Ариэль, хорошо, что ты здесь. Мне нужно найти Люси. Помоги мне, – велел Мастер.

– Не могу, господин. Боюсь, я более не подвластен тебе.

– О чем это ты? Ты же, кажется, говорил, что будешь моим слугой, пока я не решу тебя отпустить?

– Смерть оборвал мою связь с тобой и связал меня собственными узами. Теперь я его слуга. И мой новый господин шлет тебе послание. Он забрал твою невесту в свой подземный мир под этими волнами.

– Что он с ней сделал? Говори!

– Она невредима, но в плену. Если желаешь вызволить ее, ты должен отправиться за ней в преисподнюю.

– И ты проведешь нас туда?

– Мой темный повелитель велел провести тебя туда, – с заметным сомнением проговорил дух воздуха. – Но должен предупредить, господин, что он не желает тебе добра.

– Это, наверное, величайшее преуменьшение в истории шекспировских пьес, – усмехнулся Мастер. – Короче, он хочет меня убить.

– Если бы все было так прямолинейно, милорд, – грустно покачал головой Ариэль. – Ты можешь пойти со мной, но тебе не позволено вернуться на поверхность. Если план моего повелителя провалится, я должен буду удерживать тебя в воде между мирами.

– Слушай, феечка, ты меня не утопишь. Я бессмертен, – с раздражением ответил Мастер.

– Ты не погибнешь, но останешься там навсегда, – предупредил дух.

– Это угроза? – с тревогой спросил Мастер.

– Это ни предупреждение, ни обещание, господин. Это факт, – с величайшей мудростью ответил Ариэль.

Ривер бросила взгляд на своего пленителя, не зная, на что он решится. Несколько мгновений Мастер молчал. С тех пор, как его выпустили из башни, свобода была его утешением, и после всех приключений с Доктором он научился ценить ее. Но речь шла о Люси. И ее жизнь стояла на кону.

Он многим был ей обязан.

– Веди нас к ней, – наконец сказал он.

– Твое желание – закон, – отозвался Ариэль. И, прежде чем Мастер успел вдохнуть, его утянуло в воду, и вместе с духом он поплыл вниз, в бездну, к королевству Смерти.


6.

Люси очнулась под землей, в белой пещере, напоминавшей стены собора. Каменистые своды поднимались вверх подобно колоннам, а с высокого потолка вниз, словно сосульки, свешивались прозрачные кристаллы. Из глубины пещеры падал свет и, рассеиваясь в кристаллах на сотни ярких цветов, освещал все вокруг.

Люси поднялась на ноги. Чувствуя головокружение от внезапной смены обстановки, она двинулась вдоль этих странных стен, словно во сне, касаясь теплой ладонью прохладного камня, следуя за лучами света все глубже в подземные хранилища.

Источник света обнаружился, когда она вошла в огромное колоколообразное помещение. Стены его были уставлены железными полками. Они поднимались все выше и выше, пока окончательно не исчезали из вида. Люси ошарашенно моргнула, любуясь этим великолепием. На узких полках стояли горящие свечи. Их были миллионы, миллионы крошечных огоньков, моргавших, словно звезды в вечернем небе, бесчисленные ряды. Одни были высокими, другие ниже, третьи же догорели до самых огарков. Каждую секунду эти свечи гасли с легким шипением и темным облаком дыма, другие зажигались ярким, ослепительным огнем и снова сгорали, создавая ощущение бесконечного движения, словно крошечные огоньки танцевали и перепрыгивали от свечи к свече.

Сердце Люси замерло, когда она заметила сгорбленную фигуру в центре этого моря света. Смерть ждал ее.

ПОДОЙДИ, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ДИТЯ. ТВОЯ СУДЬБА ЖДЕТ.

– Это ты затащил меня сюда? – наконец очнувшись, спросила Люси. – Где Кейт? Что ты с ней сделал?

НИЧЕГО. ЭТИ КАРТИНЫ ИНОГДА ПОГЛОЩАЮТ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ДУХ. ОНА СТАЛА ЕДИНА С КАРТИНОЙ.

– Ты… убил ее?

Я НЕ УБИВАЮ. Я ЛИШЬ СОБИРАТЕЛЬ ДУШ. Я НЕ МОГУ ОТНЯТЬ ЖИЗНЬ.

– Бедная Кейт, – прошептала Люси, борясь с подступающими слезами. – Это моя вина.

ТЫ НЕ ОТВЕТСТВЕННА ЗА ЕЕ ЖИЗНЬ.

– Как ты можешь так говорить? Если бы не я, она не оказалась бы здесь. Она бы не утопилась! Я ответственна за это!

ЖИВЫЕ БЕСПРЕСТАННО ФОРМИРУЮТ СВОЮ ЖИЗНЬ. ТЫ КОНТРОЛИРУЕШЬ СВОЮ СУДЬБУ. И ЛИШЬ ТЫ МОЖЕШЬ ПОГАСИТЬ СВОЙ СВЕТ.

Люси тяжело, хрипло вдохнула.

– Что это за место?

ОГЛЯДИСЬ. ЭТО СВЕТ ЖИВЫХ. ВЫСОКИЕ ПРИНАДЛЕЖАТ ТЕМ, КТО ЮН И ЗДОРОВ. НИЗКИЕ – ЛЮДЯМ В РАСЦВЕТЕ ЖИЗНИ. МАЛЕНЬКИЕ – СТАРИКАМ. НО ДАЖЕ ДЕТИ И ЮНОШИ МОГУТ ИМЕТЬ КРОШЕЧНЫЕ СВЕЧИ, ЕСЛИ ИМ НЕ ДАРОВАНО БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ.

– Я знаю, что это, – пробормотала Люси. – В мастерской мамы есть небольшая картина. Она называется «Крестный отец Смерть». Ее подарила бабушка. Я помню, как маленькой девочкой сидела у нее на коленях, и она рассказывала мне эту историю. Молодой лекарь влюбился в принцессу и, ослушавшись желаний крестного отца, не хотел позволить ей умереть. – Тревожная, едва заметная улыбка появилась у нее на губах. – Помню, я так болела за него, так надеялась, что он сумеет перехитрить Смерть. Но, конечно, ему не удалось.

Она взглянула на фигуру в капюшоне. Колотящееся сердце постепенно успокаивалось. Наконец они оказались лицом к лицу, и на нее нахлынуло странное чувство согласия.

– Полагаю, я должна попросить о том же, о чем лекарь попросил крестного отца.

Смерть понимающе кивнул, но позволил ей продолжать.

– Пожалуйста, покажи мне мою свечу, – тихо проговорила Люси.

Смерть указал на крошечный огарок, огонек которого упрямо трепетал, пытаясь не потухнуть.

Люси зажмурилась. Одинокая слеза скатилась по ее щеке.

– Скажи, почему она такая короткая?

ТЫ ЗНАЕШЬ ОТВЕТ.

– Что? Потому что я стала Люси Саксон? Потому мой срок так короток? – В ее голосе послышался оттенок отвращения. Это было нечестно. Она за всю свою жизнь не сделала никому ничего плохого. Представляя свое будущее, она всегда видела себя любимой и счастливой. Видела долгий брак и заботливого супруга. Видела семейные пикники на летней лужайке и уютные зимние ночи у камина с любимыми людьми, но не это. Не смерть.

«Что я сделала, чтобы заслужить это? – горько подумала она. – Я хотела лишь счастья, свою семью, неужели я многого просила?»

– Что случится? Покажи! Если ты и правда такой великий волшебник, способный вторгаться в жизнь людей и уносить их в несуществующие миры, ты можешь показать мне мое будущее?

Смерть кивнул головой и торжественным взмахом косы прорезал небольшую трещину в ткани пространства и времени, чтобы показать ей будущее.

[Big Who Bang]

7.

Дух воздуха вырвался на поверхность подземной реки, неся Мастера на спине, и осторожно опустил своего повелителя на известковый камень, где тот начал медленно просыпаться от своего сна.

– Помни, господин, – прошептал Ариэль ему на ухо, прежде чем вернуться в подводный мир, – если вернешься в воду, навсегда останешься в ней, обреченный вечно следовать за течением.

Спустя мгновение Мастер очнулся с именем Люси на губах. Сбитый с толку неожиданным переходом, он огляделся в поисках Ариэля и Ривер Сонг. Их не было. Осознав, что остался один, он залез в карманы и с облегчением обнаружил, что отвертка Ривер и бутылочка с зеленым зельем остались у него. По крайней мере, она не сможет отравить разум Доктора.

Но, возможно, подумал он, он сумеет найти зелью лучшее применение?

Он вспомнил, что Люси видела его нападение на Ривер Сонг. Его преследовал чистый ужас и отвращение в ее юных, невинных глазах. Он не хотел, чтобы она видела его таким, как бы он хотел повернуть время вспять. Также он начал осознавать, что теперь, когда Люси повстречалась с настоящим Гарольдом Саксоном, его собственное существование стояло под угрозой. Из-за ее страха он мог вовсе исчезнуть из временного потока, а последние несколько лет с Доктором – стереться из истории. Не без ужаса он понял, что и сам оказался в чудовищной опасности.

Подталкиваемый инстинктом выживания, он вылил жидкость, оставив на донышке всего одну каплю зелья, и заполнил флакон водой из подземного источника, разбавив насыщенное зелье таким образом, что доза стала вполне подходящей для человека. Закупорив его пробкой и убрав в карман, Мастер торопливо двинулся вглубь подземелья, следуя за слабым запахом Люси.


8.

В одно мгновение Люси узнала все. Ее будущая жизнь с печально известным Гарольдом Саксоном стала явью в считанные секунды: каждое мгновение преданной любви, сердечной боли и парализующего ужаса, которые она должна была пережить, будучи его несчастной женой, каждое убийство, в котором она помогала ему, – все это она ощутила так, словно уже жила рядом с ним и умерла от его руки.

Это разбило ее сердце.

ПОЧЕМУ ТЫ ПЛАЧЕШЬ?

– Потому что это неправильно, – прошептала Люси со слезами, прочертившими влажные полосы по щекам. – Когда мы встретились, я не думала, что все будет так… Ты бессердечное существо, зачем показывать мне все это, если знаешь, что ничего нельзя изменить?

НО ЭТО МОЖНО ИЗМЕНИТЬ. ЕСЛИ ТЫ ЗАХОЧЕШЬ.

– То есть… Ты можешь зажечь для меня еще одну свечу?

Я ГОВОРИЛ, ЖИВЫЕ ФОРМИРУЮТ СВОЮ ЖИЗНЬ. ПРИМИ ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ДИТЯ, – И ТВОЙ СВЕТ НЕ ПОГАСНЕТ.

– Но… как? – слабо спросила она. – Я не хочу умирать. Скажи, что мне сделать?

ПРОСТО… СДЕЛАЙ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР, – ответил Смерть и поднял голову, приветствуя повелителя времени, собиравшегося войти в зал света.

– Мистер Костлявый! – Мастер выхватил звуковую отвертку и направил ее на Мрачного Жнеца. – Я искал тебя. Будь внимателен, потому что по-доброму я прошу всего лишь раз. Отпусти ее.

ПОЗДНО, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ. ТЫ ОПОЗДАЛ.

Мастер заметил расстройство в лице Люси.

– Что ты с ней сделал?

НИЧЕГО, ПО СРАВНЕНИЮ С ТЕМ, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С НЕЙ.

– Он показал мне будущее, – ответила Люси дрогнувшим голосом. – Я все видела. Смерть Вселенной, крылатый замок в небе, где ты был королем. Эти ужасные преступления и чудовищные убийства. – Она прикусила губу, соленые слезы скатывались у нее по подбородку и капали на алое платье. – Я помогала тебе. Я стояла рядом и смотрела, как горит Земля. Ты заставил меня полюбить монстра. Как можно быть таким жестоким?

Мастер медленно опустил отвертку. Тысяча слов приходила на ум, тысяча причин, чтобы оправдать свои поступки и молить о прощении, и выразить свое глубочайшее раскаяние, но ни одно из них не сумело сорваться с языка.

– Мне жаль, – наконец проговорил он, глядя на сломленную девушку.

– Я правда любила тебя, – прошептала Люси. – Правда. Когда-то.

А ТЕПЕРЬ, ВОЗМОЖНО, МЕЧТАЕШЬ, ЧТОБЫ НЕ ЛЮБИЛА ВОВСЕ.

– О чем ты? – спросила Люси.

ЭТОТ ПАДШИЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ ЯВИЛСЯ СЮДА НЕ С ПУСТЫМИ РУКАМИ. ОН ВЛАДЕЕТ СТЕКЛЯННЫМ СОСУДОМ, ЗЕЛЬЕ В КОТОРОМ СПОСОБНО ВЫРВАТЬ У ЧЕЛОВЕКА ЕГО ВОСПОМИНАНИЯ. ЭТО ЗЕЛЬЕ ПРИГОТОВЛЕНО ДЛЯ ТЕБЯ.

– Это правда? – Люси повернулась к Мастеру.

– Люси, то, что ты узнала, разрушит твою душу, – попытался объясниться Мастер. – Все эти ужасы, которые я тебе показал, они будут преследовать тебя днем и ночью. – Он вынул флакон и протянул ей. – Выпей зелье. Выпей! Когда ты проснешься, все это покажется лишь дурным сном.

– Ты хочешь, чтобы я забыла о том, что случилось?

ПАДШИЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ, ТЫ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ИСКРЕННЕ РАСКАЯЛСЯ В СВОИХ ПОСТУПКАХ. ЗАЧЕМ ТЫ ПЫТАЕШЬСЯ ЕЕ УБИТЬ?

– Я ее не убиваю, я пытаюсь ее спасти! – упрямо возразил Мастер. – Ты отравил ее разум ужасающим знанием будущего. Без этих воспоминаний ей будет лучше.

НО ТЫ УБИВАЕШЬ ЕЕ. НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ВИДИШЬ, ЧТО ДЕЛАЕШЬ? НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО СЛУЧИТСЯ, ЕСЛИ ОСТАВИТЬ ЕЙ ЭТИ ВОСПОМИНАНИЯ, ИЛИ ТЫ СЛИШКОМ ОСЛЕПЛЕН СОБСТВЕННЫМ САМОЛЮБИЕМ И БОИШЬСЯ УВИДЕТЬ?

Яркий, ослепительный свет, поглотивший весь окружающий мир, проник в его разум и перенес в недалекое будущее. Он оказался в большом книжном магазине на Оксфорд Стрит, где известный автор подписывал свои книги для выстроившихся в длинную очередь читателей. Приблизившись, он узнал в сидящем за столом человеке себя самого. Гарольд Саксон, успешный бизнесмен, превратившийся в набиравшего славу политика, освещал публику своей заразительной стомегаваттной улыбкой, никогда не отражавшейся в глазах.

– И для кого это? – спросил Саксон, подняв ручку.

– Джоанна, друзья зовут меня Джоан, – хихикая, ответила брюнетка, растягивая губы в нервной улыбке.

– Милой улыбчивой Джоан, – с очаровательной, но в чем-то очень хищной улыбкой он сделал надпись на первой странице, не отрывая взгляда от ее глаз. – С любовью, Гарри. Держите, дорогая. – Он протянул ей книгу. – Знаете, такая красивая девушка, как вы, не должна читать эту дрянь.

Девушка покраснела от кончиков волос до пят.

– Должна признаться, описание вашего романа с кое-каким министром показалось мне… волнующим.

– Если вам понравилось то, что вы прочли, может быть, вы захотите услышать подробности, – ответил он с лукавой улыбкой.

Девушка покинула очередь, покраснев еще гуще.

– Следующий, пожалуйста, – улыбнулся Саксон. Экземпляр его книги шлепнулся на стол прямо у него под носом. Вздернув брови, он поднял взгляд, оказавшись нос к носу с Люси Коул.

– Какая-то проблема, мисс?..

Эта Люси сильно отличалась от той, которую он помнил. Ее прекрасные глаза были красны, длинные волосы поседели и были заплетены в неряшливую косу. Она казалась хрупкой и болезненной.

– Вы написали это, каждое слово? – спросила она.

Гарольд Саксон ухмыльнулся и откинулся на спинку стула.

– Разумеется. Я же автор. Возможно, вы забыли, что находитесь на открытии продаж моей книги?

– Я не верю тому, что вы написали, – ответила она, качая головой. – Это все ложь.

Саксон отшатнулся, когда она вдруг бросилась вперед и смахнула со стола стопку книг. Схватив одну из них, она начала рвать страницы.

– Не слушайте его! – закричала она, распугивая толпу своим безумным поведением. – Он не тот, за кого себя выдает! Его даже зовут не Гарольд Саксон!

– Охрана! – вскрикнул Саксон. – Уведите ее, НЕМЕДЛЕННО!

Двое сильных мужчин с наушниками и в темных очках явились из ниоткуда и схватили ее.

– Послушайте меня! – продолжала она, отчаянно пытаясь быть услышанной. – Он даже не человек! Он обманывает вас! Он обманывает нас всех!

– Уберите отсюда эту женщину! – рявкнул Мастер.

Люси плюнула ему в лицо.

– Лжец! Лжец! – Она взглянула на него полными слез глазами. – Ты солгал мне! Ты говорил, что любишь меня, – едва слышно прошептала она.

– С чего мне это говорить, сумасшедшая дрянь? – холодно проговорил Саксон, с отвращением стирая слюну с щеки. К счастью для нее, ему важнее было сохранить лицо. – Выбросьте ее прочь. Она угрожает общественному порядку.

Пока ее тащили на улицу, Мастер следовал за ней.

– Лжец! – продолжала кричать Люси через плечо. – Гарольд Саксон, ты лжец!

– Вот почему на Даунинг Стрит нужны такие люди, как я, – услышал он собственный голос. – Ни одна партия, даже тори, не знает, как избавиться от слабых разумом. Я же предлагаю убрать их с улиц и поместить в институты. Держать их под замком, чтобы они не могли угрожать безопасности граждан.

Желудок Мастера сжался, когда он услышал ответные аплодисменты. Тем временем, люди Саксона выволокли Люси через стеклянные двери. Она споткнулась о порог, рухнула на землю и жалко свернулась на асфальте. От одного только взгляда на нее у Мастера закололо сердца, и он уже собирался броситься ей на помощь, как вдруг мужчина, направлявшийся к автобусной остановке, замер и посмотрел на Люси.

– Простите, мисс, вы в порядке? – обеспокоенно спросил он.

Все еще трясясь от пережитого, она подняла голову. Перед ней стоял красивый молодой человек двадцати с небольшим лет, с приятной улыбкой и добрым, заботливым взглядом. Осознав, в каком позорном состоянии она находится, Люси торопливо проглотила остатки слез и стерла с щек соленые дорожки.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Люси, – тихо ответила она. – Люси Коул.

– Люси Коул, – повторил он. – Меня зовут Джек Уинстон. Я собирался на работу, но вам, похоже, очень нужно, чтобы кто-нибудь проводил вас домой. Не возражаете, если я побуду вашим провожатым?

Мгновение Люси молча смотрела на него.

– У вас же есть дом, правда? – со скромной улыбкой спросил Джек.

– Да. Да, есть.

– Ну что ж, – сказал он, помогая ей встать. – Позвольте вас подвезти.

– Все в порядке. Я доеду сама. Не беспокойтесь.

[Big Who Bang]

– Не глупите. Конечно, я буду беспокоиться. Не каждый день можно найти прекрасную девушку лежащей на улице, – ответил он и, подведя ее к дороге, остановил пустой кэб.

– Что с ней будет? – спросил Мастер, глядя, как Джек Уинстон помогает Люси сесть в машину.

ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ, ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ ВМЕШАЛСЯ В ЕЕ ЖИЗНЬ. ЛЮСИ КОУЛ СТАЛА БЫ ЛЮСИ УИНСТОН. ВРЕМЯ СПОСОБНО ИСПРАВЛЯТЬ САМО СЕБЯ, ЕСЛИ ЕМУ ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ.

Перед глазами моргнул свет, и Мастер оказался в просторной лондонской квартире. Пол был усыпал разноцветными игрушками. Молодая мать сидела на диване с маленьким сыном, раскрыв на коленях книгу. Она читала ему сказку.

– Люси? – прошептал Мастер. Он был поражен. – У нее будет сын?

– Юноша пал на колени и взмолился перед крестным отцом Смертью спасти его жизнь и обменять его короткую свечу на более длинную, – громко прочитала Люси. – «Прошу, крестный, – умолял он, – позволь мне прожить долго и жениться на принцессе, и стать королем. Ты должен сделать это для меня». Но Смерть помнил о его предательстве и не желал слушать.

Мастер посмотрел на фотографии, расставленные на деревянной тумбочке позади нее. Это были семейные фото, и повсюду были лишь счастливые улыбки. Его взгляд упал на свадебную фотографию. Он никогда не видел у нее такой улыбки.

– Она… Она кажется счастливой.

ТАК И ЕСТЬ. У НЕЕ ЕСТЬ ВСЕ, ЧЕГО ОНА ХОТЕЛА. ОНА ПРОЖИВЕТ ДЛИННУЮ, ЗДОРОВУЮ ЖИЗНЬ И СМОЖЕТ РАЗДЕЛИТЬ ЕЕ С ТЕМИ, КОГО ЛЮБИТ И КТО ЛЮБИТ ЕЕ.

– А я? – Мастер глубоко вдохнул, чувствуя, как внутри все застывает и умирает. – Что будет со мной?

Смерть взмахнул плащом перед его лицом, погрузив его во тьму.

ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО БУДЕТ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ, – прошептал Смерть.

Перед его глазами побежали картины прошлого. Он был на борту Вэлианта, плененный, закованный в наручники, и вот-вот его должна была застрелить жена. Но теперь пистолет держала не Люси. Дрогнувшей рукой Джоан Саксон выстрелила, и Гарольд Саксон упал. Он умер на руках у Доктора.

ТЫ ЗНАЕШЬ.

Он вернулся в мир в рождественский день, в мрачном подземелье тюрьмы Броадфелл, где обезумевший дух материализовался в центре голубой энергетической воронки. Его разум был поглощен яростью и жаждой мщения.

– Вечно живой. Вечно живой! Вечно! Вечно! – Мастер протянул руки к своей жене Джоан, стоявшей на коленях с выражением чистейшего ужаса.

– О, моя милая Джоан! Моя верная, неужели поцелуй вдовы вернул меня к жизни?

– Пожалуйста… не трогай меня. Я не хотела стрелять в тебя. Не хотела! – взвизгнула Джоан.

– Конечно, я знаю. Я даже приказал тебе это сделать. Твой мозг так очаровательно пуст. Он словно губка. Он впитывает все, что я даю. – Он надменно рассмеялся. Вокруг них охрана начала трястись, словно рыба, попавшая на крючок.

– Что с ними происходит? – спросила Джоан.

– Ой, разве я не сказал? Они умирают, дура! Я высасываю из них всю жизненную силу, до последней капли.

– Но… он были верны! Они работали на тебя!

– Они должны пожертвовать собой ради своего Мастера. Попомни мои слова, они лишь первые в списке. Вся эта чертова тупая пародия на расу может провалиться в бездонную черную дыру!

Джоан поднялась и отшатнулась, когда другие повалились на землю. Их тела еще дергались в посмертных спазмах. Трансформация завершилась, и Мастер спокойно вышел из голубой воронки и двинулся к ней.

– Пожалуйста. Не надо, – разрыдалась Джоан, боясь того, что может случиться. – Я была тебе верна. Ты сам так сказал.

– Тссс, – шикнул Мастер, коснувшись ее щек и заставив взглянуть на него. – Моя милая улыбчивая Джоан, ты же знаешь, что это не совсем правда.

Злобный огонек сверкнул в его глазах.

– Я слышал, как ты звала Доктора, – прошептал он ей на ухо.

И прежде, чем она успела защититься, он яростно повернул ее голову и сломал шею. Глаза Джоан померкли, ее тело безвольно повисло в его руках. Мастер бессердечно отпустил его и позволил рухнуть на пол.

И снова на него надвинулась тьма, открывая взгляду новую сцену его возможного будущего.

– Барабаны, – заметил Мастер. – В этот раз они были тише. Я помню, они были гораздо громче.

ЛЮСИ НЕ ОСТАНОВИЛА ТЕБЯ, ТВОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ БЫЛО ЗАВЕРШЕНО. ТВОЕ ТЕЛО НЕ РАЗРЫВАЛА ЭНЕРГИЯ ДЕФОРМАЦИИ, ОТКРЫВШАЯ ТВОЙ РАЗУМ ДЛЯ БАРАБАНОВ. В ЭТОМ БУДУЩЕМ ТЫ НЕ ВЕРНУЛ ПРЕЖНИХ ПОВЕЛИТЕЛЕЙ ВРЕМЕНИ НА ЗЕМЛЮ, НО ТВОЯ ЖАЖДА ВЛАСТИ И НЕОСЛАБЕВАЮЩАЯ ЖАЖДА МЩЕНИЯ ВСЕ ЖЕ ПРИВЕЛИ ТЕБЯ К ВРАТАМ БЕССМЕРТИЯ…

Он вернулся в главный зал особняка Нейсмитов в рождественский день. Он вновь был окружен армией клонов. Они менялись. Отвергая его ДНК, словно болезнь, они трясли головой.

И снова Доктор нашел способ разрушить его план.

– Нет! Нет! Нет! Прекрати! Прекрати! – в отчаянии закричал он, но ничего не оставалось, кроме как стоять и смотреть, как его чудесные творения обращаются вспять, снова превращаются в этих грязных обезьян.

– Мастер, – медленно приближаясь, проговорил Доктор. – Все кончено.

– Нет! Все кончится, только когда я скажу! – с отвращением ответил Мастер, бросив беспокойный взгляд на врата, остававшиеся включенными.

– Не делай глупостей, – предупредил его Доктор. К солдатам вокруг них возвращался контроль над их телами, один из них вскинул пистолет и нацелился на Мастера. Тот развернулся вокруг своей оси и сделал отчаянный прыжок к Вратам бессмертия – к последнему шансу на возмездие.

– Мастер! – заорал Доктор. – Не делай этого!

Но он не слушал и с яростным ревом бросился во врата.

– Деактивируйте их! Отключайте всё, НЕМЕДЛЕННО! – крикнул Доктор инженеру, и тот кинулся к консоли, принялся дергать рычаги.

– Не получится, – ответил он Доктору. – Ядро перегорает. Вся система теперь – односторонний энергетический залп. Врата перегружены радиацией.

Мастер победоносно улыбнулся.

– Давай посмотрим, как еще с ними можно повеселиться.

– Не стреляйте! – велел Доктор солдатам и побежал вперед. – Мастер, убирайся оттуда. Врата становятся опасно нестабильными!

– Если я не могу никого превратить в себя, то эти земляне бесполезны! – осклабился Мастер. – Лучше уж избавиться от твоей любимой планетки раз и навсегда!

Доктор в ужасе уставился на него.

– Не делай ничего! Совсем ничего! Что бы твой обезумевший разум ни задумал, это на сработает!

Замигали красные предупредительные огни, погрузившие комнату в пугающий алый свет.

– Мастер! Послушай меня! Портал сломан! Не запускай его! Ты не сможешь его контролировать!

По поверхности врат, треща, побежали красноватые вспышки радиоактивной энергии. Сжав челюсть, Мастер поднял взгляд. Краем глаза он видел, как солдаты придвигались все ближе, нацелив на него оружие.

Доктор застыл, осознав, в какое опасное положение его поставил.

– Пожалуйста… не надо. – Он повернулся к военным. – Опустите оружие! Все вы! Хватит ему угрожать!

– Мы не можем его отпустить, сэр, – ответил старший по званию, не сводя прицела с мишени. – Вы видели, на что он способен. Он слишком опасен!

Мастер безумно рассмеялся.

– Доктор, почему при каждой встрече мы обязаны играть в эту унылую игру, но никто из нас никогда в ней, кажется, не побеждает? – спросил он, и его поддельная уверенная улыбка превратилась в гримасу.

– Жизнь – не игра, – возразил Доктор. Он отчаянно пытался достучаться до него, и это был последний шанс. – Не выкидывай ее, как игральные кости.

Мастер мгновение смотрел на него. Хотя он боялся, что Доктор прав насчет врат, у него не осталось выбора. После всего, что случилось, он знал, что люди не сохранят ему жизнь. Он запрокинул голову и горько засмеялся.

– Ох, Доктор. Я, пожалуй, рискну.

Он активировал врата, и алая энергия взорвалась ослепительным пламенем. Тепловая волна пронеслась по главному залу и наружу, выжигая все на своем пути, разнося стекло на осколки. Последнее, что Мастер слышал прежде, чем врата разрушились и он оставил этот мир, был голос Доктора, зовущий его по имени.

Когда яркий свет погас, он открыл глаза. Очень медленно они привыкли к крошечным желтым точкам, трепетавшим над горящими свечами.

Он вернулся в пещеру.

– Так вот зачем ты привел нас сюда, – сказал он Мрачному Жнецу. – Ты заставляешь меня сделать выбор. Или я даю зелье Люси, заставив ее забыть эту встречу. Тогда она умрет как моя жена. Или я не даю ей зелье, позволяю сохранить воспоминания, но тогда… умру я.

ВЕРНО.

– Ты чертов трус! – прошипел Мастер, чувствуя, как внутри закипает ярость. – Если так хочешь избавиться от меня, почему бы не убить меня самому?

Я ЛИШЬ СОБИРАЮ ДУШИ. Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА ОТНИМАТЬ ЖИЗНЬ.

– И поэтому ты заставляешь меня отнять мою собственную? – горькая усмешка появилась на губах Мастера. – Или ее? Как, по-твоему, это работает?

Он схватил Люси за руку и подтащил ее к Мрачному Жнецу.

– Что если я решу не играть в твою дурацкую игру? Что если вся эта сентиментальная белиберда, которую ты мне показал, не спасет ее?

Он решительно выхватил флакон и вынул пробку. Люси со слезами на глазах следила за ним. Он поднес бутылочку к ее губам.

– Я могу это сделать! Влить его ей в горло все, до последней капли! Ты не сможешь меня остановить!

ВЕРНО. Я НИЧЕГО НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ.

– Потому что, если нужно выбирать между ее жизнью и моей… Дураку понятно, что я выберу, – зло сказал Мастер, вцепившись в бутылочку, словно в последнюю тростинку.

Смерть смотрел на него и Люси, но не двинулся с места.

– Ты не можешь меня остановить, – повторил Мастер, заставляя себя не терять решимости, но сердцами чувствуя, как она рассыпается в прах.

– Прошу…

Он поднял взгляд на Люси. В ее глазах не было ни ненависти, ни отвращения по отношению к его слабости. Только страх.

– Прошу… – прошептал он. – Останови меня…

Но Смерть оставался молчалив и недвижим.

[Big Who Bang]

Глава 5

1.

– Ты не можешь меня остановить, – повторил Мастер, заставляя себя не терять решимости, но она быстро рассыпалась в прах.

– Прошу…

Он взглянул на Люси. В ее глазах не было ни ненависти, ни отвращения по отношению к его слабости. Только страх.

– Прошу… – прошептал он. – Останови меня…

Но Смерть оставался молчалив и недвижим.

Мастер разочарованно вскрикнул и швырнул флакон в стену, где тот разлетелся на миллион осколков. Затем он отпустил Люси, глядевшую на него в изумлении и испуге.

– Ты… уничтожил его.

– Поступок безумца, – огрызнулся Мастер. – Слава Галлифрею, нечасто им осталось повторяться.

Он повернулся к Мрачному Жнецу и, словно сдаваясь, поднял руки над головой.

– Мои поздравления. Ты победил. Ты стер меня из истории. Доволен?

Сильный ветер неожиданно пронесся по пещере, загасив множество свечей.

ТЫ ПРАВ, – ответил Смерть. – МОЯ ЗАДАЧА ВЫПОЛНЕНА. МОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ БОЛЕЕ НЕ НУЖНО.

Мастеру и Люси пришлось схватиться за известковую колонну, когда вся скала вдруг сотряслась у них под ногами.

– О, нет, – прошептал Мастер, увидев, как Мрачный Жнец отступает во тьму. – Нет! Нет! Нет! НЕТ! Мы так не договаривались! Я сделал свой выбор! Я выбрал ее! Ты должен ее отпустить!

Смерть молчал и спокойно наблюдал: миллионы свечей разом угасли, когда железные полки принялись рушиться под ними.

– Ты не можешь оставить ее здесь! – крикнул Мастер. – Как ей выбраться?

ОСТАВЬ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ, – сказал Смерть голосом, стихающим, будто умирающее эхо. – ЖИЗНЬ – ДЛЯ ЖИВЫХ. ТЫ БОЛЕЕ К НИМ НЕ ПРИНАДЛЕЖИШЬ.

Он приблизился к расщелине и растворился в быстро надвигающейся тьме.


2.

Ривер вернулась к Доктору и с облегчением увидела, что он все еще спит под деревом. Подобрав рюкзак, она тороплива порылась внутри и выудила небольшой локатор, с помощью которого можно было отправить джудунам сигнал о возвращении. Если повезет, через час они с Доктором выберутся отсюда, оставив второго повелителя времени запертым в картине с преследующим его по пятам мистером Костлявым. Она не знала точно, мертв ли Мастер, но была почти уверена, что скоро будет. Доктор, конечно, не простит ее за это, но, по крайней мере, она будет знать, что он спасен. Она уже собиралась включить устройство, как вдруг чья-то рука перехватила ее запястье.

– Что ты делаешь? – тихо спросил Доктор, глядя на нее из-под приоткрытого века.


3.

Мастер схватил Люси за руку и поволок прочь из пещеры. Тяжелые железные полки накренились и рухнули. Они бежали, а вокруг них угрожающе дрожали стены. Тряска все усиливалась, и в конце концов кристаллы сорвались с потолка.

– Пещера сейчас рухнет! Нужно выбираться отсюда! – крикнул Мастер.

Они бежали, пока не достигли берега подземной реки.

– Как нам вернуться? Я не помню, где был портал, – сказала Люси.

Мастер уставился на толщу воды, дрожавшую от тряски.

– Ариэль! Приди ко мне! Мне нужна твоя помощь! – позвал он, и из беспокойных вод вынырнул дух воздуха.

– Открой портал! – приказал Мастер. – Отведи нас назад на поверхность, пока нас тут заживо не засыпало.

– О, мой несчастный повелитель, – с сожалением сообщил Ариэль. – Боюсь, я не могу подчиниться.

– Что? Почему?

– Я предупреждал тебя, господин. Последовав за ней на глубину, ты никогда не сможешь вернуться на поверхность.

– Но твой повелитель ушел! Тебе больше не нужно выполнять его безумные приказы! – Да о чем вообще волновался этот идиот? Он что, не видел, что время на исходе? Мастер нервно взглянул на волны, все ближе подползавшие к ним по каменистым берегам и уже почти касавшиеся ног.

– Слушай сюда, я теперь твой повелитель, и я приказываю доставить нас на сушу!

– Мне жаль, но я все еще связан клятвой, данной ему. Девушка. Ее я могу вернуть, но не тебя, милорд.

Мастер повернулся к Люси. Ледяная вода уже облизывала их лодыжки. Скоро вся пещера будет затоплена.

– Ты пришел за мной. Хотя Ариэль предупреждал тебя не делать этого, – пробормотала Люси, осознавая, что он для нее сделал.

– Ты должна уйти с ним, – решительно велел он.

– Но, если останешься здесь, ты утонешь!

– Слушай, да какая теперь разница? Я уже мертв! – Он осекся и глубоко вздохнул. – Люси, послушай. Мне жаль. Я не могу вернуть тебя назад, но ты будешь в безопасности. Найди Доктора. Он умный, он все исправит. Обещаю, он вытащит тебя отсюда.

– Я не могу. Ты… ты отдал ради меня жизнь, – со слезами на глазах ответила она. – Я не могу бросить тебя умирать.

Мастер сглотнул комок и заставил себя действовать вопреки велению сердец.

– Считай это оплаченным долгом, – мрачно сказал он и, схватив ее за предплечье, толкнул. Ледяная вода ударила ее в грудь, Люси ахнула и скрылась в потоке.

– Скорее! – крикнул Мастер с берега, становившегося все меньше и меньше. – Уводи ее, Ариэль. Верни ее к Доктору!

Она собиралась выплыть обратно на берег, как вдруг Ариэль перехватил ее поперек талии и утянул вниз, обратно в земной мир, к безопасности.

Мастер остался один.

Он забрался на небольшую груду камней. Уровень воды повышался с ужасающей скоростью. Когда она достигла груди и заставила его плыть, чтобы оставаться на поверхности, он услышал последний шепот Смерти, чья тень проносилась мимо на пути прочь из мира смертных.

– Сколько мне осталось? – спросил Мастер, борясь с волнами.

ОДИН ДЕНЬ. НЕ БОЛЕЕ. ЗАТЕМ ЛИНИЯ ВРЕМЕНИ ПЕРЕСТРОИТСЯ.

– Один день, – эхом повторил он, и на губах его всплыла мрачная усмешка. Сердца похолодели, как безжалостные воды, окружавшие его.

Погрузившись в воду по самый кончик носа, когда крошечный воздушный карман между волнами и потолком пещеры начал быстро сокращаться, он закрыл глаза и сделал последний вдох. Волны сомкнулись над ним, но он не сопротивлялся. Не боролся. Он позволил острому холоду запереть свой дух и бесцельно плыл по течению туда, куда несла его река, словно призрак, бродящий под водой.

Он погрузился в темноту и собирался оставаться там до конца своего последнего дня, если бы удачное течение не вынесло его поближе к Доктору, неожиданно явившемуся из глубины. Он поймал почти бессознательного Мастера и потащил к деревянной двери, стоявшей посреди поляны колеблющихся трав. Он толкнул ее плечом, дверь распахнулась, и вода из подземного источника хлынула сквозь портал. Доктор удержал Мастера, когда их выбросило на другую сторону.


4.

Их вынесло на зеленую лужайку. Все еще кашляя, Доктор подполз к Мастеру, с закрытыми глазами лежавшему на сырой траве.

Доктор опустился на колени, положив ладони на него грудь.

– Давай же, – пробормотал он, прокачивая его сердца, налегая всем весом. – Это же просто вода, дыши!

После нескольких попыток Мастер наконец вздохнул, захлебнулся и перевернулся на бок, хрипя, словно старый мотор на плотном масле.

– Молодчина! Умница! – с благодарной улыбкой шлепнул его по спине Доктор. – Я знал, что ты не помрешь в мою смену.

– Где Люси? – прохрипел Мастер.

Улыбка Доктора погасла.

– Я ее не видел. Ривер отвела меня туда, где вы исчезли, и я просто нырнул. Тебя нашел, но Люси – нет.

– Она должна быть здесь. – Мастер поднялся на ноги. – Я велел Ариэлю вернуть ее к тебе.

Он огляделся. Они стояли посреди ухоженного сада с аккуратными дорожками и пышными ароматными цветами. Высоко в небе жаворонок заливался своей летней песней.

– Мастер, мне жаль, – сказал Доктор. – Течение было слишком сильным. Повезло еще, что я обнаружил новый портал. Мне пришлось затащить тебя внутрь, иначе мы оба утонули бы.

– Мы перенеслись в другую картину? – заорал на него Мастер, в ужасе от мысли, что он оставил будущую жену одну. – А как же Люси? Она сама оттуда не выберется!

Он уже собирался украсть у Доктора звуковую отвертку, чтобы найти очередной портал, как вдруг огромный фонтан в середине лужайки издал странный звук, словно что-то крупное застряло в трубе и мешало течению. Фонтан сотрясся, два каменных льва перестали выплевывать воду.

Повелители времени обменялись беспокойными взглядами и осторожно приблизились к дрожащей конструкции. Перегнувшись через перила, они заглянули в бассейн. По поверхности воды бежала мелкая рябь и все расширяющиеся круги. Внезапно вверх выстрелил высокий фонтан, достигавший верхушек деревьев. Появился Ариэль, завернутый в листья лилий и зеленые водоросли, и в руках он держал Люси.

– Мой повелитель. Вот твоя невеста, целая и невредимая, я доставил ее к Доктору, как ты повелел, – проговорил дух воздуха, аккуратно опуская Люси на траву.

– Ох, – с облегчение выдохнул Мастер. – В кои-то веки я рад, что ты так редко используешь свой феечкин мозг и все приказы воспринимаешь буквально.

Как только ноги Люси коснулись травы, она подбежала к Мастеру и крепко сжала в объятиях. Потеряв дар речи, он обнял ее и прижал к себе, словно последний спасительный круг.

Наконец, немного придя в себя, Люси повернулась к Доктору.

– Что случилось с Ривер? – спросила она.

– О, на твоем месте я бы о ней не волновался. С ней все будет прекрасно, – без тени эмоций отозвался он.

Мастер всмотрелся в лицо Доктора. Судя по его выражению, если он и имел что сказать насчет Ривер, сейчас было неподходящее время.

– А вот мы, – настойчиво заметил Доктор, – можем продолжить прыгать из картины в картину, пока не поседеем, но, полагаясь на одну только удачу, все равно отсюда не выберемся.

Он уткнул руки в бока и огляделся.

– Это место не похоже ни на одну шекспировскую пьесу, а я видел большинство из них, если не все.

– Это не сцена из пьесы, – сказал Люси, глядя по сторонам, чтобы убедиться, что не ошиблась. – Это очень похоже на наш летний сад. Здесь даже есть два льва у фонтана и маленькая беседка за клумбами.

– Может, ты случайно выбрал нужный портал, и мы уже выбрались? – предположил Мастер.

[Big Who Bang]

– Нет, – отозвался Доктор, остановив взгляд на чем-то очень любопытном в дальнем конце сада. – Не думаю, что я так удачлив… пока.

Мастер и Люси проследили за его взглядом. Перед вечнозелеными кустами прямо в воздухе парил небольшой, два на три метра, предмет. Он походил на позолоченную деревянную раму, окружавшую большую картину. Подойдя ближе, они к огромному своему облегчению увидели, что на картине была изображена очень знакомая сцена.

– Это же наша гостиная! – заметила Люси.

– Это картина нашей рождественской вечеринки! И, судя по остаткам фруктового пунша в графине, мы не слишком много пропустили.

Изучая взглядом деревянную раму, Доктор выхватил звуковую отвертку.

– Барьер не толще бумаги. Думаю, мы сумеем пробить его и вернуться прежде, чем твой отец доберется до индейки.

Он ухмыльнулся, облизнул губы и провел отверткой над краем холста. Один из краев начал отслаиваться, как вдруг яркий красный лазерный луч ударил в самый центр картины и пробил пространственный барьер насквозь. Доктор ошарашенно оглянулся и увидел в руках у Мастера отвертку Ривер, превратившуюся в лазерную.

– Что? – поджал плечами Мастер. – Я не хочу ждать до старости. У меня не так много времени осталось.

– Это отвертка Ривер! – выдавил Доктор.

Но наорать на него не успел. Барьер, разделявший крошечный мир идеального английского лета и гостиную лорда Коула, раскололся на крошечные осколки. Не дожидаясь приглашения, Мастер схватил Люси за руку, и они вместе прыгнули в портал. Доктор последовал за ними.


5.

Когда Доктор со спутниками появились на другой стороне, избранная компания лорда Коула находилась в состоянии, которое можно было описать как относительно социально приемлемое алкогольное опьянение. Их появление большинство гостей даже не заметили. Увлекшись доносящимися из динамиков популярными рождественскими песнями, они не услышали звон разбитого стекла. Другие же, кто увидел, как трое людей возникают прямо из воздуха перед одним из новых приобретений в коллекции лорда Коула, оценили количество выпитого шерри и эгг-нога и решили, что об этом не стоит упоминать. Единственный, кого безмерно удивило появление в гостиной хозяйки дома, завернутой в мокрую грязную попону, был дворецкий Пивз, столкнувшийся с ней и от внезапности выронивший поднос.

– Мисс Коул? – спросил он, в ужасе глядя на нее и забыв о последних уцелевших бокалах с шерри, сползавших в этот момент с подноса. – От… откуда вы взялись? Всего секунду назад вас тут не было!

– Пивз? – Люси не могла поверить своим глазам. – Ох, это правда вы!

Она огляделась, вылавливая в толпе лица друзей и родных, и быстро успокоилась.

– Мы выбрались! – воскликнула она. – Мы правда выбрались! Ох, слава богу! – И она стиснула дворецкого в объятиях.

– Кто этот джентльмен? – спросил Пивз, уставившись через ее плечо на Мастера, выглядевшего так, словно только что вернулся со столетней войны. – Я не помню, как впускал его. Если он приглашен, боюсь, он неверно истолковал сегодняшний дресс-код. Ваш отец не это подразумевал под словом «свободный».

Прекрасно понимая, как выглядит, Мастер начал тихонько отодвигаться в сторону, чтобы не привлекать к себе лишнего унизительного внимания, как вдруг в спину ему ткнулась небольшая вывеска, установленная около картины с садом, из которой они только что сбежали. Там было написано:

«Корпорация ”Бесконечность”» жертвует этот предмет современного искусства авторства Элизы Диаз в коллекцию лорда Коула за его крупный вклад в британское искусство».

– И почему я не удивлен? – усмехнулся Мастер. Он уже собирался обернуться и найти Доктора, когда увидел, что тот поднимается по лестнице.

– Эй! Ты куда это? – спросил он.

– Наверх. Это еще не конец, – многозначительно ответил Доктор и исчез на втором этаже.

Люси все еще успокаивала всполошенного дворецкого, и Мастер проскользнул сквозь толпу и поспешил за Доктором.

На поиски нужной картины у Доктора ушло несколько минут. Лишь после того, как он обыскал почти все комнаты, она обнаружилась над каминной полкой в кабинете лорда Коула. На ней была изображена очень знакомая сцена из «Гамлета». Несчастная Офелия плыла среди камышей вниз по течению, лежа на спине, и ее пустые глаза слепо глядели на ветки деревьев.

– Это она, – указал Мастер. – Это Кейти, подруга Люси. Я узнал ее лицо.

Доктор не ответил, взглядом выискивая что-то на краю поля, за деревьями, росшими вдоль речного берега. Там, у срубленного дерева, стояла Ривер Сонг. Она все еще была заперта внутри.

– Ты собираешься ее выпустить, – фыркнул Мастер, а затем горько улыбнулся и покачал головой. – Так и знал. Эта дрянь едва тебя не убила, но тебе все равно не хватает смелости бросить ее там гнить.

– Ей не понадобится помощь. У Ривер есть маячок, с помощью которого она может связаться со своими. Они заберут ее с минуты на минуту, – ответил Доктор, не сводя с нее взгляда. – Я просто хочу убедиться.

– И кто же эти «свои»? – с заметной враждебностью поинтересовался Мастер.

– Те, с кем ты не захочешь встречаться, – строго отрезал Доктор, давая понять, что подробностей не последует. Как только он договорил, крошечная рисованная фигурка исчезла с холста.

– Прощай, Ривер Сонг, – вздохнул Доктор, ощущая странную смесь грусти и облегчения. – Надеюсь, мы еще встретимся. Но не так скоро, – добавил он, в очередной раз вспомнив открывшиеся ему картины его мрачного будущего.

– Кстати. – Он повернулся к Мастеру, вздернув бровь. – Если бы я всегда был так мелочен и мстителен, как ты сейчас, я бы никогда не отправился тебя искать. И ты все еще был бы заперт в той башне.

– Это должно что-то значить?

– Это значит, что, возможно, иногда стоит проявлять хоть каплю милосердия.

– Милосердия? – повторил Мастер с таким насмешливым и презрительным выражением лица, словно само понятие было ему чуждо. – Ты хочешь, чтобы я проявил милосердие? К ней?

– Да, – твердо ответил Доктор. – Не все поступки стоят возмездия. И далеко не все должно заканчиваться кровью.

Мастер хотел ответить чем-то резким и обидным, но передумал, увидев выражение его лица. Внутренне зарычав, он вынул лазерную отвертку и стал помогать растворить пространственный барьер.


6.

Когда два повелителя времени прощались с Люси в дальнем тихом углу заднего двора, где Доктор оставил ТАРДИС, время давно перевалило за полночь, и на смену сочельнику пришло рождество.

– Спасибо, что вернул Кейт. Спасибо, что спас наши жизни. – Она крепко обняла Доктора и поцеловала в обе щеки. – И вообще, за все спасибо.

– Пригляди за ней, – сказал Доктор. – К счастью, она почти не помнит о том, как застряла в картине и изображала склонную к самоубийству датскую дворянку.

Он улыбнулся.

– Но ей все равно станет лучше, если рядом будет друг, который не даст ей задумываться о том, чего она не помнит.

– Я о ней позабочусь, – кивнула Люси. – Спасибо, – повторила она, хотя, сколько бы она ни выражала свою благодарность, ей все время казалось, что этого мало.

Доктор махнул рукой и скрылся в ТАРДИС, оставив их с Мастером прощаться.

Прежде чем он успел вставить хоть слово, Люси обвила его руками и обняла так крепко, что сразу стало ясно, как сильно она не хочет его отпускать. Чувствуя себя неловко, он коснулся ладонью ее золотистых локонов и погладил по волосам.

– Значит, ты ему не сказал, – прошептала она, поднимая на него встревоженный взгляд.

– А что толку? – тихо ответил он. – Все кончено. Мистер Костлявый тебя больше не побеспокоит. Наконец ты можешь прожить долгую, спокойную жизнь, как и должна была, если бы не Гарольд Саксон.

Он слабо улыбнулся, изо всех сил пытаясь скрыть свой сломленный дух.

– Люси Коул, в будущем Люси Уинстон, – вздохнул он. – Знаешь, мне еще придется привыкать к этому дурацкому имени.

Люси ответила угрюмой улыбкой.

– А ты? Что станет с тобой?

– Ну, я пока здесь, значит, насчет нас Смерть ошибся. Выбор между мной и тобой никогда не стоял.

– Но он сказал…

Мастер коснулся пальцем ее губ.

– Не волнуйся обо мне. Все будет хорошо, – солгал он.

Люси посмотрела ему в глаза, выискивая правду, которую было слишком трудно перенести.

– Я тебя еще увижу?

– Да, – ответил он с грустной улыбкой. – Но это буду не я.

Люси кивнула. Конечно, она понимала. В ее глазах блеснули слезы.

– Что ж… значит, это прощание.

Она притянула его к себе и поцеловала. Из-за слез у поцелуя был горько-сладкий привкус. Когда они наконец отстранились, Люси почувствовала, как что-то внутри у нее умирает.

– Прощай, Гарри, – прошептала она, глядя, как он заходит в ТАРДИС.

– Прощай, мой повелитель времени, – тихо добавила она, когда ТАРДИС исчезла с глаз под вой ветра.

Она знала, что Смерть никогда не ошибается.


7.

Доктор не хотел вспоминать о Ривер Сонг. Не хотел вспоминать, какую судьбу пророчили ему старейшины удов в этот раз, и совершенно точно не хотел знать, что ждет их с Мастером впереди. Все, чего он сейчас хотел – и в чем нуждался, – это отвлечься, сбежать от своих проблем и хотя бы на крошеное, микроскопическое мгновение притвориться, что их нет. Сколько у него было отговорок. Наступило рождество, и они каким-то неведомым образом умудрились спасти всех. Он путешествовал с другим повелителем времени, которого знал больше девятисот лет, к чьему язвительному характеру он в каком-то странном смысле уже привык. Покопавшись на кухне, он даже обнаружил на дне морозильника замороженную индейку. Это была пугающе огромная птица, и, должно быть, она пролежала там с пятнадцатого века, когда этих пернатых только обнаружили, но ему так и не выдался случай что-то с ней сделать.

– Знаешь, мы должны отпраздновать рождество, как все, – заявил Доктор. Мастер легонько поморщился, осознав, что спутник все-таки решил отключить мозг до конца дня.

– Давай устроим настоящий рождественский ужин, – продолжал трещать Доктор. – Со всем, что полагается, с золотыми и серебряными игрушками, хлопушками и – ах да! С веселыми бумажными коронами!

[Big Who Bang]

В былые времена Мастер воспротивился бы этому ужасу и уперся как осел. Но, к великому изумлению Доктора, он был необычно сдержан и даже помог ему украсить елку. Когда комнату управления залили разноцветные огни гирлянд, Доктор позаботился об ужине – вернее, спалил его, по дороге устроив пытку овощам. Мастер не жаловался, когда ему подали кусок мяса со всей эластичностью и вкусовыми достоинствами резинового сапога. Не выдал никаких язвительных замечаний, когда Доктор случайно уронил ему на тарелку полуготовый помидор и разбил китайский фарфор. Он даже дал Доктору умертвить пару рождественских песен, снизошел до хлопушки и позволил разошедшемуся повелителю времени натянуть ему на голову нелепую бумажную корону. К счастью для Мастера, алкоголя, чтобы заглушить боль, на столе хватало.

– Хочешь еще пирога? – подперев голову рукой, спросил Доктор, глядя на спутника мутным от вина взглядом. – Еще с полдюжины подоспеет через… – Он опустил взгляд и попытался сфокусировать его на часах. – Ну, скажем… через десять минут.

Мастер принюхался и почувствовал жуткий запах горелой выпечки, доносившийся из кухни.

– Думаю, они были готовы где-то полчаса назад, – спокойно ответил он. – И нет, не надо. С другой стороны, против очередного бокала вина я бы не возразил, – торопливо добавил он, наполняя бокал до краев.

– Так мирно, да? – пробормотал Доктор, с улыбкой идиота счастливо глядя на мерцающие огоньки, начинавшие постепенно меркнуть перед глазами. – Нет ничего лучше, чем разделить с другом рождественский ужин. Кстати, прошу прощения за еду. Знаю, я не повар. Но я хотел попробовать. Я всегда хотел приготовить что-то на рождество, но никто из прежних спутников почему-то никогда меня об этом не просил.

– Серьезно? Интересно, с чего бы это, – бесстрастно отозвался Мастер.

– Но ты был великолепен, – пьяно ухмыльнулся Доктор. – Обещаю, в следующем году просто сходим куда-нибудь.

Чувствуя себя до нелепого виновато из-за того, что рассказала ему Ривер Сонг, он неожиданно ощутил острую необходимость задобрить Мастера. Такими уж неисповедимыми были пути мышления Доктора после употребления большого количества алкоголя.

– Я знаю одно местечко в Шотландии девятнадцатого века, они подают превосходного жареного гуся. Нужно поехать туда.

Пока он говорил, голова Доктора начала съезжать вниз, оказавшись в опасной близости к тарелке с окаменелой картошкой.

– Звучит чудесно, – пробормотал Мастер, осторожно отодвигая тарелку.

– Ты мой лучший друг во Вселенной, и ты заслуживаешь настоящий при… заслуживаешь…намного… намного больше… – пролепетал Доктор, закрывая глаза, и голова его упала на скатерть. Через мгновение он захрапел.

Мастер вздохнул и снял смущавшую его корону.

– Вот, значит, как все кончится, – немного разочарованно буркнул он. – Никакого великого откровения. Никаких глубоких рассуждений о смысле жизни. Просто ты, пьяный в стельку, с головой на столе в луже собственной слюны, в веселом танце с госпожой интоксикацией. И я, совершенно один, считающий последние отмеренные мне секунды.

Он посмотрел на своего бессознательного товарища, испустил еще один тоскливый вздох и взглянул на его наручные часы.

– Ну что ж, по крайней мере, не придется видеть, как ты отдаешься богу всех похмелий в мире. Хотя, конечно, это было бы уморительно.

Он смял корону и забросил бумажный кулек под стол. На мгновения пришла мысль разбудить Доктора, но затем Мастер вспомнил, что совершенно не умеет прощаться. К тому же, сказал он себе, Доктор обязательно на все отреагирует излишне эмоционально. Лучше уж избежать ненужного драматизма и запомнить своего доброго спутника таким, как сейчас: спокойно спящим под собственный храп разгулявшегося космического кита в период спаривания, с этой дурацкой сползающей на глаза бумажной короной.

Мастер бесшумно покинул обеденный стол. Они висели в космосе, медленно вращаясь на орбите Земли. Он открыл дверь ТАРДИС, впустив лунный свет, пододвинул стул и сел, глядя на сверкающие галактики в ожидании неизбежного.

Минуты превратились в часы. Мастер время от времени сверялся с наручными часами Доктора, в страхе считая секунды, а желудок его все больше и больше сжимался в комок нервов. Смерть дал ему двадцать четыре часа, прежде чем линия времени перестроится. Прошли по меньшей мере сутки, но он все еще был здесь. Затем пробило полночь, и первый день рождества официально завершился, но он все еще был здесь. Мастер обеспокоенно, хоть и все еще скептически проверил пульс, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы проверить легкие. Сжал и разжал кулаки, пошевелил пальцами ног. Кажется, тело его функционировало превосходно. Наступил час ночи, и наконец он осознал. Его не сотрут из истории. Он выжил.

Что-то случилось.

Что-то случилось с Люси.

Мастер вскочил со стула и бросился к консоли. Доктор очнулся от своего пьяного сна и поднялся, не замечая прилипшей к лицу скатерти.

– Мастер? – Он увидел, как тот носится вокруг консоли, лихорадочно дергая рычаги. – Мастер, что ты делаешь?

Не отвечая, Мастер установил дату 29 декабря 2005 года и запустил двигатели.


8.

Они приземлились в Лондоне, посреди оживленной Оксфорд Стрит, перед большим книжным магазином. Огромное витринное окно все еще было украшено рождественской мишурой, а внутри виднелась картонная табличка, сообщавшая, что здесь проходит раздача автографов. Мастер вышел из ТАРДИС и собирался уже броситься внутрь, когда следом выскочил Доктор.

– Зачем ты нас сюда привез? – С тревогой Доктор увидел в витрине картонную фигуру бывшей версии Мастера, радостно глядевшую на них из-за стекла. – Ты с ума сошел? Это же Лондон времен Гарольда Саксона!

– Я в курсе, что это! Но я должен знать.

– Что знать? – Доктор вгляделся в его лицо. – Что ты недоговариваешь?

– Я заключил со Смертью сделку. Он пообещал пощадить Люси, если я позволю ей запомнить, что случилось в тот сочельник. Это изменило бы будущее таким образом, что я должен был погибнуть в особняке Нейсмитов. Взамен ее жизни меня должно было стереть из временного потока.

– Что? – Доктор уставился на него с беспокойством и ужасом. – И ты мне ничего не сказал?

– Слушай, это уже неважно. Ты был пьян и без сознания, а я смирился со своей судьбой, – твердо ответил Мастер. – Смерть сказал, что время перестроится и что у меня есть двадцать четыре часа.

– Сутки? Но ты еще здесь, – сказал Доктор, пытаясь сохранять оптимизм. – Значит… не получилось. Смерть ошибся!

– Он не ошибся, Доктор, – горько отозвался Мастер. – Ты что, не понял? Должно быть, что-то случилось с Люси.

Он отвернулся, решив немедленно найти ее, пока еще не поздно.

– Стой! – Пытаясь остановить его, Доктор двинулся следом. – Тебе туда нельзя! Твоей прошлой версии нельзя тебя видеть!

Он уже собирался оттащить его от вращающихся дверей, как вдруг к ним подошел молодой человек в форме почтальона.

– Эм, простите, сэр, но это не вы случайно вышли из той синей будки?

– Да, – немного ошалело ответил Доктор. – Да, это мы.

– Тебе какое дело? – подозрительно поинтересовался Мастер.

– Ну… у меня для вас посылка. – Юноша извлек из наплечной сумки запечатанный конверт. – Письмо для некоего… эм, Гарри? – Он казался смущенным. – На конверте так и написано.

– Вы из королевской почтовой службы? – вздернул брови Доктор. – И вы принесли письмо для нас?

– Ну да. Знаю, странно. Это письмо у нас что-то вроде легенды. – Он протянул конверт Мастеру. – Мне рассказывали, что его привезли в отделение год назад с четким приказом передать двум парням, которые выйдут из синей будки перед «Барнс и Ноублс» на Оксфорд-Стрит 29 декабря 2005 года примерно в три часа дня.

Он нервно оглядел двух повелителей времени.

– Парни в отделении считают меня полным идиотом, раз я решил реально его доставить. Они даже поставили несколько фунтов. Я и сам думал, что вы не появитесь. Вышел победителем, получается.

Он достал планшет и ручку.

– Пожалуйста, распишитесь здесь. – Он указал на пустое окно в нижней части реестра.

– Не возражаете, если я сделаю фото? А то остальные мне ни за что не поверят.

И, прежде чем Мастер велел ему проваливать, парень схватил мобильный телефон и сделал пару снимков.

– Спасибо! – сказал он, убирая мобильник. – И счастливого рождества вам обоим!

Доктор подождал, пока он завернет за угол.

– Кто это прислал? – спросил он Мастера.

– Это от Люси, – тихо ответил тот и осторожно вынул письмо из конверта.

«Мой дорогой Гарри,

Надеюсь, ты получишь это письмо вовремя. Сколько времени понадобилось, чтобы придумать способ доставить его. Однако я догадалась, что ты попытаешься остановить меня и не дать спасти твою жизнь, и сделаешь это в самый критический момент – в тот самый день, когда мы встретились. Когда мы прощались, я знала, что ты соврал. Должна сознаться, поначалу я была благодарна тебе за эту ложь. На мгновение я думала, что смогу вступить в это чудесное новое будущее. Стану Люси Уинстон, довольной женой при любящем муже, матерью чудесного ребенка, и найду свое счастье. Я могла прожить остаток жизни и даже так никогда и не узнать тебя, но из-за этого поцелуя – благодаря этому поцелую – все изменилось».

9.

В рождественское утро, в самый ранний час, возле особняка Коулов остановилась машина. Так и не сумев уснуть, Люси сидела у окна спальни и слепо смотрела на пустой участок лужайки, как вдруг течение ее мыслей прервал звонок в дверь. Она знала, что шанс невелик, но все же надеялась, что это могли быть Мастер и Доктор, и она сбежала с лестницы, чтобы открыть дверь прежде, чем звонок разбудит Пивза или ее отца. Снаружи, на ледяном утреннем морозе, стоял человек лет тридцати с небольшим и вежливо улыбался, не вынимая сигареты изо рта. Позади на дороге с работающим двигателем, выдыхая дым из выхлопной трубы, ждал кэб.

[Big Who Bang]

– Здравствуйте, мисс, доброго утра вам! – радостно поприветствовал ее Дразек.

– Это, должно быть, какая-то ошибка. Я уверена, что никто по этому адресу не вызывал кэб, – сказала Люси, пытаясь скрыть свое разочарование.

– О, я здесь не для того, чтобы предложить поездку, мисс, – ухмыльнулся он так широко, что она увидела его потемневшие от никотина зубы. – Я здесь со специальной доставкой.

Он вынул что-то из кармана и протянул ей. У Люси сперло дыхание. Она не верила своим глазам.

– Возьмите, мисс, – прошептал он, протягивая ей небольшой флакон с прозрачной зеленоватой жидкостью. – Это оплачено моими спонсорами.

– Вашими спонсорами?

– Да. У меня их несколько, – пожал плечами Дразек. – Одни немного благодетельнее других. Должен сказать, мои нынешние наниматели были очень щедры.

Он оглядел Люси и одарил ее хитрой усмешкой.

– Судя по выражению вашего прелестного личика, вы уже знаете, что это такое и как его использовать. Так что я вас оставлю. Выбирать, конечно, вам.

Возвращаясь к машине, он махнул рукой.

– С рождеством вас!

– С рождеством, – пробормотала она, прижимая бутылочку к груди, и закрыла дверь. Лишь когда кэбмен уехал, а Люси вернулась в свою комнату, она заметила небольшую белую карточку, изящным алым бантиком привязанную к горлышку флакона. В уголке была изображена малиновка, несущая в клюве веточку омелы. Перевернув ее, Люси прочла послание, написанное на обратной стороне элегантным почерком:

«С наилучшими пожеланиями, «Британская Корпорация ”Бесконечность”».


10.

«Когда ты поцеловал меня, я снова вспомнила, каково было любить тебя прежде, до того, как барабаны вторглись в нашу жизнь и погрузили нас в это безумие. Это было словно купаться в солнечных лучах: тепло, светло и совершенно бесподобно. Когда я впервые увидела тебя и взглянула в твои глаза, я словно вошла в бесконечное лето».

В книжном магазине Люси Саксон наконец достигла начала очереди.

– Мне понравилась ваша книга.

– Разумеется, – пробормотал Гарольд Саксон. Он принял книгу из ее рук, даже не подняв глаз, и небрежно набросал подпись на первой странице. Ему начинали надоедать эти восторженные идиоты, и нетерпение постепенно разъедало тонкий налет его обаяния. – Иначе вы не стояли бы в очереди часами, чтобы получить автограф, – добавил он не без сарказма, возвращая ей книгу с широкой фальшивой улыбкой. И лишь тогда встретился с ней взглядом.

Она стояла там, такая же прекрасная, какой запомнит ее будущий Мастер. В ее глазах светилось бесконечное обожание. Румянец горел на щеках, словно алые яблоки на снегу, а в лице читалась очаровательная застенчивость. Гарольд Саксон не мог не плениться ее невинностью и красотой.

– Простите, я забыл спросить, для кого она, – поправился он, неожиданно вспомнив о манерах. Он снова раскрыл книгу. – Как вас зовут?

– Люси. Люси Коул, – ответила она со скромной улыбкой.

– Люси, прелестная Люси в алмазах неба своим сиянием затмевает звезды. Вы, кажется, сказали, что вам понравилась моя книга? – проговорил он, с завораживающей улыбкой протягивая ей книгу, и весело подмигнул. Он любил вызывать обожание, особенно со стороны красивых женщин.

– О да. Каждое слово. Хотя… Название могло бы быть и получше.

Саксон выгнул бровь в веселом изумлении.

– А что с ним не так?

– Она называется «Жизнь и времена Гарольда Саксона». Простите, но это слишком скучно для такой интригующей книги. Оно скорее подходит для очередной автобиографии какого-нибудь скучного, бесцветного и бесстрастного политика, но не для этой. Ваша книга не только о политике. Это даже не история вашего происхождения, восхождения успешного бизнесмена. Она о том, кто вы есть.

Саксон склонил голову и оглядел ее. Давно никто не заинтриговывал его в такой степени. Он откинулся на спинку стула, подложил руки под голову.

– И кто же я есть в глазах моего возлюбленного читателя?

– Вы мечтатель и борец, – сказала Люси. В ее тихом голосе слышалась искренность, способная тронуть даже самое циничное сердце. – Вы сражаетесь за свои амбиции, но вы и боитесь их. Вы отчаянно хотите быть любимым, но в то же время не считаете себя достойным привязанностей.

Ее щеки порозовели, когда она поняла, что заговорилась.

– Простите за такую буйную интерпретацию. Я хотела лишь сказать, что это очень цепляющая история. Она заслуживает лучшего названия.

Несколько долгих мгновений он не сводил с нее странного, немигающего, гипнотизирующего взгляда, и в конце концов она стала чувствовать себя очень неуютно. И в тот самый момент, когда, казалось, он вот-вот заявит, какие нелепые у нее идеи, он захлопал в ладоши.

– Браво! Браво, Люси. Это было очень проникновенно. Между прочим, я собирался назвать книгу иначе, но мой издатель решил, что первоначальное название было слишком дерзким, и порекомендовал его сменить. Честно говоря, я с вами совершенно согласен, нынешнее название ужасно скучное. Уверен, люди не покупают книгу, потому что видят обложку и думают, что это унылое чтиво. Мне нужно уволить издателя.

Люси облегченно улыбнулась.

– Его еще не поздно исправить. Мистер Саксон. Я – редактор в издательском доме «Черный лебедь». Я могу помочь с переизданием. Оно значительно увеличит продажи.

– Пожалуйста, зовите меня Гарри. Женщина с глубоким взглядом и полезными способностями, – с восхищенной улыбкой сказал он. – Мисс Коул, вы – истинное сокровище своего пола, по-настоящему редкий алмаз.


11.

Рождественским днем она оказалась за столом в своей спальне. Рядом стояла бутылочка с зеленой жидкостью. Хотя сердце разрывалось от количества слов, которые она хотела бы сказать, запечатлеть их на бумаге было практически невозможно.

Ее рука скользнула к флакону, кончики пальцев погладили тонкий изгиб стекла. Снаружи, в саду, с темно-синего неба сыпались пушистые хлопья снега.

С того самого мига, когда она увидела свой жуткий конец в тюрьме Броадфелл, она знала, что женщиной, швырнувшей в воскрешенного повелителя времени бутылку с анти-эликсиром, руководила не жажда мести. Она не была ни зла, ни печальна, не боялась воздаяния мстительного супруга. Она сделала это, потому что любила его и не могла позволить, чтобы чудовище вернулось и погубило того, кто когда-то был ей дорог.

Дрожащей рукой, но с несокрушимой решимостью, она начала писать свое письмо ему, передавая мысли бумаге, которая найдет его однажды в будущем.


12.

«Я знаю, ты попытаешься меня остановить. Я знаю, если судьба даст тебе шанс еще раз поговорить со мной, ты скажешь, как глупо вот так просто выбрасывать свою жизнь. Но, даже если и так, ты не сумеешь меня переубедить. Когда я была в тюрьме Броадфелл, меня посетила спутница Доктора, Марта Джонс. Ослепленная и озлобленная своим отчаянным положением, я спросила ее, почему она рискнула всем, даже собственной жизнью, чтобы спасти Доктора. Она ответила, что Вселенная без Доктора обратится в вечную тьму, где тепло и солнечный свет станут лишь далеким, забытым воспоминанием. Она не могла вынести даже мысли об этом холодном, лишенном любви мире.

Теперь я знаю, что не могу вынести мысли о Вселенной, в которой не будет тебя.

Я не самая храбрая женщина. Во мне нет ничего особенного. Бог мне свидетель, я даже не так умна, но на один краткий миг в своей жизни я была спутницей Мастера. Ты показал мне звезды. Ты дал мне прикоснуться к хрупкому свету, скрывающемуся под твоей ледяной маской. Я была Люси, танцующей со своим возлюбленным повелителем в алмазах неба. За это я буду вечно тебе благодарна.

Я сожалею лишь, что никогда больше тебя не увижу. Тебя. Верного товарища Доктора и моего раскаявшегося крестоносца, так по-разному спасшего мне жизнь. Мое единственное утешение – однажды, в недалеком будущем, мы встретимся снова…»

Холодным декабрьским днем в 2005 году Мастер и Доктор прятались от глаз на крыльце универмага, когда Гарольд Саксон вышел из книжного магазина под руку с Люси. Они разговаривали и улыбались друг другу, неторопливо шагая по тротуару к ожидавшему их черному лимузину. Когда один из телохранителей открыл перед ним дверцу, Саксон на мгновение застыл и принюхался к стылому воздуху. Его нечеловеческое обоняние уловило очень знакомый запах. Даже несмотря на то, что Доктор спрятал ТАРДИС, рассинхронизировав ее со временем на одну секунду, даже не видя его, Саксон знал, что Доктор где-то рядом. Улыбаясь публике, он позволил Люси сесть в машину первой. Затем, оправляя рукава и кожаные перчатки, бросил быстрый взгляд в сторону прячущихся повелителей времени. С понимающей ухмылкой он скрылся в машине и приказал водителю везти их обратно в офис.

«Возможно, я не буду помнить тебя, не буду знать, что случилось с нами той судьбоносной ночью, но сердцем я всегда буду понимать…»

Мастер вышел из-за холодного угла Оксфорд-Стрит бок о бок с Доктором. Машина Гарольда Саксона остановилась на красный сигнал светофора, и Мастер на мгновение снова увидел Люси. Она оглянулась через плечо и смотрела на него. На краткий, едва заметный миг их взгляды встретились.

«Я знаю тебя, повелитель времени. Я люблю тебя, и этого достаточно».

В заднее окно машины он увидел посланную ему улыбку, а затем Люси отвернулась.

Машина завернула за угол и навсегда исчезла из его жизни. Письмо выскользнуло из пальцев Мастера. Пойманное ветром, оно взлетало выше и выше, к небу, пока не скрылось за крышами.
конец

[flamarina]

Оооооо....
Это прекрасно. Это дико, пронзительно, смешно, трагично, очаровательно, глубоко и по-настоящему.
Проклятые пророчества, ну почему они не могут просто его оставить?

[Sexy Thing]

flamarina,
Я же говорю: автор ОЧЕНЬ ЛЮБИТ Мастера. Прямо очень. Поэтому на его долю приходится 119% всех страданий в цикле %)

[flamarina]

Я против того, чтобы заставлять Мастера страдать. Если я мысленно не удушила автора, то только потому, что она талант =)
Впрочем, с вами говорит человек, который трижды (!!) с особым цинизмом и жестокостью убивал героев Теннанта - дважды Десятого и один раз Барти Крауча, в образе очень похожем на Десятого. Так что я понимаю, как это - обожать персонажа "до хруста костей, но понимая, что этого недостаточно, и ты бы ещё и сожрал его"

p.s. Товарищ переводчик, а не секрет - как можно "хмуро сунуть газету в карман"?

[Sexy Thing]

flamarina,

Если я мысленно не удушила автора, то только потому, что она талант =)

он

Товарищ переводчик, а не секрет - как можно "хмуро сунуть газету в карман"?

Исправлю потом на "с хмурым видом", окей.

[flamarina]

???? ОН?
о-фи-ге-ть.... Тогда у меня ещё больше поводов придушить. Но талант. Зараза такой.

[NeruBobovai]

О, какой прекрасный текст.
На данный момент- самая любимая часть)
Вот теперь автор правильно любит Мастера - Мастер гений, Мастер красавчик, все бабы- Мастеру
Одобряю.
А если серьезно- как же приятно читать про вредного, саркастичного, но такого адекватного и не страдающего Мастера.
Вот даже сломанный хребет меня не переубедит.
А Мастер-котик?! Как мне теперь отделаться от этого видения?) Оооо
Доктор покорил своим юмором и тем, как он грудью встает на защиту любимого друга.
Смерть вот как-то не зацепил, зато Люси...
За такую Люси мне очень хочется автора поймать и закормить плюшками. Или завалить цветами. Или все вместе...
Потому что здесь очень правильная, по-женски понятная Люси, в отличии от канона, где она то ли идиота толи злодейка.
И здесь чудесная, очень канонная Ривер- может и злодейка, но она и в каноне действует на грани морали. Зато всегда в интересах Доктора - как сама их понимает)

Резюмируя - текст прекрасен)
А переводчику- любовь, цветы, печеньки за огромный труд.

[Sexy Thing]

NeruBobovai, Мастера-котика придумали значительно раньше HS
Люси здесь совершенно прекрасна, вот сама никак не нарадуюсь на такое исправление замечательного образа. Люблю, когда в фиках показывают, что Люси далеко не управляемая дурочка и способна сама принимать решения))

Спасибо

flamarina, я теперь даже боюсь намекать, что будет дальше...

[flamarina]

Sexy Thing,
гхм, кто-то в прошлый раз (или в позапрошлый) в комментариях уже немного спойлерил... Поэтому я и говорю "какого хрена".
Было бы так... справедливо и в какой-то мере человечно оставить всё так, как после этой части. Но нет же. Дурацкие хреновы пророчества...

[captainspring]

Я вообще с трудом читаю фанфики по Доктору, мне даже сложно объяснить, почему, но тут проглотила за два дня. Перевод добротный! Ну и сама история, конечно, захватывающая, подумываю дойти до остальных частей этой эпопеи, чтобы немного больше въехать, как и почему все персонажи оказались там, где оказались. Впрочем, даже без знаний предыдущих частей читать было очень приятно и интересно)
Ну и да, пока читала, скриншотила себе куски, которые хочется проиллюстрировать. Когда дочитала и зашла в папку со скриншотами — там было 40 (!!) вкуснейших сцен и образов. Муки выбора были реальны, как никогда, я едва справилась

[Sexy Thing]

captainspring, это просто самый вдохновляющий отзыв на свете Когда твоя (общая с автором) работа вдохновляет кого-то читать то, что он прежде не читал, - это что-то да значит)

Когда дочитала и зашла в папку со скриншотами — там было 40 (!!) вкуснейших сцен и образов

Ого! Мне даже интересно, какие из них)
Впрочем, эта конкретная часть и правда очень кинематографична, даже по сравнению со всеми остальными. Там образы яркие, сочные, HS умница))

[captainspring]

Sexy Thing, это значит, что надо нести прекрасное в массы еще

Мне даже интересно, какие из них)

Ой, там много было разных. Моменты с картинами почти все, «Офелия» точно, еще какие-то динамичные куски (где там Ривер стреляла и все такое), с духом воды много было, я едва останавливала себя (когда еще порисуешь полуголого мущщину в тине)))), какие-то общие планы, вроде приема у Люси дома. Можно целый комикс собрать, если постараться. А, ну и момент со свечами, Люси и мистером Костлявым, конечно!
Ну и последняя сцена, разумеется. В конце выбирала между сценой выхода мистера Костлявого и последней сценой с листочком. Но с листочком это я бы заморочилась в анимацию, потому что там прямо просится вот это «выскользнул из пальцев» показать, а столько времени у меня на тот момент, увы, не нашлось бы.
Автор действительно умница, очень все живописно и ярко)